- Да твоя Валечка - содержанка! - не выдержал однажды Олег.

- Ну и что? - сверкнула глазами Рита. - Лучше быть содержанкой, чем нищей!

- А ты разве нищая? - оскорбление возразил Олег.

- А разве нет? - выкрикнула в ответ Рита и разрыдалась.

"Сложная штука - брак, - подумал Олег. - Но зато какая она в постели! Не всегда, конечно, и даже не часто, но все равно - ради таких ночей многое можно выдержать. Да и не будет же это безденежье длиться вечно?"

* * *

Рита, закончив уборку, сварила кофе и села у телевизора. Затихла утомившаяся за день Москва. Вихлялись на экране полуголые девицы, выкрикивая под оглушительную музыку слова, рядом с которыми "людоедка Эллочка" казалась просто Шекспиром. Да Рита эти слова и не слушала. Она думала о себе и Олеге.

Как все у них изменилось! Как вообще все поменялось вокруг. Секретарша декана Людочка, с проклятиями и отнекиваниями освоившая в свое время компьютер - один из первых подарков американской организации "People to people", - теперь процветает из-за того же компьютера: подруга устроила на инофирму.

- Понимаете, - забежав на факультет, рассказывала она, - без компьютера там просто нечего делать, и скоро везде так будет. Понимаете, у него такие возможности!

Она говорила о компьютере как о живом человеке.

Она забыла уже, как рыдала, когда однажды он спокойно и нагло сжевал и проглотил навсегда все, что было Людочкой наработано, как однажды остановился и что-то совершенно ненужное всплыло на синеватом экране, как болела у нее от компьютера голова и двоилось в глазах, как вырос в дерево под компьютерным облучением поставленный сбоку маленький кактус. Все это было в прошлом. В настоящем - новые программы, молниеносная быстрота процессов, занимавших прежде не один день, и деньги, деньги... Людочка явилась на факультет в таком блеске, что все ахнули. И торт принесла какой-то невиданный - весь в взбитых сливках и фруктах, - и вино в коробке с готическими церквами, и цветы - декану. Правда, выпив, нахваставшись, притихла, взгрустнула.

- Как у вас тут, девочки, хорошо... Культурно...

А у нас - сплошной мат. И начальник говорит мне "ты". Я удивилась, спросила, а он: "Ух ты какая!.."

Сделал пальцами "козу", будто мне три года, ткнул локтем в грудь и пошел.

- Ничего, - сказала подруга, та, что устроила, - зато нормально живешь. Не то что мы, бедолаги.

- А муж твой защитился? - спросила Людочка Риту.

- Еще как! - оживилась Рита и стала рассказывать все в подробностях, с удивлением замечая, что Людочка слушает с жадностью, с интересом. "Вот только жрать нечего", - хотелось закончить Рите свое победоносное повествование, но, конечно, она воздержалась.

Теперь Рита жалела, что отпустила Олега, успокоилась и жалела. "Он был таким радостным, а я..."

Почему не расспросила его обо всем подробно? Зачем перебила и отправила разносить эту дурацкую почту?

"Я его не отправляла, он сам пошел", - оправдывала себя Рита, но знала, что это не правда. Что, собственно говоря, хочет она от мужа? Чтобы был он таким, как Геночка? Но тогда ей пришлось бы стать Валей!

Скорей бы сентябрь, что ли. Начнутся лекции, семинары, и они вместе будут возвращаться домой, а если обломятся какие-то деньги, так, глядишь, и пообедают вместе. "Ну, это уж слишком", - хмыкнула Рита, вспомнив, какие запредельные цены стали в столовой.

Никто туда и не ходит, изредка - преподаватели.

Говорят, вот-вот столовку закроют. А еще говорят, будут давать талоны - на бедность. Можно на талон купить два пирожка, а можно доплатить и взять, например, второе, на что университетское начальство как раз и надеется. "Нет уж, тогда лучше щи, - подумала Рита. - Щи сытнее". И под шумок протянула руку еще за одним куском Людочкиного торта - он прямо таял во рту...

Рита встала, выключила телевизор. Когда же придет Олег? Почему она, дурочка, не пошла вместе с ним? Бродит сейчас один по пыльной Москве и обижается. Рита так ясно вдруг представила мужа: добрые, растерянные глаза, а к ним в тон рубашка василькового цвета, длинные, как у ребенка, ресницы, открытый высокий лоб и мягкие волосы. "Приходи скорее", - взмолилась Рита в пространство, и ей в ответ щелкнул ключ в замке, отворилась дверь И вошел Олег.

Рита шагнула ему навстречу, обняла крепко-крепко, взъерошила льняные волосы, ткнулась лицом в плечо.

- Я соскучилась, - шепнула она виновато.

- И я, - обрадовался Олег. Все его сомнения вмиг улетучились, и он сразу сказал:

- Знаешь, завтра я выхожу на работу, на кафедру.

- У тебя же отпуск! - удивилась Рита.

- Не важно! - засмеялся Олег. - Мы с Риком работаем над одной проблемой, шагаем ноздря в ноздрю. Не желаю, чтобы он меня обогнал!

- Соревнуетесь? - уважительно сказала Рита.

- Не в этом дело! - горячо заговорил Олег, усаживая Риту в кресло, и сел на ковер у ее ног. - Наука универсальна, развивается параллельно во многих странах, но этот опыт, его методику, дальнейшую расшифровку придумал я. И теперь я просто сгораю от нетерпения, особенно после встречи с Риком. Прямо мурашки бегут по коже! Так что выхожу на работу!

Ты, Зайка, не против?

Он взглянул на Риту снизу вверх, и такое у него было лицо, что Рита смутилась.

- Почему я должна быть против? - виновато заморгала она. - Если хочешь знать, я тобой горжусь.

- Правда? - обрадовался Олег. - А я - тобой.

- Ну, мной-то пока гордиться нечего, - улыбнулась Рита.

- А твоя курсовая о ледниках? - живо напомнил Олег. - И об этой, как ее...

- Зональной растительности в горах, - подсказала Рита.

- Вот-вот! - Олег встал, взял стул, сел рядом, обнял Риту. - А ведь мы хорошая пара, правда?

Ведь мы подходим друг другу, да?

Они сидели вдвоем. За окнами сгущались сумерки. И так они были близки, так близки, что потом, вспоминая, признавались себе: это был один из лучших вечеров в их жизни.

Глава 7

- Ладно, хватит! Пожалуйста, без истерик. Что я могу поделать, если нет реактивов? И субстраты вот-вот закончатся. Можно в конце концов ограничиться половинной серией.

Николай Иванович подошел к окну и так стоял, сунув руки в карманы. Что он там видел? Давно знакомый университетский дворик, а через дорогу пышный сад, принадлежащий их факультету, серое небо, с которого через минуту должен был рвануть дождь. Но главным было не то, что он видел, а то, чего не видел: лицо Олега. Потому и стоял спиной к этому славному, одаренному парню, которому наносил удар. "Будь оно все проклято!" - подумал Николай Иванович и, не дождавшись дождя и не услышав, как ни прислушивался, хлопнувшей двери, на что втайне надеялся, повернулся все-таки к этому упрямцу с великолепными его идеями.