Секты обрушились на страну, как гром небесный после эры атеизма, когда в 1991 году в России пал старый мир и на его останках, среди прочих, был принят новый закон — «О свободе совести и вероисповедания», позволяющий некогда вынужденным атеистам верить во все, во что они пожелают.

Тогда-то заграничные адепты всевозможных деструктивных культов и бросились в многомилионную Россию, словно на поле чудес в страну дураков. Эти гуру, самопровозглашенные мессии, к тому времени уже давно и прочно обосновавшие по миру свои «церкви» и имеющие миллионы последствий за границей, отлично понимали, что многолюдная и темная, иначе говоря, наивная Россия — это настоящий золотой прииск, на котором можно намыть тонны драгоценного песка.

Ведь именно ради золота главари сект и придумывают весь этот душный бред, которым потом туманят сознание людей — внутренне одиноких и несчастливых. Вспомнить того же Рональда Хаббарда, ученика Кроули и основателя «Церкви Саентологии», или «Центра Дианетики», или «Гуманитарного Центра Хаббарда», который в официальном послании своим сотрудникам заявил: «Делайте деньги. Делайте больше денег. Заставляйте других работать, чтобы они делали для вас еще больше денег» — и в этом вся суть сектантства.

Лжемессии продают людям то, что необходимо им так же, как хлеб, вода и воздух. Они продают им веру. Продают дорого. Обменивают эту эфемерную драгоценность на все, что было нажито человеком за его жизнь. И люди безропотно, с радостью принимают такую цену.

Человеку обязательно нужно во что-то верить. Как известно, «религия — это опиум для народа…» — цитата, знакомая каждому жителю бывшего СССР, один из аргументов, которым апеллировала советская власть, отвращая людей от веры, склоняя их к атеизму. Но это лишь часть высказывания, продолжение которого звучит так: «…она облегчает его страдания».

Человеку обязательно нужно во что-то верить. В нечто большое, могущественное, покровительствующее и указывающее путь. В то, что позволяет чувствовать себя частью целого, а не молекулой, метущейся в бессмысленном хаотичном движении. В то, что связывает с общиной других людей, избавляя от чувства неприкаянности и беспомощности. В то, что наделяет жизнь неким высшим смыслом. А иначе к чему все это?

Тысячелетиями люди жили верой, это помогало им преодолевать трудности в самые темные времена. Объект веры не так уж важен: языческий культ; Бог; царь как помазанник Бога на земле; вождь как воплощение мессии, который ведет тебя в светлое будущее; главарь секты, который объясняет смысл твоего существования. Главное, чтобы этот объект задавал вектор твоего земного пути, четко разграничивал понятия «хорошо» и «плохо», «можно» и «нельзя», даровал чувство сопричастности к истине.

Человек — существо, которому необходимо, чтобы кто-то очертил для него границы дозволенного. Без этого он может переступить любую грань. Столпы моральных ценностей, по сути, сделаны из пластичного материала, они могут деформироваться и гнуться под разными углами, если их хорошенько не зафиксировать подпорками веры. Ведь то, что сегодня человеку кажется диким и неприемлемым, завтра им же самим будет оправданно и обоснованно, если ему вдруг случится переступить эту грань. Человек осознанно или подсознательно стремится обзавестись опорой, чтобы просто опереться, или потому, что боится сам себя, или потому, что желает получить отмашку на красный свет. Вера — путеводная звезда и тыл, адвокат и судья.

Когда культ вождя в России пал, а про Бога вспомнить еще не успели, тут-то и появились заграничные мессии, разложили пестрым веером свои рекламные листовки перед носами зевак, обещая им вечную жизнь или билет до Рая в один конец. И россияне жадно набросились на цветную макулатуру, предлагающую им новые объекты веры, ведь верить «в светлое будущее» в стране советов было уже невозможно.

«Церковь Саентологии», «Церковь Объединения Муна», «Общество сознания Кришны», «Свидетели Иеговы», «Аум Синрике», «Церковь Христа, или Бостонское Движение», «Семья, или Дети Бога», «Белое братство» и другие. Вместе с ними в страну потянулись и сатанинские секты, такие как «Церковь Сатаны», которая является самой многочисленной и влиятельной сатанинской сектой в мире.

Саентологи предложили веру в то, что человек — бессмертное духовное существо, Тэтан, уже прожившее бесчисленное множество жизней, и впереди у него еще столько же. Как «бессмертные существа» новообращенные саентологи подписывают с организацией контракт на миллиард лет. В «Церкви Объединения Муна» адептов уверяют, что человек является воплощенным Богом. Предводитель секты, кореец Сан Сен Мун, провозгласил себя Императором Вселенной. Когда весь мир признает этот факт, наступит царство Божие на земле Мун. Члены секты присягают на верность своему истинному Отечеству — Корее, смысл их жизни — служение Императору Вселенной и абсолютное повиновение его воле, наивысшее благо — «усыновление». Стать сыном или дочерью Сан Сен Муна можно, выпив коктейль, в котором содержится сперма Императора.

Если говорить о масштабах, то в одной только «Церкви Саентологии», по их собственным данным, сейчас состоит порядка полумиллиона последователей-россиян, отделения секты открыты в 50 регионах страны. Другие секты несильно отстают, а некоторые и превосходят саентологов по численности российских адептов и филиалов.

Принимая участие в деятельности Московского Комитета по спасению молодежи от псевдорелигий и тоталитарных сект, Мирослав видел десятки людей, вызволенных из уз сект. Все они возвращались к реальной жизни растерянными и беспомощными, как маленькие дети, оставшиеся без родителей. Они будто заново учились делать первые шаги, вдохи и выдохи, осязать окружающий мир, осмысливать происходящее. Духовно выпотрошенные, опустошенные, они больше не понимали, что хорошо, что плохо, и страдали суицидальным синдромом. Для возвращения к нормальной жизни, согласно статистике, человеку, покинувшему секту кришнаитов, требуется в среднем 11 месяцев, бывшему муниту — 16 месяцев, саентологу — 25,5.

Большую часть современных тайных и полутайных обществ Мирослав для себя также относил к разряду сект. «Телему», например, он считал классическим примером деструктивного культа, а Орден Телемитов, в котором ему сейчас зачитывали маловразумительные цитаты из кроулианской «Книги Закона», деструктивной псевдорелигиозной организацией. Другое дело, что численность адептов в таких обществах не столь впечатляющая, как в открытых сектах, а люди, руководящие процессами, не ставят наживу во главу угла — они искренне верят, что являются хранителями некоего тайного знания.

Погодин и сам тяготел к «тайным знаниям», интересовался каббалой, алхимией, мистическими учениями Древнего Египта, Греции, кельтов и индейцев и прочими, но сакральную значимость «Телемы», которая производила столь большое впечатление на последователей Кроули по всему миру, он категорически отрицал.

Мирослав считал Кроули душевнобольным человеком, склонным к творчеству. Его родители, члены фундаменталистской христианской секты «Плимутские братья», ежедневно читали сыну Библию, а мать в сердцах называла «Зверем 666». Это прозвище производило на него такое сильное впечатление, что впоследствии Кроули выбрал его своим «магическим именем». Видимо, ежедневная религиозная муштра вызвала в нем внутренний протест или просто повредила психику, в результате чего он подался в сатанизм. «Сатана — не враг человека, а жизнь, свет и любовь», — вывел очередную формулу «величайший маг XX века».