Всю ночь перед операцией она провела без сна, молясь за ее спасение. Джилл была настолько измотана за эти дни, что делала над собой усилие, дабы не уснуть. Она понимала, надо хотя бы вздремнуть, чтобы немного отдохнуть, подготовиться к завтрашнему дню. Когда потребуется все самообладание, чтобы выдержать эти часы ожидания.

И все же…

Джилл не могла ничего с собой поделать. Ей казалось, стоит лишь на мгновение закрыть глаза, и она что-то потеряет, лишится чего-то важного, упустит что-то необходимое.

Только под утро, когда небо уже порозовело в лучах восходящего солнца, голова Джилл прислонилась к спинке кресла, и она не заметила, как уснула…

— Операция прошла успешно. — Врач снял с лица повязку и обнадеживающе похлопал Джилл по плечу. — Девочка сейчас в стерильном боксе, куда мы перевели ее перед процедурой. Но, думаю, все будет хорошо. Теперь она будет получать медикаментозное лечение, так как ее иммунитет на нуле и любые вирусы, даже самые простейшие, являются ее злейшими врагами. Поэтому, очень вас прошу, если будете навещать ее, соблюдайте определенные правила…

Джилл расплакалась, благодарно взглянула на этого немолодого уставшего мужчину, который подарил ей надежду.

— Спасибо вам.

— Благодарите Провидение и мистера Шеппарда, мисс Ферт, — негромко проговорил он.

— Да-да. — Она отвечала растерянно, не вдумываясь в его слова.

Одна лишь мысль стучала молоточком в ее воспаленном, не отдохнувшем мозгу: теперь все должно быть хорошо.

Через пару недель Люк собрался уезжать. Джессика все еще была в стерильном боксе, пользовалась стерильными вещами, потребляла стерильную пищу. Но пока что все шло нормально, и, хотя для любых прогнозов прошло еще слишком мало времени, Люк и Джилл верили: чудо должно произойти и Джессика обязательно выздоровеет.

Когда Люк сообщил, что улетает, Джилл вызвалась его проводить. Он не стал отказываться, а заодно взял с нее обещание, что перед его отбытием они где-нибудь пообедают.

Она согласилась, прекрасно понимая, это самое меньшее, что она могла бы предложить ему.

Они сидели в ресторанном зале «Фортуны», в небольшой кабинке, отделенной от основного пространства искусственными лианами, обвивающими тонкий деревянный каркас.

Неторопливо и плавно лилась музыка. Им никто не мешал.

Однако напряжение, возникшее, как только они оказались наедине, усиливалось.

— Здесь вкусно кормят, — заметил Люк, попробовав горячее.

— Да, мне удалось переманить повара одного из престижных ресторанов. Теперь я их враг номер один, — пробормотала Джилл, стараясь разрядить обстановку. — Зато посетители очень довольны.

Люк усмехнулся, поковырял вилкой в тарелке, поднял на нее глаза. Отметил ее усталость, но все ту же какую-то неувядающую юность, которой она запомнилась ему и которая и сейчас наблюдалась в ней, словно Джилл заморозила собственное старение.

Он не мог подобрать слов. Не мог дать ей понять, что любит ее. И в то же время не мог уехать, не дав ей этого понять. Все было так сложно и запутанно, что он просто физически ощущал разрывающие его противоречия.

И все же он произнес:

— Джилл…

Но она остановила его взглядом.

— Не надо, Люк… — Ее голос звучал глухо и отстраненно. — Я понимаю, что у тебя есть Кристи. И не могу просить тебя о том, чтобы ты остался с нами, потому что… Потому что она хорошая девчонка и очень понравилась мне. Вы будете счастливы…

— Но мы же… — собирался возразить он. Однако Джилл перебила его.

— Нет никаких «мы», Люк. Есть ты. И есть я. Только так, и никак иначе.

Некоторое время они молчали.

— Отличное вино, — заметил он, сумев взять себя в руки и улыбнуться. — Наверное, ограбила какой-нибудь винный погреб?

— Как же хорошо ты меня знаешь, — улыбнулась Джилл.

С какой-то странной радостью, смешанной с грустью, она отметила, что тучи рассеялись и они вновь стали друзьями, как в старые добрые времена.

И лишь когда самолет, на котором он улетал в Сан-Диего, оторвался от земли, Джилл с неожиданной тоской осознала: она потеряла одного из самых дорогих для нее людей. Потому что прекрасно понимала, что ни за что на свете она больше не позвонит Люку, ни за что на свете не напомнит ему о себе, так как у него теперь своя жизнь, а у нее своя…

Грустно вздохнув, Джилл покинула здание аэропорта и взяла такси, которое отвезло ее в клинику.

Скрупулезно выполнив все предписания врача: надев шапочку, маску на лицо, халат и бахилы, а также вымыв руки специальным антисептическим раствором, она направилась к дочери в палату. Тихонько приоткрыв дверь, чтобы не потревожить Джессику, вошла. Прокралась к креслу, забралась на него с ногами.

— Я не сплю, — подала голос дочка.

Джилл подскочила, встала, подошла к кровати, присела на краешек и взяла Джессику за руку.

— А я думала, что тебе надо отдыхать и набираться сил, — мягко заметила она, погладив детскую ладошку.

— Мамуль, знаешь… — дочка подняла на нее огромные карие глаза, — ты самая лучшая на свете.

— Ты у меня тоже, солнышко мое. — Джилл послала Джессике воздушный поцелуй.

— А папа подарил мне телефон и сказал, что я могу звонить ему в любое время. Не беспокойся, Трейси специально обработала его. — Джессика достала из-под подушки маленький красный мобильник. — Он просил ничего тебе не говорить, но я просто не могу…

— Зайка моя. — Джилл трепетно обняла одной рукой девочку, прижалась щекой к ее плечику, но аккуратно, чтобы не придавить ее своим телом. — Я так тебя люблю.

— Я тебя тоже, мамочка. — Она улыбнулась и закрыла глаза.

Когда дыхание ее стало ровным, Джилл выпрямилась, на цыпочках подкралась к креслу и вновь забралась на него с ногами. Устроила голову на спинке, прикрыла глаза.

Сон пришел почти мгновенно, потому что предыдущие дни ужасно вымотали ее…

Кристи медленно брела по супермаркету, заполняя тележку продуктами. Сегодня прилетает Люк. И она хотела порадовать его какими-нибудь кулинарными изысками.

Кристи с детства любила готовить и красиво оформлять приготовленные блюда. Еще играя с куклами, она много времени уделяла внешнему виду тортов из песка и салатов из придорожной травы. И впоследствии это ее увлечение переросло в желание совершенствоваться и дальше в кулинарном искусстве.

Тележка наполнялась. Кристи усмехнулась, глядя на нее. Как всегда, набрала множество продуктов, даже не задумываясь, что из этого получится.

Подъехав к кассе, захотела набрать номер Люка. Но все-таки сдержалась.

Ему и так тяжело сейчас, будет только хуже, если она начнет звонить и надоедать своими заверениями в любви.