© Abcdef123456 / Wikimedia Commons / CC BY-SA 3.0

Тем временем партия Ланкастеров не сидела сложа руки. Королева Маргарита уже вела переговоры с Яковом II относительно помощи против мятежников, а в качестве платы за поддержку шотландской короне отходил городок Берик-апон-Туид. В октябре герцог Сомерсет возвратился с континента и вместе с графом Девоном собрал войска, соединившись с графами Нортумберлендом, Уэстморлендом и другими баронами из стана приверженцев Ланкастеров под Халлом. У герцога Йоркского и Солсбери не осталось другого выбора, кроме как отправиться на север для противодействия угрозе со стороны Ланкастеров и восстановления порядка и спокойствия именем Генриха VI. Ричард Йоркский и Солсбери выступили из Лондона 2 декабря, а Уорик остался в столице. Похоже, Йорк неверно оценил размеры неприятельской армии и уже скоро был вынужден отступать в замок Сэндел. 30 декабря 1460 года отряды Ричарда поймало в поле значительно более крупное войско Ланкастеров. Сражение при Уэйкфилде обернулось катастрофой для Йоркской партии. Сам Ричард, его сын граф Ратленд и сын графа Солсбери, сэр Томас Невилл, пали в рукопашной[86]. Солсбери взяли живым и на следующий день обезглавили в Понтефракте. Останки погибших аристократов отвезли в Йорк, где их отсеченными головами украсили городские стены. Голову герцога Йоркского, в насмешку над его притязаниями на королевский трон, украсили бумажной короной.

Эдуард Руанский, граф Марч, старший из выживших сыновей Ричарда Йоркского, родился в столице Нормандии 28 апреля 1442 года. О детстве его сведений крайне мало, но к 1454 году он проживал в отцовском замке Ладлоу. Молодой человек не фигурировал среди оппозиционеров режиму Генриха VI до октября 1459 года, когда он упомянут среди вельмож, бежавших из Англии после столкновения у Ладфордского моста. Марч, как мы уже видели, сопровождал во время бегства в Кале дядю, графа Солсбери, и кузена, графа Уорика. Судя по всему, он играл второстепенные роли на протяжении последовавших за тем важных месяцев и не ездил в марте в Ирландию, где находился тогда его отец. Однако в Кале он впервые попробовал себя в бою (по всей вероятности, в схватке, приведшей к поражению герцога Сомерсета у Ньюэмбриджа), и к июню, когда «графы из Кале» высадились в Кенте, репутация и значение Марча явно выросли. Он сражался при Нортгемптоне в июле, но оставался в Лондоне на протяжении всей осени, не принимал участия в сентябрьском походе Уорика в центральные области и не встречал вместе с матерью герцога Йоркского на берегу по прибытии того из Ирландии в Англию. Как именно повел себя Марч в отношении официального притязания отца на трон, неизвестно. Бургундский хронист Жан де Ваврен уверяет, будто Марч поначалу не был согласен с Ричардом Йоркским и, несомненно, не высовывался на протяжении переговоров, завершившихся соглашением от октября 1460 года. 1 ноября на торжественном ношении короны в честь достижения договоренности Марч держал шлейф мантии Генриха VI, тогда как Йорк в процессии выступал бок о бок с королем.

Король Эдуард IV (1442–1483). Гравюра Вирту. Опубликовано в «Истории Англии». Великобритания, 1746

© Georgios Kollidas / shutterstock.com

Посланный в декабре собирать людей из фамильных поместий в Уэльсе и на пограничье, пока Уорик оставался в Лондоне и охранял столицу, Эдуард проводил Рождество в Шрусбери, где его и застало известие о катастрофе при Уэйкфилде и гибели отца. Став герцогом Йоркским, Эдуард тотчас изготовился перехватить Ланкастеров на пути к югу. Однако он узнал о подходе из Уэльса второго неприятельского отряда под командованием графов Пембрука и Уилтшира. В тот момент Эдуард продемонстрировал достойные всяческих похвал отвагу и решительность, которые будут столь свойственны ему на протяжении ближайших месяцев. Он развернул армию и 2 или 3 февраля ударил на приверженцев Ланкастеров при Мортимерс-Кросс, на древней римской военной дороге в Уэльс между Леминстером и Уигмором. Пользуясь помощью и советом старых слуг дома Йорка, сэра Уильяма Герберта и сэра Уолтера Деверё, герцог разгромил вражеское войско. Пембрук и Уилтшир сумели уйти, но отчима Генриха VI Оуэна Тюдора победители схватили и позднее предали казни.

За день до битвы в небе якобы появилось сразу три солнца, что очень взволновало воинов Йоркской партии. Как рассказывают хроники, Эдуард ловко повернул зловещее предзнаменование себе во благо, заявив, что три солнца — Святая Троица, а потому явление сие есть демонстрация божественной поддержки его дела. Тогда он и сделал «сияющее солнце» одним из наиболее важных символов дома Йорков. Как бы ни обстояло дело в действительности, нет сомнения, что смелый порыв Эдуарда и одержанная им победа придали энергии делу Йоркской партии.

Но радоваться было еще рано. Скоро судьба нанесла новый удар: 17 февраля Уорик потерпел серьезное поражение от войска королевы Маргариты при Сент-Олбансе. Вторая битва при Сент-Олбансе заметно превосходила по размаху первую, разыгравшуюся на этой сцене почти пять лет тому назад. Вместе с Уориком были герцог Норфолк, графы Эрандел и Суффолк, а также еще шесть баронов. Армию Йоркской партии питал осознаваемый командованием рыцарский дух, ибо многие из ведущих лиц немало отличились в ходе французских войн. Дядя Уорика, лорд Фоконберг, славился как один из ведущих английских воевод, а кентский рыцарь сэр Томас Кириелл, недавно возвратившийся из неволи после пленения в сражении при Форминьи в 1450 году, имел за плечами продолжительный и доблестный послужной список во Франции. 8 февраля, накануне выступления против Ланкастеров, Уорик, Кириелл и еще один старый сторонник Йорков, сэр Джон Венлок, удостоились чести избрания рыцарями ордена Подвязки. Уорик, само собой разумеется, держал при себе Генриха VI как почетного пленника. Войско Ланкастеров, в свою очередь, отличалось ярко выраженным северным характером: в состав его входили герцоги Эксетер и Сомерсет, графы Девон, Оксфорд, Шрусбери, Нортумберленд и Уэстморленд и еще пять баронов. Законность их дела как истинных представителей интересов дома Ланкастеров и настоящей королевской власти подчеркивалась присутствием Эдуарда, принца Уэльского, лишенного права наследовать отцу. Похоже, участники Йоркской партии потерпели крах в первую очередь в силу превосходящей численности войск противника, хотя не меньшую роль могло сыграть и скверно налаженное взаимодействие, в результате чего многие (вероятно, даже сам командующий) так и не скрестили оружие с противником. К концу схватки Уорик бежал с поля, а король воссоединился со сторонниками Ланкастеров.

Дальнейшие действия для партии Ланкастеров были ясны — нужно вступить в Лондон и вновь взять в руки утраченные бразды королевского правления. Но на этом решающем этапе уперлись столичные власти, закрывшие ворота и отказавшиеся пускать короля в город. Главной причиной такой непримиримой позиции следует, по всей вероятности, считать страх перед северянами, за которыми на пути по Большой северной дороге в Хартфордшир быстро и прочно закрепилась репутация мародеров и грабителей. Нельзя исключать и другую возможность: мэр и старейшины Лондона могли окончательно сделать выбор в пользу Йоркской партии.