– А откуда он у вас? – удивилась я.

– Так мы же в суд на правление подавали, – пояснила пожилая женщина. – Судья в рамках судебного заседания устав запрашивала, а наша адвокат в рамках ознакомления с документами смогла копию сделать. Я и сохранила на всякий случай.

– А дело вы, как я понимаю, проиграли.

– Да, как раз на основании этого самого устава.

– Что ж, давайте смотреть, – вздохнула я, внутренне радуясь, что у меня нашлось какое-то дело, благодаря которому одинокая суббота станет чуть менее бесконечной.

Прочитав устав и при этом еще выслушав сбивчивые комментарии Натки и Варвары Ивановны, я быстро поняла схему, которая позволяла правлению принимать любые непопулярные решения в обход жильцов. Надо признать, что схема эта была проста, как все гениальное. При создании ТСЖ по закону требовалось утвердить общим собранием и зарегистрировать его устав, на основании которого потом совершались любые действия.

Воспользовавшись правовой неграмотностью большинства жильцов, а еще суматохой и нервотрепкой, сопутствующих любой крупной сделке с недвижимостью, удалось пропихнуть решение, по которому голосование велось пропорционально квадратным метрам. Распространенная, кстати, практика.

Вот только огромные нежилые площади, фактически находящиеся в руках узкой группы лиц, давали возможность их собственникам диктовать свою волю обычным жильцам. А лица эти, похоже, были аффилированы друг с другом, ну, или как минимум просто хорошо знакомы. Да уж, теперь понятно, почему ни одна жалоба жильцов не привела к результату, да и суд они проиграли.

– Да, тут все ясно, – заявила я, отдавая документы обратно. – И прав ваш адвокат, Варвара Ивановна. В законодательстве практически нет зацепок, позволяющих что-то изменить. Это именно тот случай, когда думать нужно было до того, как вы голосовали за устав. И юриста сильного нужно было нанимать именно на той стадии. Он бы, ознакомившись с проектом устава, указал вам на узкие места и их последствия. А теперь любое решение правления будет легитимным, поскольку вы сами, собственноручно, наделили его подобной властью.

– Хоть квартиру продавай, – грустно сказала соседка. – Так обидно. Ведь дом хороший, и жить в этом районе нам нравится. Но так дорого, что сердце кровью обливается. И даже не из-за денег. К счастью, зять мой хорошо зарабатывает. Но обидно же. Это же узаконенное воровство получается. А наказать этих рвачей, которые полторы тысячи жильцов обдурили, получается, невозможно.

– Погодите, Варвара Ивановна. – Натка смотрела на меня внимательно. – Лена сказала, что практически нет зацепок. А значит, какую-то возможность что-то изменить она все-таки увидела.

Да уж. Моя младшая сестра действительно хорошо меня знает. Уловила в сказанном мной слово, за которое можно уцепиться. Что ж, после того, как я вытащила ее из манзанийской тюрьмы, опираясь на дыры в тамошнем законодательстве, а заодно и на чудовищную коррупцию во всех органах власти, у нее есть право считать судью Кузнецову всемогущей. Я невольно улыбнулась.

– Как судья, я вижу в этом деле только одну вероятную возможность – подать коллективный иск от жильцов дома, но не на действия правления, а на легитимность регистрации устава. Если добиться решения суда о незаконности принятия устава ТСЖ и обязать товарищество собственников жилья разработать, принять и зарегистрировать новый устав, то вы сможете переломить ситуацию. Только нужен сильный юрист, который составит вам текст нового документа с учетом всех возможных подводных камней.

– Вот, я же говорила! – торжествующим голосом сказала Натка. – До чего же все-таки у меня башковитая сестра.

– А вы нам поможете? Составить иск и рассмотреть его? – с надеждой в голосе спросила Варвара Ивановна.

Я отрицательно покачала головой.

– Нет. Из-за конфликта интересов. Я сама живу в этом доме, а значит, лицо заинтересованное. Вести заседания и даже участвовать в них я по закону не могу. Да и дом наш располагается в юрисдикции совсем другого районного суда. Я же работаю в Таганском. Вам придется искать кого-то другого. Но хороший адвокат у меня есть. И Наташа, кстати, тоже ее знает.

– Да, Марина Ракова. Она очень мне помогла, когда мы с Костей Настю усыновляли. То есть удочеряли, конечно. Без нее и без Лены я бы совсем тогда пропала. А сейчас у нас все хорошо, – подтвердила Натка.

– А она и в коммунальных делах разбирается?

– Да, она очень грамотный юрист, – подтвердила я. – Наташ, а где Костя? Почему его в выходной дома нет?

– На работе, – объяснила сестра, вздохнув. – Иногда я думаю, что это его новое назначение не такое уж и счастливое событие. Днюет и ночует теперь на работе. Устал весь и задергался. Раньше-то только за себя отвечал, а теперь еще и за кучу подчиненных, только и успевает чужие косяки разгребать.

– Тяжела начальничья доля, – согласилась я. – Впрочем, и у бизнесменов не лучше. Виталий в командировку тоже на все выходные уехал. А что делать, хочешь кататься – люби и саночки возить. Ладно, пойду я, пожалуй. Нужно в магазин сходить, да и прогуляться немного. У меня голова тяжелая, надо свежим воздухом подышать.

– Да уж, бледная ты какая-то, – согласилась Натка. – Погоди, я тебе тарелку верну. Помою только.

– Потом заберу, – махнула рукой я. – Чего взад-вперед пирог перекладывать. Развалится.

– Так нечему там разваливаться. – Натка вдруг рассмеялась. – Ты ж его весь съела.

Я в немом изумлении уставилась на тарелку из-под шарлотки, на которой сиротливо лежали два небольших кусочка. Что значит, я съела?!

– А то и значит, – ответила Натка на невольно заданный вслух вопрос. – Ты устав читала и машинально брала кусок за куском. Мы с Варварой Ивановной по кусочку съели, да вот детям на троих два кусочка осталось. А все остальное ты схомячила, честное слово.

Теперь и я чувствовала, что действительно объелась. Съеденный сливовый пирог комом лежал в желудке. Господи, это еще что за новости. Я всегда гордилась тем, что контролирую себя, когда ем. И смеялась над своей подругой Машкой, которая не могла остановиться при виде пирожных.

– Ладно, на здоровье, – сказала Натка торопливо, видимо, выражение моего лица было крайне красноречиво. – Лен, спасибо за подсказку. Марине Раковой я позвоню и договорюсь о встрече.

– Да, нужно бить именно на то, что устав не соответствует требованию законодательства. Товарищество собственников жилья предусматривает форму управления, при которой решения принимают владельцы именно жилых помещений, а не кафе, машиномест, магазинов и салонов красоты. – Я говорила без особого напора, потому что после съеденной огромной шарлотки мне страшно хотелось спать. Вот просто свернулась бы комочком на коврике и моментально уснула. – И при правильном уставе решения принимают только владельцы жилых помещений, пусть даже и пропорционально метражу принадлежащей им площади. А