еще. И на Костю надежды нет, его работа всего в двадцати минутах езды от дома, ему крюк в другую сторону при его занятости делать не с руки.

Конечно, оставалась еще Лена, которая каждый день ездила в свой Таганский суд, и она вполне могла делать небольшой крюк, чтобы завозить племянника в школу, но, во‐первых, напрягать сестру на постоянной основе неудобно, а во‐вторых, она в любой момент может выйти замуж и переехать к своему олигарху. Нет, лучше бы все-таки перевести Сеню в школу рядом и найти другого тренера, так ведь упирается мальчишка не на шутку.

– Ладно, сын, ты пока иди в бассейн, а мне нужно с соседями поговорить, – проговорила Натка, вставая.

К задаче разобраться с коммунальными платежами она относилась серьезно, а потому для начала снова нанесла визит всезнающей Кларе Захаровне, попросив у той номера квартир, в которых живут особо недовольные жильцы. Если та знает, конечно.

– А что ж тут не знать? – удивилась соседка. – Вот хотя бы с Варварой Ивановной поговори. Карпенко из двести двенадцатой квартиры. Она каждое собрание возмущается, что, почитай, ежемесячно по двадцать пять – тридцать тысяч за коммуналку платит. Не молчит, мнения своего не скрывает, да толку-то.

– А какая у нее квартира? – спросила Натка, невольно вздрогнув от произнесенной вслух суммы. – Сколько комнат?

– Три комнаты плюс кухня. Они вчетвером живут. Варвара Ивановна и ее дочь с семьей. Точнее, муж-то у нее моряк, на кораблях дальнего плавания в рейсы ходит, так что его по полгода дома нет, а то и больше. А Варвара Ивановна, значит, дочке помогает с дитем управляться. Девочка у них, восемь годиков. В школу отведи, забери, кружки, домашние задания. Вот и съехались, чтобы дочь одна не колотилась с ребенком. Деньги есть, не бедствуют, но тяжело они даются, чтобы их на ветер и дождевую воду спускать.

– А вы можете позвонить этой Варваре Ивановне и попросить со мной встретиться?

– Могу. Что ж не позвонить, если для пользы дела.

Спустя пятнадцать минут Натка уже сидела в квартире Варвары Ивановны, познакомившись с ее внучкой Ларочкой и пригласив ее приходить к ним, чтобы пообщаться с Сенькой и Настей, а также котом Венькой.

– Спасибо, а то уж не знаю, как ее в каникулы и развлечь, – со вздохом сказала Варвара Ивановна. – Дочка целыми днями на работе. Муж ее далеко, вернется не раньше осени, дачи у нас нет, вот и кукуем целыми днями в городской квартире. Хорошо еще, что район у нас зеленый, да и Ботанический сад рядом, но все равно скучно девочке. Подружки почти все разъехались на лето.

– Мой сын тоже через пять дней уезжает в лагерь на три недели, – призналась Натка. – Потом вернется и уедет за город. У нас дом в деревне, и там соседи чудесные, присматривают за ним, пока я занята. Впрочем, моя работа позволяет удаленно работать, так что я летом тоже много времени в деревне провожу. Если хотите, могу и вашу Лару взять как-нибудь. Там детей много летом, будет весело. А если хотите, то можете и сами съездить, пока мы в городе. Места в доме много, всем хватит.

Она и сама не знала, с чего это вдруг предлагает совершенно постороннему человеку приехать к ней пожить. Видимо, дело было в том, что Варвара Ивановна Карпенко с первого взгляда располагала к себе. Была она еще довольно моложава, но уже на пенсии. Бывшая учительница, она должна была совершенно точно найти общий язык с Сизовыми, тоже бывшими школьными учителями на пенсии, являющимися для Натки ангелами-хранителями, фактически заменившими родителей.

– Неловко как-то, но за приглашение спасибо, – сказала Карпенко. – Я поговорю с дочкой. Если наши дети подружатся, то и впрямь будет чудесно. Так что вас интересует?

– Коммунальные платежи. Мы с семьей только что переехали в этот дом, и, признаться, я в шоке.

– Мы въехали одними из первых, мой зять купил эту квартиру еще на стадии фундамента. Долевое строительство, если вы понимаете. Я боялась, потому что много есть историй с обманутыми дольщиками по всей стране. Слышали, наверное. А Григорий справки навел. Это моего зятя так зовут. И его заверили, что застройщик этот, компания «ЗАНДР», которая комплекс строила, очень надежный. Сдает вовремя, строит качественно.

– Но это же так и есть, – осторожно сказала Натка. У них с Костей в договоре купли-продажи значилась другая фирма. Называлась она «Строй-Девелопмент», а никакого «ЗАНДРа» там и в помине не было.

– Да, в плане сдачи дома к нему никаких претензий. Но дальше началось такое, что голова кругом. При сдаче дома первые жильцы создали ТСЖ. Это компания-девелопер предложила. Она на этапе строительства у «ЗАНДРа» все свободные квартиры выкупила, вернее, забрала в счет возврата выданного на строительство кредита. Мы, разумеется, согласились. Дома в комплексе новые, лучше все под своим контролем держать. В общем, протокол первого собрания мы подписали, практически не вникая. А дальше все новые жильцы при покупке квартиры просто в общем пакете документов тоже подписывали, что с протоколом и уставом ознакомлены. А в результате получилось так, что одни жильцы, принимая решение, имеют больше прав, чем другие.

– Это как? – не поняла Натка.

– А так, – Варвара Ивановна горестно махнула рукой. – В учредительных документах написано, что собственники голосуют не как физические величины, то есть живые люди, а как квадратные метры. Вот у нас в квартире прописаны четыре человека, да и принадлежит она нам всем в равных долях. Если бы устав был другой, то наша квартира имела бы четыре голоса. Но она имеет сто голосов, потому что нам принадлежит площадь в сто квадратных метров.

– И что в этом плохого? – Натка чувствовала, что окончательно запутывается. Да, нелегко ей, чистому гуманитарию, будет во всем этом разобраться. Прав Таганцев, когда над ней смеется.

– Да то и плохое, что за стеной у меня, к примеру, живет сосед. Генри Макарович Весник его зовут. Пенсионер, как и я, в прошлом то ли адвокат, то ли чиновник. Квартира у него двухкомнатная. Прописан он в ней один. И голос у него мог бы быть один, но так как у него кроме квартиры еще куплены в подземном гараже двадцать машиномест, каждое площадью двадцать два квадратных метра, то голосует он пятистами голосами, которые складываются из 440 «квадратов» в гараже и еще 60 – в квартире. Получается, что у нас четверых прав в пять раз меньше, чем у него одного.

– А как у него двадцать машинных мест образовалось?

– Купил при застройке. Теперь сдает другим