Да, я крайне утомилась, и эта каменная усталость ощущалась каждой клеточкой моего тела. По утрам я с трудом вытаскивала себя из кровати, днем постоянно боролась с сонливостью, заставляя себя не увеличивать дневную норму кофе, от которого и так в желудке делалась какая-то дыра, а вечерами приходила домой полумертвая от усталости, будто не несколько судебных заседаний провела, а как минимум вагон с углем разгрузила.

Если бы не пройденное по настоянию Виталия всестороннее медицинское обследование, я бы, пожалуй, начала переживать, что испытываемая мной постоянная усталость – симптом какого-нибудь опасного заболевания. Однако медицинское заключение, выданное мне солидной клиникой, гласило, что я совершенно здорова.

Скорее всего, просто нужно было пойти в отпуск, однако мне хотелось провести его с любимым человеком, а Виталий о своих планах на лето молчал, спрашивать же было неудобно. Мой вечный страх, что мужчина решит, будто я навязываюсь, сковывал меня, не позволяя задавать вопросы. Но и планировать свою жизнь, не имея ответов, я не могла, что, в свою очередь, приводило к росту внутреннего раздражения. Такой системный человек, как я, не мог жить, не имея четкого плана действий.

По графику отпусков первые две недели отдыха у меня значились со второй половины июня, а оставшиеся четыре недели я могла взять в августе-сентябре. Другими словами, до первой части полагающегося мне отдыха оставалось всего десять дней, а потому я маялась вопросом, спросить у моего возлюбленного, сможем ли мы провести это время вместе, или планировать отдых самостоятельно.

«Самостоятельно» предполагало валяться с книжкой либо дома, либо в гамаке у Натки на даче. Можно, конечно, уехать в какой-нибудь подмосковный санаторий, но в плохой не хочется, а на хороший денег жалко. И эта дилемма оставалась неразрешенной из года в год. Ничего нового. Конечно, мой новый друг Сэмюэль Ван ден Берг неоднократно писал, что его гостеприимный дом, а также песочные пляжи Манзании ждут меня в любое время, но от одной только мысли снова поехать в Африку меня бросало в дрожь. Конечно, океан там чудесный, да и рядом с Сэмом, умеющим выкрутиться из любой ситуации, мне вряд ли что-то угрожает, но нет, спасибо.

Эти мысли с утра немного портили настроение, а потому, настроившись поваляться в кровати перед телевизором до полудня, в девять утра я решительно откинула одеяло и встала. Трудно отдохнуть, когда ты все время гоняешь в голове одно и то же.

– Ты даже два выходных в безделье провести не можешь, а думаешь, что две недели такого отпуска пойдут тебе на пользу, – мрачно сказала я своему отражению в зеркале. – Нет, Елена Сергеевна, не умеешь ты вести праздный образ жизни. Нечего и начинать. Поэтому либо наберись смелости и спроси насчет отпуска Виталия, либо возьми бразды правления в свои руки и купи себе какой-нибудь тур на Алтай. В конце концов, ты всегда так делала, принимала решения и несла за них ответственность. И с чего ты взяла, что что-то изменилось? Вот и действуй, а не ной.

Придя к такому выводу, я решила ему следовать и для начала испекла сливовую шарлотку. Раз выдался выходной день, нужно побаловать себя вкусненьким и заодно проявить хозяйственность. То, что теперь я жила одна, очень мешало быть хозяйственной. Раньше готовить приходилось, чтобы накормить дочь. Сейчас же, в полном одиночестве, я вполне могла обойтись своими любимыми бутербродами. Вот и сейчас я взялась печь шарлотку скорее из чувства протеста, чем по необходимости, а потому, когда она была готова, я критически осмотрела творение своих рук и решила отнести получившийся пирог Натке.

Съесть его целиком мне одной не под силу. А у моей сестры, теперь волею судьбы живущей в соседнем подъезде, дома муж и двое детей, вечно голодных, словно галчата. Заодно в веселой и шумной компании от мыслей своих дурацких отвлекусь.

Я быстро собралась и отправилась к Натке, в очередной раз порадовавшись, что теперь для этого не нужно ехать за тридевять земель. Сестра открыла дверь, воскликнула:

– Как здорово, что ты пришла, а то я сама ничего не понимаю, сейчас мозги вспухнут! – И тут же скрылась в коридоре, ведущем в кухню.

Из Сенькиной комнаты выскочила Настюша, а за ней незнакомая мне девочка лет восьми.

– Лара, я загрузил игру, давай покажу, как тут все устроено, – послышался голос моего племянника.

Так, у Натки, получается, гости. Действительно, на кухне сидела незнакомая мне пожилая женщина с приятным лицом.

– Знакомьтесь, это моя сестра Лена. Она судья и обязательно нам поможет, – сказала моя сестра.

Я опять испытала привычное раздражение. Что за глупая привычка сразу же рассказывать о моем месте работы. И сколько можно объяснять, что то, что я судья, вряд ли может кому-то «помочь», поскольку с законом такой подход все равно не работает.

– Очень приятно, а я – Варвара Ивановна. Ваша соседка. Я знаю, что вы тоже в нашем доме живете и можете нам помочь разобраться в ситуации с непомерными коммунальными платежами.

Ага. К Кларе Захаровне присоединилась еще одна воюющая с правлением ТСЖ пенсионерка. Надо было признать, что Натка не теряла ни своего боевого задора, ни времени даром.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я и протянула сестре тарелку с шарлоткой. – На, держи, у меня тут пароксизм хозяйственности случился. Испекла, а потом поняла, что одна все равно не съем. Так что хорошо, что у тебя гости.

– Да. Мы с Варварой Ивановной решили познакомить ее внучку Ларочку с Сенькой. Каникулы, дети со скуки маются. А все время отпускать Арсения в наш старый микрорайон страшновато. Вот из лагеря вернется, отправлю их обоих к Сизовым. Ну, и Настюшку заодно. Она с Ларой тоже нашла общий язык. Будут там на свежем воздухе и парном молоке здоровье нагуливать.

Отчего-то на этих словах мне ужасно захотелось парного молока. Такого жирного, исходящего еще теплым паром, и обязательно с краюхой свежего черного хлеба. Я сглотнула непроизвольно появившуюся слюну.

– Наливай чай, Наташа, – скомандовала я. – Ужасно шарлотки хочется. Не зря же я ее пекла. А что касается коммунальных разбирательств, ты прости, я не смогла достать устав нашего ТСЖ. Виталий почему-то наотрез отказался мне помогать.

– И Таганцев помогать мне тоже отказался, – возвестила Натка, отодвигая какие-то лежащие на кухонном столе бумаги и споро расставляя чайные чашки и блюдца под принесенное мной угощение. – Как по мне, так это очень подозрительно. Вообще-то оба наших мужика умеют считать деньги. Но мы и сами справились. Вот Варвара Ивановна как раз устав принесла. И мы пытаемся его изучать, только у