Словно откликнувшись на эти слова, звездолет замигал алыми огоньками, постепенно очертившими овал входной двери. Видимо, бортовой компьютер отреагировал на голос капитана. Бюрократия бюрократией, но корабль, наподобие боевого скакуна, узнавал своего истинного хозяина отнюдь не по документам.

— Ты не мог бы отойти на несколько шагов? — криво улыбнувшись, попросил Макнэлл.

Я пренебрежительно хмыкнула, поздно сообразив, что это вышло излишне по-женски, и с гордым видом отступила, и не на несколько шагов, а на добрую дюжину, тем самым демонстрируя, насколько мне не интересны капитан и его секреты. Однако моего спутника такое показательное выступление ни капли не смутило. Даже не думая извиняться или хоть как-то обосновать свое поведение, он приблизился к кораблю практически вплотную и что-то зашептал. Я фыркнула, однако на самом деле степень моей заинтересованности возросла. Было очевидно, что Макнэлл каким-то образом «отпирает» звездолет; вероятнее всего, произносит комбинацию цифр или иной пароль. Вне всяких сомнений, у законного хозяина существовал и более простой способ попасть внутрь — например, при помощи дистанционного ключа, но в тюрьме арестантам такого рода гаджеты не оставляли.

Автоматическая дверь выдвинулась немного вперед — капитан заблаговременно посторонился — и поднялась вверх. Следуя приглашающему жесту Макнэлла, я зашагала к призывно зияющему проему.

Иллюминаторы здесь, как и на моем катере, отсутствовали, но освещение внутри корабля было отличное благодаря многочисленным плафонам, автоматически включившимся при открытии двери. Лифтовая платформа доставила нас на второй этаж. Ознакомительную экскурсию мне, понятное дело, не устраивали; я лишь успела понять, что служебный отсек располагался внизу, а командный — наверху, и именно туда мы сейчас попали.

Просторное, технологически оснащенное помещение с гладкими стенами было оборудовано четырьмя рабочими местами. Похожие кресла с пристяжными ремнями, четыре идентичных широких экрана встроены прямоугольники столов. Но были и различия. Кресло пошире других и дополнительный мини-экран предназначались, вероятнее всего, капитану. Самая навороченная сенсорная панель управления, дополненная несколькими рычагами и предметом, более всего напоминавшим игровой джойстик, без сомнения, имела прямое отношение к пилотированию. Следующее место также было оснащено сенсорной панелью, а заодно крупными черными наушниками и серебристой выпуклостью микрофона. Кроме того, сбоку от панели под полупрозрачной крышкой стола виднелись какие-то инструменты и мотки проводов и разноцветных кабелей. Стало быть, предполагалось, что здесь будет работать компьютерщик… Или радист. Или два в одном, учитывая, что в наше время объединение этих функций более чем естественно. Ведь основная часть связи проходит именно через компьютерные системы, к которым имеется доступ на корабле. Что же касается последнего, четвертого места, оно практически пустовало, если не считать базисного оборудования — стол, кресло и готовый к работе экран.

Стоило упомянуть, что в просторной кабине без труда могли поместиться еще человек десять. Вдоль стен размещались еще несколько кресел попроще, однако удобные, с высокими спинками, массивными подлокотниками и надежными ремнями безопасности.

— Какой требуется экипаж, чтобы управлять этим кораблем? — обеспокоенно спросила, наблюдая, как мой спутник опускается — нет, не в капитанское кресло, а на место пилота. — Сколько необходимо народу? — я более точно сформулировала вопрос, в то время как Макнэлл опустил один рычажок и приложил палец к точке на сенсорной панели.

Панель засветилась приятным зеленоватым светом, будто воспрянув к жизни после продолжительного сна.

— По правилам — трое или четверо, — не стал ходить вокруг да около капитан, едва получил возможность оторваться от сенсорных пластин, рычагов и голографических изображений. — Но в исключительной ситуации, каковая в нашем случае как раз и сложилась, справятся и двое.

— Двое? Это как? — Я была совершенно не готова позволить ему заморочить мне голову. Даже обсуждать такой вариант не желала: слишком многое зависело от нашей способности — или неспособности — управиться с кораблем такого уровня. — Я ведь не космонавт и сомневаюсь, что навыки, полученные в университете во время занятий по теоретической астрономии, позволят мне оказать профессиональную помощь нужного уровня.

— Не переживай. — Судя по тону, каким это было сказано, Макнэлл действительно не переживал по данному поводу или как минимум считал его наименьшей нашей проблемой. — Я долго работал на кораблях в разных должностях и смогу справиться с необходимой нагрузкой. Весь спектр работ мне не охватить, но, скажем, функции пилота и радиста я возьму на себя. Ты сможешь помогать по мелочам там, где это будет нужно. Если все системы корабля исправны, какое-то время мы так продержимся. Этого будет достаточно для того, что найти тебе подходящую планету, а мне — пару помощников.

Я подозрительно косилась на своего спутника, мысленно прикидывая, насколько крепка его психика и выдержала ли она все тяготы тюремного заточения, пусть непродолжительного, зато нелегкого.

— Подготовка к старту, — отдал капитан команду бортовому компьютеру.

По экрану побежали строки непонятного для меня текста. Я принялась озираться, прикидывая, какое выбрать кресло, чтобы и Макнэллу не мешать, и момент взлета не пропустить. И тут в левом нижнем углу панели замигало изображение красного прямоугольника.

— Что это?

Капитан выругался сквозь зубы.

— Неполадка одного из двигателей, — сообщил он.

Я застонала, возводя глаза к потолку. Действительно, не могло же все пройти гладко!

— Сможешь починить? — спросила, стараясь не дать выхода эмоциям.

— Я не механик, — процедил Макнэлл, тоже не обрадованный новыми осложнениями. — Мой отец служил механиком, и некоторое время мы летали на одних кораблях, но… должности были разными.

А сейчас Артур был слишком далеко, а главное — весьма вероятно, что за ним уже следили. Помочь нам он никак не сможет.

— Ладно, пойду вниз, попробую сделать что смогу, — буркнул капитан, но оптимизма его слова не прибавляли.

Да и сам он, похоже, не верил, что из этой затеи хоть что-то получится.

Я настолько не разбиралась в механике, что даже не подумала к нему присоединиться. Какой смысл стоять у человека над душой немым укором? Так что, опустившись в одно из кресел у стены, стала ждать. Впрочем, сидела как на иголках. Минут через пять пересела на место, соседствовавшее с пилотским. Еще через пять минут пожалела о том, что не спустилась вниз, и вышла из командного отсека.

Лифтовая платформа, реагировавшая то ли на движение, то ли на температуру человеческого тела, плавно поднялась вверх. Я ступила на нее, и вскоре оказалась на первом этаже. Только начала оглядываться, прикидывая, где расположен служебный отсек с двигательной установкой, как обнаружила выходящего оттуда Макнэлла. Вид он имел весьма унылый, что сделало мой последующий вопрос практически бессмысленным.