толчка посмотрел на Любу другими глазами. Не он сам, а его знакомый, о котором он был невысокого мнения, открыл ему глаза. Люба была не просто красива, а изумительно красива, а он мог запросто к ней подойти и разговаривать, а его знакомый мог об этом только мечтать. После долгих размышлений Иван так и не смог понять, откуда происходит такая выборочная слепота.

Если Иван с третьего курса начал заниматься историей, то Люба увлеклась мифологией и живописью. Нет, она не рисовала и не пыталась, но знала историю живописи, художников, стили письма, и, что более всего поразило Ивана, она могла объяснить, какой мифологический сюжет лёг в основу картины. Они посетили и Третьяковку, и Пушкинский, и другие музеи Москвы, и везде Люба была его персональным гидом. Когда картина касалась исторических событий, пояснения давал Иван.

Глава 40

Однажды Иван спросил Любу, как она попала в МВТУ. Люба рассказала удивительную историю.

— В МВТУ я попала по чистой случайности, а инженером стать хотела: у меня мама — инженер. А ещё не хотела отставать от ребят, они у нас в классе такие «головастики» были: всё задачи из журнала «Квант» решали и по олимпиадам ездили. А я не ездила, а про себя решила — не уступлю.

— И ты вместе с ними решила поступать?

— Не, они в МИФИ и МАИ пошли, а про МВТУ я вообще ничего не знала. Слышала, что есть какой-то Бауманский, да и только.

— Так как же всё-таки в него попала?

— Я, как и все, купила справочник вузов. Там про все институты подробно расписано. Открываю, веду пальцем по оглавлению: институт, институт, институт… бац — училище. А у меня в голове училище — это профессионально-техническое, где на токарей учат. Не понимаю и читаю ещё раз — Московское высшее техническое училище им. Н.Э. Баумана. Так вот он Бауманский-то какой оказывается. Всё — выбор сделан. Мне уже не важно — какие там факультеты и специальности. Главное — все в институты поступают, а я — не как все, я в училище.

— Ты по конкурсу как — легко прошла?

— По конкурсу прошла, но могли не принять, даже документы не взять.

— Это почему?

— Ты, когда медицинскую справку по форме 286 оформлял, у тебя как там название вуза было написано?

— МГУ.

— Вот. А я, по глупости, написала не МВТУ им. Баумана, а Московское высшее техническое училище.

— И что?

— Врачиха из названия прочла только слова «техническое училище» и, решив, что я, верно, иду учиться на портниху, дала направление на анализы, которые нужны для поступления в профтехучилище. Это я потом уже выяснила. Короче, у меня в форме 286 не было анализа мочи.

— А какие проблемы сдать?

— Дело в том, что я пришла подавать документы в последний день. Там сидели две женщины на приёме документов. Одна посмотрела мою справку и сказала, что не может такую принять. Может быть, она не очень компетентна была, но мне-то что делать? Справку она не берёт. Уже никак не успеть принести другую. Я пошла на подлог справки.

— А где ты могла взять другую?

— Нет, справка моя и печати там настоящие, но в графе «Моча» ничего нет, и я решила заполнить её сама. Стою в коридоре с намерением поймать какую-нибудь девушку с лицом попроще. К ребятам я обращаться стеснялась, а девушек там мало, но я жду. Смотрю — идёт простушка, ну, думаю, — моя. Я к ней: «Девушка, вы мне не поможете?» Она: «Да». А я ей и говорю: «Дай, пожалуйста, мочу списать». Тут простое лицо моей простушки приняло совсем простое выражение и застыло в этом состоянии.

На этих словах Люба не могла больше удерживаться от смеха. Иван тоже прослезился, а когда успокоился, сказал:

— Всё правильно, у неё в школе какой-нибудь Вовка списывал физику, а Катька — математику. Она пришла в Бауманский, а тут ты с мочой. И у неё мысли — не в дурдом ли я попала? Надо было её как-то подготовить к твоей удивительной просьбе.

— Надо было, но я минут двадцать ждала, а тут она идёт. Но просто так списать не удалось.

— Она отказала?

— Нет, но, чтобы списывать, надо хотя бы понимать, что пишешь, а медики они как пишут-то — у них выходит что-то среднее между клинописью и крючками.

— Ну и как же?

— Всё просто: справку на справку и на стекло и так аккуратно всё перекопировала. Потом она ушла подавать документы, а я ждала ещё примерно полчаса. Но, прежде чем она ушла, я попросила её снять кофточку и очки.

— А это ещё зачем?

— Пока она сдавала документы, я сбегала в туалет, намочила волосы и вся моя шикарная причёска, которую я специально сделала, превратилась в прилизанные волосы, собранные сзади в пучок. Когда Сашенька вернулась, я надела её зелёненькую кофточку, которая совершенно не подходила под моё платье, нацепила очки, больше на нос, чем на переносицу, и пошла уже к другой женщине со своей справкой.

— Если к другой, то зачем маскарад?

— Так они сидели почти рядом, но, к счастью, стул стоял так, что я оказалась спиной и немного боком к первой. При этом я старалась менять голос, странно косила глазами из-под очков и в своём кошмарном одеянии и с влажными волосами, наверное, имела придурковатый вид.

Иван прыснул, в голове родилась блестящая фраза: «Ну, для МВТУ — это нормально», но он удержался и сказал другую: «Люба, с твоей красотой сыграть дуру невозможно, в театральный с этой ролью ты бы не прошла».

Люба с благодарностью посмотрела и спросила: «Как думаешь — с чужими анализами теперь мой диплом действителен?»

— Я никому не расскажу.

Ивану запомнился рассказ Любы. Так как сам себя он не представлял следующим за толпой, ему приятно было обнаружить, что Люба при выборе института руководствовалась тем же принципом, что и он — «не как все».

Глава 41

После Нового года в ходе разговоров с Надей, как обычно — обо всём, они случайно выяснили, что оба были несколько лет назад в Ленинграде. У молодых сборы недолги — тут же решили поехать снова, на выходные. В пятницу вечером они уже сидели в поезде, купе было не заполнено: с ними ехала только одна женщина, погружённая в горестные раздумья. Они не собирались лезть с вопросами, но женщина за чаем сама стала говорить.

Она возвращалась в Ленинград от сына, которого