не ощущает себя королевой или богиней, и опутанная сетью трещащего такелажа мачта показалась ей не настолько высокой, чтобы спрятаться от кошмаров, разыгрывавшихся под палубой «Солнечного локона».

А рядом с нею продолжала причитать и стонать Бена-старшая, и ее развевающиеся волосы ласкали лицо дочери, подобно крыльям мотыльков.

– Кто это там так орал? – спросил Хек Урс, как можно дальше выставляя перед собой фонарь.

По всему скрипящему кораблю плясали тени, шершавые сырые доски потолка касались макушки. Он вгляделся во мрак трюма, чувствуя, как его прошибает холодный пот.

Остальные уже проснулись, но в основном толпились возле люка, что вел в матросский кубрик. Урс усмехнулся с деланой бравадой, глядя на их выпученные глаза и раскрытые рты, похожие на крошечные ямки на стенах утесов, где гнездились стрижи.

«Ну и трусы!»

Хотя что с них взять, они ведь не были солдатами. Никто из них. Вполне естественно, что они полагались на Хека, Густа и Пташку Пеструшку, хотя те и помалкивали о своей службе в гарнизоне. Но хватало одной лишь их твердой уверенности в себе, когда все вокруг быстро катилось в некую бездну, темную и жуткую. Хек стоял, держа в руке фонарь и зная, что у Пташки и Густа за его спиной – благослови их Худ! – висят на поясе короткие мечи.

– Брив пропал, – сдавленно проговорил Густ Хабб, прервав свою нескончаемую молитву. – Говорят, спустился сюда за бочонком чего-то там.

– Брив, помощник кока? – спросила Пташка Пеструшка.

– Нет, помощник плотника.

– Его что, тоже зовут Брив?

– Да, и есть еще Брив, что плетет веревки.

– Значит, Брив пропал? – прервал Хек их дурацкий разговор.

– Да, помощник плотника Брив.

– И он спустился сюда?

– Не знаю, – ответил Густ Хабб. – Полагаю, да, если это кричал он, но ведь точно нам не известно. Может, кричал какой-нибудь другой Брив?

Развернувшись, Хек яростно уставился на своего одноухого товарища:

– С чего бы другому Бриву вдруг орать, Густ?

– Я этого не говорил, Хек. Я лишь сказал, что мы не знаем, откуда орал Брив, да и Брив ли вообще это был.

– С какой стати, собственно, орать должен был обязательно Брив? – раздраженно осведомился Хек.

Густ и Пташка переглянулись, затем женщина пожала плечами:

– Ни с какой, милый.

– Если только, – заметил Густ, – все трое не пошли за одним и тем же бочонком.

– Вопрос совсем даже не в этом! – возразила Пташка. – Зачем вдруг помощнику плотника вообще понадобился какой бы то ни было бочонок? Вот в чем вопрос! Помощнику кока – да, понятно. Даже плетельщику, если он искал…

– Она, – поправил Густ.

– Брив, что плетет веревки, – «она»?

– Угу.

– Что ж, я имела в виду, что в бочках бывает воск, верно? И смола тоже, так что тут все логично. Брив-плетельщица спустилась сюда, чтобы…

– Слушайте, вы двое! – рявкнул Хек Урс. – Не важно, кто именно…

И тут из люка над ними послышались крики.

– Брива нашли! – фыркнул Густ.

– И кого же из троих? – спросила Пташка.

– Не важно! – заорал Хек и набрал в грудь побольше вонючего воздуха, пытаясь успокоиться. – Суть в том, что никто не пропал. Так кто же тогда там кричал?

Густ закатил глаза:

– Как раз это мы и пытаемся выяснить, Хек. Так что хватит впустую тратить время, лучше займемся делом!

Хек Урс шагнул вперед, еще дальше выставив перед собой фонарь.

– К тому же, – уже тише продолжил Густ, – я слышал, будто Брив-плетельщица – на самом деле вовсе даже не Брив, а Горбо, который любит одеваться как девушка.

Хек снова повернулся и яростно уставился на Густа, который лишь пожал плечами:

– Ничего удивительного, такой на любом корабле найдется…

– И где ты это слышал? – спросил Хек.

– Ну… вообще-то, это просто мое предположение. Но будь я проклят, выглядит весьма убедительно.

– Знаешь, чего бы мне хотелось? – сказал Хек. – Чтобы тебе не отрезали ухо…

– Мне бы тоже…

– …а вместо него отрезали язык, Густ Хабб.

– Весьма нелюбезно с твоей стороны, Хек. Я, знаешь ли, ни за что бы не пожелал, чтобы тебе что-нибудь отрезали. И между прочим, мне до сих пор больно. Страшно жжет, особенно сейчас, когда я весь потею. Жжет, Хек, – как тебе такое? И еще этот свист. Все свистит и свистит…

– Я пошел в гальюн, – сказал Хек.

– Что, прямо сейчас? Ты что, не мог…

– Он тут рядом, придурок! Схожу проверю.

– Как хочешь, – пожал плечами Густ. – Только не забудь потом помыть руки.

– Это кричал не жорлиг, – заверил Эмансипор Риз, облизывая внезапно пересохшие губы.

Бошелен, продолжая поправлять рукава кольчуги, поднял бровь:

– По-моему, Риз, это был крик умирающего.

– Только не говорите мне, что Корбал Брош…

– Определенно, нет. Мы слишком далеко от суши, чтобы господин Брош стал искать жертв среди команды. Естественно, это было бы крайне неразумно, ибо кто же тогда станет управлять кораблем? – Бошелен надел черные кольчужные перчатки и протянул обе руки Эмансипору, чтобы тот завязал на запястьях кожаные ремешки. – До чего же жалобный вопль, – пробормотал некромант. – Само собой, я все это предвидел.

– Это все из-за тех гвоздей, хозяин?

Бошелен резко кивнул:

– Никогда не следует высвобождать духи мертвых, вырывая их из мест упокоения.

– Меня утешает мысль, что места упокоения вообще существуют, хозяин.

– Прошу меня простить, Риз. Подобных мест не существует, даже для мертвых. Я использовал не слишком удачное клише. Скорее уж их можно назвать местами вечного заточения.

– Ох…

– Естественно, духи наслаждаются нежданной свободой, воображая, будто перед ними открылись невероятные возможности, но, увы, по большей части это лишь иллюзии. – Он подошел к мечу и вложил темный клинок в ножны. – Вот почему некоторые смертные столь… полезны. Корбал Брош прекрасно понимает этих необузданных духов.

– Тогда почему вы готовитесь к схватке, хозяин?

Бошелен помедлил, пристально глядя на Эмансипора, и повернулся к двери:

– У нас гости.

Слуга вздрогнул.

– Только без паники, Риз. Подойдите к двери и пригласите их войти.

Эмансипор поднял засов и попятился, увидев капитана Сатер и ее первого помощника. Женщина была бледна, но лицо ее оставалось бесстрастным, в то время как Абли Друтер выглядел так, будто наелся колючих морских ежей.

– Это все из-за тебя, Неудачник, – прошипел он, ткнув кривым пальцем в Эмансипора.

– Спокойно! – бросила капитан Сатер, не сводя серых глаз с Бошелена. – Хватит притворяться. Вы чародей.

– Скорее, фокусник, – ответил Бошелен. – И я даже не знал, что кем-то притворяюсь.

– Он вонючий маг, – прорычал Абли Друтер. – Вероятно, это и из-за него тоже! Скормите его дхэнраби, капитан, и мы без проблем доберемся до Безнадежного мыса за… Во имя Буревсадников! – внезапно выдохнул он, только теперь увидев боевое снаряжение Бошелена, и