Андрюха взял ручку и лист бумаги с таблицей Теслы. «Правильнее будет записать, что я уже знаю», — подумал он и написал:

— Приходи к нам в рок-клуб, тексты попереводишь, пацаны тебя на руках носить будут!

1) Шекспир — главная переключалка (та, что между простыми, сильными и ТО BE).

2) Генри Форд — все три эти системы в будущем.

3) Тесла — все три в прошедшем и, таким образом, полная девятиклеточная таблица.

4) Дарвин — понятие о трех формах глагола, а также неправильные глаголы.

5) Дисней — сравнение прилагательных и понятие об -ING.

Пока все.

Глядя на таблицу, он глубоко задумался.

«Как же мне теперь все это отрабатывать? Как ни крути, практиковаться в английском, живя в России, невозможно…»

Мысли уже начали соскальзывать в накатанную колею.

«Эх, вот попасть бы в какую-нибудь этакую англоязычную среду, да так, чтобы она сама, эта среда, вынуждала бы меня все время разговаривать, составлять фразы — вот тогда бы оно само, без усилий… А так ведь не попрактикуешься! Себя вот только жаль, не выучу ведь, не видать мне моря… »

Усилием воли Андрюха резко оборвал заезженную пластинку. Ему стало противно и стыдно. Он поймал себя на том, что сочиняет отговорки. Придумывает причину, почему это не может быть сделано — вместо того, чтобы придумывать способ, как это сделать.

И все-таки факт остается фактом: тренировки ему сильно не хватает. А тренировка нужна как воздух…

«Было бы здорово, если бы кто-то задавал мне разные вопросы, а я бы на них отвечал», — рассуждал наш герой. Он представил себе умного и доброжелательного собеседника, ну пускай того же Николу Теслу, который каждый день задает ему традиционные вопросы наподобие «Как вас зовут» или «Сколько вам лет», а он бойко на эти вопросы отвечает…

И это решило бы проблему, да?

«Нет, не решило бы», честно ответил себе Андрюха.

Никакой это не язык будет, а ерунда и жалкая имитация. Попугайство какое-то. Во-первых, грамматически это все одно и то же, неинтересно. Но главное — это то, что ответы эти стандартные он быстро выучит наизусть и будет повторять их на автомате. Пароль-отзыв, пароль-отзыв… Как попка.

А ведь ему совсем не в попугаи надо себя готовить, не типичные ответы на типичные вопросы заучивать.

Надо импровизацию тренировать!

Им-про-ви-зацию! Вот в чем задача главная!

Именно выдумывать фразы, творить их, сочинять каждый раз из головы, как мы это делаем на русском! И, что принципиально важно, по грамматике эти фразы должны быть самые разные. Они должны лежать во всех девяти секторах таблицы! А как же? А разве есть у нас в русском какое-нибудь время нелюбимое? Вид фраз, которых бы мы бы избегали только за то, что не умеем их составлять?

Нету таких. Все мы умеем одинаково, все нам легко.

Вот и здесь не должно быть. Все девять клеток должны быть в равной степени хорошо проработаны.

Андрюхе пришла в голову фантазия совсем уж дикая: идеальным вариантом было бы иметь дома этакий тренажер, на манер того, каким качают мышцы, но только прокачивать на нем английский язык. Андрюха смутно представил себе этот тренажер — компактный такой, удобный, и чтоб сиденье было кожаное, а металлические части никелированные и блестящие. Вот изобрели бы такой тренажер, а уж он бы регулярно на нем тренировался, сам, в любое удобное время, не дожидаясь какой-то там среды. Вот так, как сегодня, в утренней тишине.

И вдруг…

И вдруг его осенило.

Идея была проста, как хозяйственное мыло, и очевидна до изумления, но Андрюхе показалось, что в голове его стало ослепительно светло, будто там вспыхнула молния.

Он отложил в сторону листок с таблицей, схватил чистый лист бумаги и быстро написал в столбик девять фамилий. Ну, однокласснички, classmates вы мои дорогие, выручайте…

1. Степанцова

2. Растриндяйкин

3. Тимофеева

4. Белибердина

5. Корсунская

6. Абрикосов

7. Григоренко

8. Девлеткильдеев

9. Пирожкова

«Смотрим в последний раз на девять клеточек, — шептал Андрюха. — Смотрим и запоминаем крепко-накрепко… Все».

Андрюха вздохнул и решительно отложил таблицу в сторону. Взгляд этот последний он бросал на таблицу больше для подстраховки. Он ее давно уже видел с закрытыми глазами, помнил всю наизусть. Да и мудрено было ее не запомнить.

Он вырвал из тетрадки новый листок и быстро провел на нем две линии вертикально и две горизонтально. Раз-раз, раз-раз. Так, как будто собирался в крестики-нолики сам с собой сыграть. Получилась та же таблица, что чертил ему Тесла, но пустая. Просто девять клеточек.

Андрюха помедлил еще секунду и наобум вписал в каждую клеточку по цифре. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9.

«Именно хаотически, — сказал он сам себе. — В случайном порядке. Как попало. В этом весь фокус».

Вышло вот так.

То ли это раннее утро оказывало на него свое волшебное действие, а может, постоянно общаясь с гениями, он заразился от них каким-то особенным творческим вдохновением — но голова Андрюхина работала в эту минуту удивительно четко. Им овладел холодный азарт. Такой азарт иногда приходит к чемпиону, и тот уверенно идет на мировой рекорд. Такое состояние изредка овладевает артистом, ученым, писателем, художником…

Как будто сверху кто-то очень спокойно говорит человеку: «Да, ты это сделаешь. Сегодня и сейчас. У тебя все получится».

Итак, кто тут первый по порядку?

Степанцова.

Клетка ей выпала вон какая: правая нижняя. Дом ТО BE, а этаж — прошедшее…

“Stepantsova was…”, — очень естественно, как-то само собой началось предложение.

Соображал сегодня Андрюха с компьютерной четкостью. Он видел все возможные варианты продолжения фразы. Их — вариантов — там было аж четыре штуки. Потому что на ТО BE может стоять все, что угодно — за исключением нормального простого глагола (ну, и сильного, конечно).