Долг был уплачен и можно бы было благополучно забыть о Григанских и этом инциденте, если бы не отец. Поэтому всю неделю я не оставлял попыток отговорить отца, чтобы он там не решил. Для этой цели я выбрал другую тактику: нет-нет, а словно бы невзначай озвучивал плюсы того, что Григанским пришлось нам заплатить, напоминал, что победил Борислава на дуэли и что, в общем-то, они таки получили по заслугам. Но отцу эта тема не нравилась, он сразу же демонстрировал свое неодобрения или нарочито игнорировал мои слова.

Возможно в какой-то степени я его понимал. Если бы, к примеру, Борислав в будущем поступил так с моим сыном, я бы наверняка был ни в меньшей ярости, чем сейчас отец. Я и сам весьма вспыльчив и здесь едва ли далеко ушел от отца и Олега. И возможно на его месте, я поступил бы еще хуже, чем намеревался отец. Вот только я не был на его месте. А на месте сына, уже один раз потерявшего всю семью, теперь я предпочитал более осторожную и обдуманную тактику поведения.

У бабушки и Святослава с зельем невосприимчивости морока все получилось даже лучше, чем я рассчитывал. Мы получили патент и продали зелье имперской алхимической фабрике. За него нам выплатили довольно кругленькую сумму, плюс десять процентов от продаж на всё время производства.

Бабушка была в не себя от радости, после возвращения несколько раз мне звонила и так нахвалила, что иногда мне становилось неуютно и я начинал опасаться, не началось ли у бабули старческое слабоумие. От всех этих: «Ярик, ты такой молодец! Я так горжусь тобой!» или «Яричек, ты даже не представляешь, что ты сделал для семьи! Ты не только помог нам не умереть голодной смертью, но и помог своему дяде Святику занять достойное положение в обществе и заполучить одну из самых завидных невест Славии!» — меня в буквальном смысле коробило. Правда, еще бабка то и дело пыталась выведать, как мне удалось создать зелье, но так и не добившись ответа, она махнула рукой на расспросы, продолжая меня нахваливать.

После получения патента и прогремевшей новости о новом зелье Свят и впрямь стал настоящей знаменитостью, его имя красовалось в газетах целую неделю. А еще через неделю в газетах появилась новая сенсация: «Новый светоч алхимии Святослав Гарван сделал предложение Ольге Вулпес». Ольге отец, как и грозился, все же вернул деньги за недоработанное зелье, но теперь меня это не слишком волновало. В конце концов я сумел вытащить семью из угрожающей бедности, а это не могло не радовать.

Получив деньги за патент и компенсацию, мы смогли не только оплатить первый займ, но и покрыть его на четверть. Также мы смогли купить дорогие бытовые артефакты, с помощью которых стройка завода должна ускориться в два раза.

Жизнь потихоньку налаживалась, многие проблемы остались позади. Отец больше не злился на меня и резко подобрел, перестав донимать расспросами и нотациями. Близилась весна и, казалось, теперь все пойдет как надо. По крайней мере я очень хотел в это верить.

И все же меня все еще не оставляли мрачные мысли о том, что опасность по-прежнему не миновала. То и дело я ловил себя на мыслях, что родителям все еще угрожает опасность, что я не должен расслабляться. Несколько раз я порывался отправиться к древу рода и снова обратиться к предкам, но каждый раз меня останавливало то, что древо снова ослабнет. Чары могут пригодиться в любой миг и лучше не расходовать их зазря из-за беспочвенных тревог.

И к счастью, что я этого не сделал. Потому что буквально через пару дней узнал, что Вулпесы пожелали не просто светскую помолвку по договоренности между семьями, какие зачастую устраивали в последние лет тридцать. Вулпесы захотели помолвку по всем традициям и обрядам, после которой уже нельзя дать попятную, разрыв помолвки может разгневать род.

Все эти предстоящие мероприятие мне едва ли нравились. Помолвка, свадьба, да и вообще — этот союз с Вулпесами. Одно утешало, без одобрения предков эта помолвка не состоится. Если Ольга затаила зло на нашу семью, если ее помыслы скверные, а жениха она ненавидит — род ее не примет, в значит и свадьбе не быть.

И я рассчитывал, что даже если старшие Вулпесы не посвятили Ольгу в свои коварные замыслы, то Ольгу все равно не примут в род, по той простой причине, что я не верил, что она и впрямь желает стать женой нашего Святика. Предки это сразу почувствуют.

В день полнолуния я не спал, ожидая полночь. Я ждал Инесс, и словно бы чувствовал, что она непременно явится. Ответ у меня для нее уже был — я не собирался участвовать в той авантюре, в которую она собиралась меня втянуть. По крайней мере не сейчас и не так. Возможно когда-нибудь, когда я вырасту, а все эти проблемы с Тайной канцелярией, вурдами и слежкой канут в летах…. И тогда, возможно, я найму людей, которые отправятся в запретный лес и оживят Инесс.

В тот миг, когда я взглянул на часы, секундная стрелка присоединилась к своим соседкам и, как и они, показала на потолок — в эту секунду и появилась Инесс.

— Здравствуй, Ярослав, — широко улыбнулась покойная графиня, — вижу, ты ждешь меня.

Королева вурд появилась из воздуха, ее облик был довольно четким, и если бы я не знал, что она призрак, решил, что передо мной живая королева вурд. Правда, если присмотреться, то можно увидеть, как через нее просвечивает все, что позади. Инесс выглядела великолепна: в красном блестящем облегающем платье в пол, широкополой черной шляпе и перчатках выше локтей, она смотрела и не переставала улыбаться, наслаждаясь тем эффектом, который произвела.

— Выглядишь лучше, чем при жизни, — улыбнулся я ей в ответ, а потом ко мне пришла догадка. — Тебя в таком виде везли в Китежград? Ты умерла в этом наряде.

— Разумеется, — фыркнула Инесс. — Даже на виселице женщина моего положения должна выглядеть достойно. К тому же я рассчитывала, что мою казнь будут показывать по театральным зеркалам, но увы, эффектно уйти в иной мир мне не дали.

Инесс сердито надула губы, поправила шляпу, а затем уставила на меня пытливый взгляд.

— Ну! И что ты скажешь, княжич? Вернешь меня к жизни? У тебя было немало времени все обдумать, и теперь, полагаю, ты уже решил.

— Не совсем, — поджал я губы. — Я бы и рад был помочь, но и ты должна понимать, чем это чревато для меня и моей семьи. Возможно, когда-нибудь я и смогу это сделать, но мне нужно время…

— Когда-нибудь, — разочарованно вздохнула Инесс, не дав договорить. — Когда-нибудь, Ярослав? Звучит и вовсе как никогда!

— Извини, Инесс, но ты не можешь не понимать, что в этом возрасте я ограничен в действиях и возможностях. Или как ты это себе представляешь? Сбегу из дома, запрыгну на коня наперевес с копьем, аки бравый молодец, и помчусь сражаться с полчищем чудищ, спасая тебя?

Инесс обиженно надула губы, сняла шляпу и раздраженно бросила ее на пол, шляпа вмиг растворилась в воздухе и снова оказалась на голове графини. Инесс, надув щеки, сердито выдохнула, а потом сказала:

— Все это я понимаю, Ярослав. Не надо паясничать. У меня есть план. А еще у меня остались преданные мне вурды. Правда, графство и клан вурд сейчас возглавил Каин Фонберг, внебрачный сынишка моего покойного муженька, а он меня никогда не любил…