Да, все правильно, это не припозднившийся постоялец, это долгожданный визитер. Еле слышный скрежет отмычки в дверном замке окончательно развеял сомнения – гость на пороге. Кровь побежала по жилам как будто стремительнее, мышцы привычно напряглись, превращая тело в туго сжатую стальную пружину. Однако девушка не сделала ни одного движения, даже не шевельнулась, даже дышать, казалось, перестала. Застыла, окаменела, стала вещью, давным-давно забытой на шкафу.

Из коридора в номер скользнула слабая полоска света. Скользнула – и пропала. И все – ни звука, ни шороха. Но он уже здесь. Здесь. Таня знала это так же точно, как если бы гость стоял в перекрестье лучей десятка прожекторов.

Она всматривалась в серую полутьму и боялась, что ее выдадут глаза. Казалось, они светятся зеленоватым кошачьим светом. Она даже слегка опустила веки, но тут же подняла их. Чушь, ее глаза не светятся, хотя она действительно затаилась, как кошка, подстерегающая добычу.

А вот и добыча…

Неясная угловатая фигура сделала скользящий шаг в комнату и замерла. Выравнивает дыхание, мелькнуло в Таниной голове. В следующую секунду очертания фигуры изменились, рука гостя медленно поднялась и застыла.

Все это девушка увидела уже в броске: долей секунды раньше пружина бесшумно и мощно расправилась. Глухой удар, сдавленный хрип… и тишина.

Таня осторожно встала с пола, держа в руке «трофейный» пистолет с глушителем и рассматривая, насколько это было возможно в темноте, неподвижно лежащего у ее ног мужчину. Она не позволила ему выстрелить по совершенно смехотворной причине – чтобы не объяснять Лоле, откуда взялась дыра в подушке. Ну, или в стене. Девушка невольно улыбнулась: вот уж чисто женская забота о порядке, мужчина никогда и не подумал бы о таких вещах. Нет, она определенно изменилась. Впрочем, это скорее профессиональная привычка: чем меньше следов, тем лучше. Иногда какая-нибудь мелочь, сущий пустяк, на который не обращаешь внимания, может погубить все дело.

Сноровисто примотав руки незваного гостя к туловищу, Таня уселась возле, присмотрелась: мелкий, чернявый, смуглый или просто загорелый. Незнакомый. Ну вот сейчас и познакомимся. Ударила она не слишком сильно, так что очнется минут через пять. Парализующий удар – отличная штука. Даже более полезная, чем смертельный. Особенно в случаях, когда необходима информация. То есть почти всегда. От мертвого тела проку немного, а вот от живого…

«Тело» вскоре шевельнулось, застонало, дернуло головой – в затылок уперся глушитель его собственной пушки.

– Who are you? – тихо спросила Таня, не слишком надеясь на правдивый ответ. Впрочем, сейчас это было не важно, главное – установить контакт.

– Можешь особо не напрягаться, – просипел киллер. – Я по-русски мало-мало болтаю. Вот, видишь, чайку к соотечественникам попить зашел, – он, кажется, ухмыльнулся собственной немудрящей шутке. – Эх, черт, попался в такую примитивную ловушку. Не понял я про тебя, красуля, ничего не понял…

– Это не важно, что ты там понял, – сухо оборвала его Таня. Контакт установлен, гость попался разумный, готов расколоться, так что теперь можно особо не церемониться. – Сейчас ты встанешь, и мы с тобой выйдем поболтать на свежем воздухе, – Таня говорила спокойно и с каждым словом все крепче жала стволом ему в затылок. – Будешь дергаться – очень быстро поймешь, что ты и правда чего-то недопонял. Согласись, обидно получить пулю из своего же оружия? А если ты совсем тупой, то пулю в башку получишь стопроцентно, чтобы в следующей жизни думал лучше и быстрее. Но если будешь вести себя правильно – кое-какие шансы у тебя есть. Вставай и пошли. Только тихо. Ты не маленький, сам все понимаешь. Если что, я успею.

Пройдя по пустынному коридору, они спустились вниз. На всякий случай Таня вывела своего пленника не через парадный вход, а через окно первого этажа, которое заранее открыла. На эту часть дома как раз падала густая тень той самой мощной сосны, чьи качающиеся ветви она видела из своего укрытия на шкафу.

Убийца почти не рыпался, только напрягся пару раз, словно проверяя реакцию своего конвоира: первый раз она шикнула на него вполголоса, а на второй ощутимо ткнула стволом под ребра. Больше он не «проверял», послушно топая, куда ведут.

Они пошли не к морю, а вверх – по темной и узкой улице. Таня, почти воткнув ствол в правое подреберье, в печень, старательно прижималась к угрюмо молчащему киллеру. Со стороны они наверняка выглядели припозднившейся влюбленной парочкой, хотя вряд ли кто-нибудь их сейчас видел. Эту поднимающуюся далеко вверх над пляжем часть города туристы не жаловали, тут жили преимущественно местные, так что все окна в домах были темны. Люди спали, завтра рабочий день. В это время лишь отдыхающие еще колобродили на набережной, громко переговаривались, выясняли отношения, некоторые пытались петь…

Так же неспешно Таня и киллер пересекли проходившую поперек склона горы дорогу. Сразу за ней склон становился круче, в густом кустарнике металлически звенели цикады. Теперь огни Дженовичей мерцали внизу, а еще дальше темнела вода залива и смутно угадывался его противоположный берег.

В темноте ноги скользили по щебню, колючие ветки цеплялись за одежду, но Таня старалась увести своего пленника как можно выше в гору. Связанный киллер все время оступался и чертыхался сквозь зубы. Наконец они поднялись на нависающий над глубокой расщелиной уступ. На его вершине колючие кусты расступались, образуя некое подобие поляны.

– Здесь и поговорим, – Таня немного запыхалась, а ее невольный спутник и вовсе пыхтел, как загнанная лошадь. Ловкой подсечкой она заставила его сесть, точнее, упасть на землю, плотнее прижала ствол к голове и повторила:

– Помни, без глупостей! Ну, давай, выкладывай.

– Меня вызвали сюда три дня назад. Из России… Я летел до Подгорицы. Оттуда переправили в Хорватию, посадили на катер и отвезли на какой-то остров. Частный… – после небольшого раздумья уточнил он.

Казалось, он все время взвешивает, что именно сказать, и после некоторых колебаний все-таки говорит правду, хоть и неохотно.

– Прямо вот так, на остров? – усомнилась Таня.

– Да я и сам че-то не въехал, – он неловко пожал плечами – мешали связанные руки. – Обычно все инструкции мне передает посредник. А тут сам заказчик, напрямую. Видать, ничего не боится. Или уж припекло очень… Злющий он был, ругался на всяких там козлов, которым ничего нельзя поручить. Обещал заплатить вдвое… А если не справлюсь… В общем, много чего обещал.

– Ты что-нибудь о нем знаешь? Кто он, какой из себя? – допытывалась девушка.

– Да вообще ниче не знаю. Визитных карточек не предъявлял, – хмыкнул пленник. – Вроде старый… За шестьдесят как минимум. Скорее всего, восточных кровей, а этих азиатов фиг поймешь… Желтый какой-то, ну, смуглый… И богатый, по всему видать, очень богатый. Нам с тобой и не снилось.

– А что за остров? – Таня сразу ухватилась за эту ниточку. Все-таки интуиция у нее была неслабая, ее подсказкам и толчкам девушка привыкла доверять.