— Простите, миледи. И пожалуйста, не говорите ничего хозяину. Он был так добр ко мне.

Алисии очень хотелось спросить, до какой степени был добр хозяин, однако она сдержалась и проговорила:

— Готова проявить милосердие. На сей раз я вас прощаю. — Не отрывая взгляда от узора на турецком ковре, Нейтс пролепетала:

— Благодарю вас, миледи.

Подходя к двери, Алисия обернулась и увидела, что экономка прилежно обметает метелкой полки. Она не могла отделаться от подозрения, что внезапное смирение Нейтс — всего лишь притворство.

«Уж такая благородная, что не может даже разделить ложе с хозяином».

Щеки Алисии пылали. Откуда Нейтс известно, что у них с Дрейком целомудренный брак? Неужели он говорит об этом? При этой мысли она пришла в ярость.

Алисии захотелось тотчас же отправиться в игорный дом и поговорить с мужем. Однако она заставила себя сдержаться. Было бы глупо устраивать сцены на публике. Нет, ей следует вести себя, как подобает леди, и она не станет опускаться до уровня Дрейка Уайлдера.

Да, она дождется своего часа. Дождется, когда Дрейк вернется домой, и тогда встретит его надлежащим образом.

Дрейк стоял, глядя на дом отца. Роскошный фасад из белого известняка был украшен колоннами и резными окнами. Цокольный этаж погружен во тьму, лишь в комнате наверху горел свет. Он думал о том, какой была бы его жизнь сейчас, если бы он здесь вырос. Если бы был воспитан как сын лорда…

К черту подобные мысли! Он преуспел в жизни и без помощи отца.

Дрейк полез в карман и нащупал изящный перстень, украшенный сапфирами и бриллиантами. Это напоминание о неслыханной дерзости Хейлстока снова вызвало гнев.

Хотя уже был довольно поздний час, Дрейк знал: маркиз только что вернулся со званого обеда. Дрейк велел своему кучеру подождать за углом. Он не хотел, чтобы кто-то его здесь видел. Еще не настало время открывать его родственные связи.

Он поднялся по широкой лестнице и постучал в дверь.

Слуга в черной с серебристыми узорами ливрее впустил его. Когда Дрейк шагнул в вестибюль с мраморным сводом и роскошной лестницей, на него навалилось зловещее ощущение чего-то знакомого. Он вспомнил, как стоял здесь десятилетним мальчишкой и с восхищением разглядывал это великолепие. Тогда его грудь распирало от сладостной надежды, что он наконец-то увидит своего отца.

— Скажи его светлости, что его хочет видеть Дрейк Уайлдер, — сказал он слуге.

— Да, сэр. — Бросив на Уайлдера любопытный взгляд, слуга стал подниматься по роскошной лестнице.

Как только он скрылся из поля зрения, Дрейк последовал за ним. Он не намерен был смириться в том случае, если Хейлсток не пожелает его принять.

На верхней площадке лестницы Дрейк окинул взглядом статуи в нишах и проходах. Он прошел мимо затемненной галереи по направлению к короткому коридору, ведущему к фасаду здания, и увидел слугу, разговаривавшего с седовласым мужчиной.

С Хейлстоком.

Преодолевая отвращение, Дрейк направился к ним. Маркиз резко развернулся и уставился на визитера. Слуга же, поспешил удалиться.

— Как ты посмел вторгнуться в мой дом! — прохрипел Хейлсток. — Я вышвырну тебя, мерзавец!

Игнорируя угрозу Хейлстока, Дрейк заглянул в ближайшую комнату. В шезлонге, у камина, сидел молодой человек; его искалеченные ноги были прикрыты пледом. Блики от камина отражались на его рыжевато-каштановых волосах. Глаза же были закрыты — очевидно, он дремал.

Это был Джеймс, лорд Скарборо, его единокровный брат.

Дрейк повернулся к маркизу.

— А в чем дело? — спросил он с насмешливой улыбкой. — Вы боитесь, что нас может услышать ваш другой сын?

В серых глазах Хейлстока промелькнуло беспокойство. Он заглянул в комнату и пробормотал:

— Будь ты проклят. Говори потише. Давай спустимся вниз и там поговорим.

— Нам не о чем говорить, — возразил Дрейк. — Я просто пришел для того, чтобы вернуть вот это. — Он вынул из кармана перстень и бросил его Хейлстоку.

Тот машинально поймал его и сказал:

— Этот перстень принадлежит Алисии.

— Моя жена не желает принимать от вас подарки, — заявил Дрейк. Сделав шаг к человеку, которого ненавидел уже много лет, он добавил: — И если вы осмелитесь подойти к ней снова, то я вас убью.

Джеймс сидел с закрытыми глазами.

Ему иногда доставляло удовольствие притворяться спящим, когда отец принимал гостей. Джеймс знал, что таким образом можно узнать много интересного. Несколько раз он едва удерживался от смеха, когда одна пожилая вдова флиртовала с его отцом. Похоже, все считали, что его увечье лишило его также способности мыслить и чувствовать.

Услышав, что слуга в коридоре доложил о приходе Дрейка Уайлдера, Джеймс насторожился. Он знал, что Уайлдер — вышедший из низов игрок, который женился на леди Алисии. И знал, что его отец был в ярости из-за этой свадьбы, однако приписал это тому, что старик беспокоился за леди Алисию. Но тут он вдруг услышал голос гостя.

«А в чем дело? — спросил Уайлдер. — Вы боитесь, что нас может услышать ваш другой сын?»

Джеймс почувствовал, что обливается холодным потом. Словно нож вонзился ему под ребра. У него есть брат! Его отец — его чопорный, принципиальный отец — произвел на свет незаконнорожденного ребенка.

Джеймс замер, по-прежнему притворяясь спящим. Слова Уайлдера ошеломили его. Но неужели это правда?

«А в чем дело? Вы боитесь, что нас может услышать ваш другой сын?» — эти слова еще звучали у него в ушах.

— Джеймс, — негромко окликнул его отец.

Джеймс не отозвался. Однако он позволил себе пошевелиться, словно голос отца потревожил его сон.

Спустя несколько мгновений он услышал, что отец удаляется. Джеймсу очень хотелось задать отцу вопрос, но он понимал, что тот все станет отрицать. Всемогущий маркиз Хейлсток ни за что не позволил бы себе зачать внебрачного ребенка.

«А в чем дело? Вы боитесь, что нас может услышать ваш другой сын?»

Джеймс чувствовал себя преданным и обманутым. Ему требовалось время, чтобы все обдумать, справиться с шоком, узнать побольше о Дрейке Уайлдере.

Ему требовалось время, чтобы решить, что делать.

Какой-то звук вывел Алисию из глубокого сна. Не желая расставаться с теплом постели, она еще глубже зарылась в одеяла и подушки. Ей хотелось вернуться в свой сон, в сияющий огнями бальный зал, в объятия очаровательного мужчины с темно-синими глазами…

И снова тот же звук. Какой-то тихий скрежет. По металлу.

Алисия открыла глаза и при бледном свете занимающейся зари увидела над собой купол балдахина. На каждой стойке восседали позолоченные птицы с распростертыми крыльями; в клювах они держали ленты, которые тянулись к кремовым и золотистым шторам. Она не могла понять, где находится и почему рядом с ней не спит ее мама.