chitay-knigi.com » Ужасы и мистика » Канал имени Москвы. Университет - Роман Канушкин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 87
Перейти на страницу:

– Я знаю.

– Нет. – Агнец протестующе тряхнула волосами. – Я не о той части женской сущности, что есть в каждой и что ведьма всегда. Ева очень сильна. Невероятно. Она этого ещё не знает, но обернуться может по-всякому. И вот если она станет чёрной…

– Почему ты так говоришь?

– Потому что Харон прав, и всё теперь зависит от тебя. Обещаешь? Мне, твоей чёрной ведьме, которая никогда не была чёрной?! Ты понимаешь, что я сейчас беру с тебя клятву? Понимаешь, какую?

Фёдор кивнул. Она улыбнулась:

– Не задумываясь… Это хорошо, Тео. Клятва принята. Оракул Южного Порта, знаешь, конечно? Когда они соберутся все вместе, все двенадцать, тогда и придёт срок.

– Подожди, Агнец, а вторая вещь? – попросил Фёдор.

– Торопишься? Ну ладно, пусть так. – Она загадочно улыбнулась. – Давай начнём с этого…

Запахло пряными травами. У Фёдора закружилась голова. Наверное, не было никаких приворотов и никаких чар, но она околдовала его сразу, как только он её увидел. В первую же их встречу он понял, что она – самая прекрасная женщина на земле и он может утонуть в ней навсегда.

– Поцелуй меня ещё раз, – попросила Агнец. – Только по-настоящему…

Глава 7 Окно 317

1

Это повторилось, когда лодка Петропавла подошла вплотную к самым высоким башням города, одна из которых насчитывала больше ста этажей. Небоскрёбы Москва-Сити даже на фоне других, очень высоких зданий казались невероятными.

– Мы давно подумывали обжить их, – поделился Петропавел с Евой. – Сейчас, как видишь, всё чисто. Но даже в плохие дни туман никогда не поднимается выше одиннадцатого этажа. Но здесь что-то не то. Наши экспедиции работают постоянно, но мы никак не можем разобраться, в чём дело.

– Они… восхищают, – призналась Ева.

– Угу, – кивнул Петропавел. – И стратегическое положение очень удобно. Столько этажей в постоянной безопасности. Но здесь происходит что-то, мне кажется, не связанное с туманом. Отсюда постоянно пропадают вещи. А иногда появляется что-то, чего прежде не было.

– Как так? – не удержалась Ева.

Петропавел задумчиво пожал плечами:

– Это и пытаемся выяснить. Совсем рядом с Великим Университетом есть станция бывшего метро, я тебе рассказывал…

– Поезда под землёй.

– Да. «Воробьёвы горы» называется. Там тоже происходит нечто подобное. Но здесь значительно сильнее. Мы даже сначала полагали, что их попросту воруют. Вещи.

– Но кто же может воровать у гидов?

– О, Ева, есть кому. Одичавшие люди, к примеру, они достаточно опасны. Или животные, которые обжили город и совсем не боятся тумана.

– Хардов всегда говорил, что туман опасен для всего живого.

– Разумеется, Хардов прав. Но они чувствуют, когда туман агрессивен, и просто не покидают своих убежищ. А то, что происходит в Москва-Сити, не связано с плохими и хорошими днями. И этого ещё никто ни разу не видел своими глазами. Только без свидетелей. Такое впечатление, будто что-то внутри зданий знает о нас, играет и ждёт, когда не будет людей, чтобы вытворять свои фокусы.

– А что за вещи? – с неожиданным интересом спросила Ева.

– Разные. – Старый гид неопределённо пожал плечами, но глаза его хитро, по-мальчишески заблестели. – Я как-то раз обнаружил на своих вещах опрокинутый «Ундервуд».

– Оружие?

– Не совсем, – усмехнулся Петропавел. – Печатную машинку. Она была стара как мир, очень древняя, выпущенная задолго до катастрофы. Мои вещи были сложены в углу в бывшем кабинете большого босса на двадцать шестом этаже – в ту весну самая высокая активность была отмечена именно там. Рюкзак, верёвки, обвязка… Только с оружием я, как видишь, никогда не расстаюсь. Вышел переговорить с Хайтеком, Главой учёных, рассказывал тебе о нём…

Ева кивнула, не очень понимая, к чему он клонит.

– Хайтек тогда нагнал в башню Федерации кучу учёных и приволок не меньшую кучу приборов – всё безрезультатно… Вышел, переговорили, возвращаюсь к своим вещам – а там лежит это старое хламьё. «Ундервуд», как из старых романов о великих писателях. Вот Хайтек-то бесился, что там не успел установить ни одного из своих хитроумных приборов. Древняя, но совершенно исправная. В рабочем состоянии. Обычно мы сдаём все «неожиданные» вещи в отдел артефактов и реликвий, там их изучают, но я почему-то решил оставить машинку себе. Покажу, у меня в кабинете стоит.

– Вы ведь что-то хотите сказать мне? – спросила Ева.

Петропавел рассмеялся:

– Не больше того, что сказал. А у твоего отца, профессора Щедрина, никогда не было ничего подобного? У вас дома? В качестве украшения кабинета люди иногда держат старые ненужные вещи. Или, может, профессор работал на ней?

Ева покачала головой:

– Только радиоприёмник, выпущенный в середине двадцатого века. Очень красивая и очень бесполезная вещь, – улыбнулась она.

– Угу-у, понятно… Но всё равно, зайди посмотреть печатную машинку как-нибудь.

Ева подозрительно покосилась на Петропавла. Она уже убедилась, что старый гид ничего не говорит просто так. И даже разговор, кажущийся необязательным, влечёт за собой последствия. Порой очень важные. Так было в Пирогово. Так было перед мостом: Петропавел не знал, что произойдёт, и Ева не знала; он лишь высказал некоторые предположения, но благодаря этому разговору она оказалась готовой к нападению Лабиринта. Но при чём тут печатная машинка? Почему бы не сказать прямо? Как это может быть связано с ней? И при чём тут папа? Ева решила задать эти вопросы и тогда уж рассказать Петропавлу про… ключ. Не боясь, начистоту, не смущаясь, что будет выглядеть несколько не в себе, когда заявит, что ключ… заговорил с ней. Но лодка быстро прошла Москва-Сити, хотя Ева ещё бы любовалась и любовалась этими невероятными и впечатляющими зданиями, и за поворотом реки показался шпиль гостиницы «Украина»; Петропавла вызвали на нос лодки, потому что, по мнению вперёдсмотрящего, всё здание гостиницы поблекло.

2

Гостиница «Украина» выплывала из-за поворота реки в окружении буйной растительности, пробившейся сквозь каменную набережную, и она сразу не понравилась Еве. Построенное в той же помпезной стилистике сталинского ампира, что и основные сооружения канала, здание, казалось, должно было радовать глаз своей парадной торжественностью. Одна из семи знаменитых московских высоток, возведённых до эпохи небоскрёбов, как и все, увенчано башенками и шпилем. И место было выбрано превосходно – изгиб реки, переброшенный через неё свободно парящий мост, соединивший два широких проспекта… Но мост весь порос кустами и сорной травой, придя в явный упадок, и присмотревшись, Ева поняла, что так же обстоят дела и с самой гостиницей «Украина». Чёрные пустые окна казались мёртвыми, и вся она походила на гробницу, саркофаг живого здания, что стояло здесь когда-то. Вокруг шпиля кружили стаи воронья, и, к своему удивлению, на высоте нескольких этажей, там, где из более широкого основания росла основная башня, Ева обнаружила лису, то ли забравшуюся так высоко, чтобы разорить чьё-то гнездо, то ли живущую там.

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 87
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности