Я рассмеялась, быстро накинула куртку.

– Мне, правда, пора. Была рада встретиться.

– Так давай я подвезу все-таки. Мы же уже не такие незнакомцы.

– Тут недалеко. Буквально в соседнем доме.

Артем как-то сник и горько вздохнул. Поразительно, но в его присутствии я хотела постоянно улыбаться и смеяться. Он стал бы замечательным другом.

– Провожу?

И лицо состроил такое, как у котенка бездомного. Сердце сжалось от умиления.

– Ладно, пошли.

Артем одним глотком допил остатки кофе и схватил куртку. Мы вышли на свежий воздух, и я сразу ощутила ласкающее тепло.

– Ох, неужели в этом году нас весна порадует намного раньше.

Это был скорее риторический вопрос, и я не стала заострять на нем внимания. Мы пошли в сторону поликлиники. На подходе мне пришло сообщение в мессенджер от секретаря факультета, чтобы я предупредила всех своих, что следующая пара отменяется. Сегодня прям мой день был. Как раз успею пройти осмотр, и с чистой совестью пойду на пары.

Перед расставанием я начала неловко переминаться с ноги на ногу.

– Ну…

– Надеюсь, мы ещё увидимся, красавица?

Зато вот в Артеме не было ни капли неловкости. Парням все-таки проще идти на контакт. Или это я какая-то неправильная.

– Думаю, увидимся.

– Ну, все. Удачи на осмотре.

– Спасибо.

Пока не передумала, развернулась и быстрым шагом вошла в холл.

Тимур

Вышел из офиса в предвкушении интересной работы и положенных дивидендов. Как бы я ни выкручивался, а без финансов в наше время было тяжко. И даже если не шиковать, найдется масса разных трат.

Перед занятиями нужно было ещё заехать в участок, разобраться в той неприятной ситуации, которая сложилась после клуба. Хотя что бы ни думал про меня отец, я никогда не опустился до того, чтобы употреблять какую-нибудь дрянь. Не для этого я годами занимался спортом и отметал любые намеки на запрещенку. И я собирался все выяснить.

Количество служебных машин около одноэтажного здания заставило немного напрячься. Пока нашел свободное место для парковки, немного начал закипать. Мало того, что сейчас придется нырнуть в помещение, полное оперов, или кто они там, так ещё и хрен где встанешь. Сделал несколько глубоких вдохов, чтобы не терять самообладания. Не хватало ещё сейчас на кого-нибудь рыкнуть и загреметь в обезьянник. Порадовать папочку своей неудачей.

– Здравствуйте, – обратился к сидящему в стеклянной будке представителю правоохранительных органов, – я Тимошин. Меня вчера вызывали.

Он молча полистал какую-то потрепанную тетрадку, которая, видимо, служила в качестве журнала и буркнул, чтобы я проходил в сотый кабинет.

– Прямо и налево… – донеслось мне вслед.

Возле искомого кабинета никого не наблюдалось, и после короткого стука я распахнул дверь. За столом сидел мужик в гражданке, листая бумаги.

– Добрый день. Я Тимошин.

Глазам не поверил, когда увидел своего бывшего одноклассника. Да быть не может. Пиздец подкрался незаметно. Артем Дроздов или Дрозд, как я его кликал по малолетству. Мы с ним были в постоянных контрах, и сейчас судьба решила на мне отыграться.

– Да ну, на хер? А я все гадал, тот ли это Тимошин. Даже не удивлен, что это ты в такую заварушку встрял. Проходи, садись, че в дверях встал.

– И тебе не хворать.

– Да твоими молитвами, Тимоха. Жив-здоров. А вот тебя, смотрю, немного помяло.

Даже сейчас он бесил жутко своими тупыми шуточками. В школе мы были как две противоположности. Он заводила и эдакий шутник, а я серьезный пацан, который все детство убил, бегая между всяческими секциями.

– Рассказывай, как ты докатился до такой жизни? – и скалится, падла, как мартовский кот, – не стесняйся, здесь все свои.

Мне в отличие от него было не до шуток. Руки чесались встряхнуть его хорошенько и напомнить, что он все-таки следак, который будет вести мое дело, а не тот школьный шут, которым он был раньше. Между нами постоянно возникали конфликты. То мы что-то не поделим, то девчонки не поделят нас. Сейчас передо мной сидел вполне себе серьезный мужик, до того момента, пока не откроет рот.

– Тем, давай, может без подъебов?

– Ой, – он притворно вылупил глаза, – ты ругаться научился? Ну, хоть что-то в тебе мужское появилось.

– Блядь, Артем, – я уже рычал от злости, но пытался держать себя в руках и не врезать по его довольной роже, – я серьезен как никогда. А вот ты не меняешься, как был клоуном, так им и остался.

– Оу, полегче на поворотах, Тим. Помни, в чьих руках твое честное имя.

Потом он шумно выдохнул и взял блокнот с ручкой.

– Так, ладно. У меня не так много времени. Рассказывай быстро все по порядку и сваливай куда хочешь. Потом повестку пришлю. За то, что ты натворил, кстати, лишение чуть ли не на полжизни предусмотрено, но твой отец замолвил за тебя словечко. Не знаю уж, в каком эквиваленте, а твою пьяную морду просто отмазали. Сейчас тебе придется отвечать за причиненный ущерб и за умышленную порчу чужого имущества. Статья сто шестьдесят семь пункт два уголовного кодекса. Сейчас пока до выяснения обстоятельств будешь под подпиской. Если твою вину докажут, то… пойдешь отрабатывать или сядешь.

– В смысле сяду?

– Потом со статьей ознакомишься. Причинение ущерба из хулиганских побуждений. Штрафом не отделаешься, Тимошин.

– Блядь… – ненадолго завис, обдумывая варианты, – Тем, я ничего не употреблял.

– Анализы говорят об обратном.

– Хорошо, сформулирую по-другому. Я ничего не употреблял по собственной воле.

Дроздов внимательно смотрел на меня.

– У меня нет денег на адвокатов…

– А что, папочка не помогает?

Блядь, да он издевается или реально прикидывается придурком.

– Слушай, я просто прошу тебя помочь и выяснить ВСЕ, – выделяю последнее слово интонацией, – обстоятельства той ночи. Я по-хорошему тебя прошу, Темыч. Помоги разобраться.

В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая только моим громким дыханием и грохотом сердца в груди. Мне было жизненно —необходимо доказать, что я ничего подобного не вытворил бы, и что все это чья-то подстава. Не знаю, зачем и кому это понадобилось, но сейчас все зависело от моего старого знакомого. Либо я окажусь в полной жопе, либо он поможет и не спустит все на тормозах.

Артем отбивал барабанную дробь по столу, о чем-то сосредоточенно размышляя. Я же ощутил, как по спине стекает струйка холодного пота. Вот эта тишина давила сверху как глыба льда. Я всматривался в лицо одноклассника, казалось, целую вечность.