Ей захотелось покончить с собой… или с ним… Она не желалаждать до июня, пока он будет решать, развестись с ней или нет.

— Ты действительно из-за минутной вспышки гнева готовперечеркнуть эти два с половиной года?

— А ты считаешь, что дело только в этом? Тогда ты,Адриана, многого не понимаешь. Это вопрос жизненных целей, которые у нас, судяпо всему, совершенно различны.

— Ты прав, я не намерена губить свою душу или своегоребенка ради новой стереосистемы и путешествия в Европу. Это не игры, речь идето нашей жизни и нашем ребенке. Я тебе это без конца повторяю, но, по-моему, тыменя не слушаешь.

— Я тебя слушаю, Адриана. Но не согласен с тобой.Поговорим через несколько недель. Позвони мне, если в — этот промежуток у тебяпоявятся новые идеи.

— А как мне тебя найти?

«Может ведь произойти что-то экстренное, и он потребуетсякак все еще ближайший родственник», — подумала Адриана. Это тоже вселяло внее панику. Она чувствовала себя брошенной на произвол судьбы.

— Позвони мне в офис, там будут знать, где я.

— Счастливые, — насмешливо констатировала она.

— Не забудь мою бритву.

— Да… конечно…

Адриана повесила трубку и еще долго сидела на кухне,вспоминая разговор и задаваясь вопросом, знала ли вообще когда-нибудь этогочеловека. Она начинала в этом сомневаться.

Электробритву она привезла к себе в офис, а на следующийдень ее уже не было. Стивен забрал ее еще накануне вечером и даже записки неоставил, но Адриана об этом никому не сказала, даже Зелде, как и о том, чтоСтивен ушел от нее. Неудобно было о таком говорить. «А если через пару недельвсе наладится, — думала Адриана, — никто, кроме Зелды, и знать небудет, что произошло».

О звонке Стивена она все же сказала Зелде, и та сталауверять ее, что еще немного, и он непременно одумается.

Между тем уик-энды казались бесконечными. Стивен не звонил,и вдруг Адриана осознала, что так привыкла быть с ним, что одна непредставляла, чем и заняться. У Зелды была своя жизнь, новый друг —двадцатичетырехлетний демонстратор одежды, и Адриана не хотела ей мешать.

Сознание того, что Стивен в командировке, в какой-то степениуспокаивало Адриану. Она не ждала как на иголках, что он позвонит, зайдет зачем-нибудь домой или явится к ней на работу с извинениями и самокритикой.Перспектива его возвращения из Чикаго позволяла надеяться, что, может, удастсявсе уладить и начать нормальную жизнь.

И все же в течение этих недель жизнь Адрианы была подчиненаожиданию. Она работала, ела, спала, но больше никуда не ходила и нигде небывала — даже в кино. Один раз посетила врача, который сказал, что беременностьпроходит успешно, все в норме. «Да, — подумала про себя Адриана, —кроме того, что меня бросил муж». Но радовало, что с малюткой все в порядке.Теперь он стал для нее всем, у нее осталось только это… маленькое любимое живоесущество… существо, которое еще даже не появилось на свет. Раз или два Адрианестановилось так одиноко, что она даже хотела позвонить родителям, однакосдержалась. Время от времени она обедала с Зелдой: с ней хоть можно было поговоритьо будущем ребенке.

На работе Адриана частенько встречала Билла Тигпена. Теперь,после того как состоялось официальное знакомство, они, казалось, повсюдунатыкались друг на друга: в лифте, на стоянке, в магазине. Адриана всегда былаодна, без мужа. Билл предполагал, что тот куда-то уехал, потому что нескольконедель назад видел его, выносившим к машине кучу багажа. Возможность спроситьоб этом представилась, когда они с Адрианой как-то повстречались у бассейна вих жилом комплексе, но сам он задать ей вопрос стеснялся. Говорили о любимыхкнигах и фильмах, Билл рассказал Адриане о своих детях, ее тронула еготрепетная любовь к ним.

— Дети, наверное, для вас очень важны?

— Да. Они — лучшее, что есть у меня в жизни. Онулыбнулся Адриане, с восхищением наблюдая, как она намазывается средством длязагара. Она производила впечатление более радостной и спокойной, чем до этого,но все еще была неразговорчива. Билл задавал себе вопрос, ведет ли она себя таквсегда или это связано с некоторой стеснительностью.

— У вас ведь нет детей, если не ошибаюсь? Билл такрешил, потому что никогда ее с детьми не видел, да и она наверняка упомянула быо них в разговоре. Большинство жителей этого комплекса не имело детей. Обычноте, у кого они появлялись, переезжали, купив себе более просторные дома.

— Нет…

Адриана запнулась. Билл взглянул на нее, ожидая продолжения.

— Нет, у нас их нет. Я… мы… мы оба очень заняты наработе.

Билл кивнул и задумался, получится ли с ней подружиться. Ондавно не дружил с женщиной платонической чистой дружбой. Как ни странно,Адриана чем-то напоминала ему Лесли: те же серьезность и внутренняя сила, та жепорядочность во многих вещах. Билла интересовал вопрос, понравился ли бы ему еемуж? Может, они бы все подружились? От Билла требовалось только не обращатьвнимания на ее исключительную привлекательность и действительно сексапильноетело.

Он заставил себя перевести взгляд на ее глаза и принялсяобсуждать перспективы ее работы в редакции «Новостей». Только так можно былоотвлечься от ее прелестей, облаченных в купальник, и подавить в себе желаниенаклониться и поцеловать.

— А когда возвращается ваш муж? — спросил Билл какбы между прочим. Адриану, похоже, ошарашил этот вопрос. Она пыталась вспомнить,когда могла проболтаться.

— Совсем скоро, — ответила она тихо. — Он вЧикаго.

А после его возвращения им предстояло раз и навсегда решитьвопрос их брака. Это не было пустяком, поэтому Адриана и боялась еговозвращения, и ждала его. Ей безумно хотелось повидать Стивена, но страшно былопризнаться, что она не изменила своих намерений относительно ребенка. Малюткатеперь был частью ее, и иного быть не могло вплоть до его рождения. Адрианазнала, что Стивен не будет рад услышать это.

Наконец, во второй понедельник июня, Стивен позвонил вдевять часов, когда она только-только вошла к себе в кабинет, Секретаршасообщила, что он на проводе, и Адриана бросилась к аппарату. Этого звонка онаждала почти месяц. От радости, что слышит его голос, у нее на глазах выступилислезы. Но тон Стивена не был дружелюбным. Он многозначительно справился о еездоровье. Адриана знала, что именно его интересует, и решила сказать всенапрямую.

— Стивен, я по-прежнему беременна и собираюсь таковойостаться.

— Я так и думал, — заметил он и добавил: — Что ж,очень жаль. — Жестоко с его стороны было говорить такое, но сказано этобыло честно. — Стало быть, ты не передумала?

Адриана покачала головой. По ее щекам медленно потеклислезы.

— Нет. Но я бы очень хотела с тобой увидеться.