Это крыса, пожирающая свой хвост.

«Какая гадость!»

Значит, всё правда.

Палата погружается в туман, а голова у меня начинает нестерпимо болеть. Я не представляю, что делать. Готова вскочить и бежать, куда глаза глядят. Лишь бы добраться домой, выпить бутылку шипучки и завалиться спать в липком сладком бессмысленном сне. «Нельзя. Надо спасать друзей. Я должна быть сильной». А потому я опять дышу как паровоз, стараясь успокоиться и прочистить мысли.

«Нейт жив. Это ясно. И просто замечательно. Фанбой устраивает неразбериху. Ничего замечательного.

Мне нужно связаться с Фанбоем и сделать так, чтобы он больше ничего не публиковал. Я же Алиса Чайлдс, соавтор “Песни повешенных”, а это что-нибудь да значит. А если для него моё имя – пустой звук, и он не послушается уговоров, тогда я отыщу его и растопчу ему клавиатуру туфельками от Jimmy Choo».

Не теряя времени, я открываю веб-сайт «Фандализм» прямо с телефона. Колючая проволока сегодня кажется даже острее и опаснее, чем вчера. Я торопливо перематываю страницу до последних комментариев. Контактной информации нет. Поиск в социальных сетях тоже не даёт результата.

«Да этот парень – сетевой призрак. Как, интересно, его сайт так раскрутился?

Значит, всё не так просто.

Дышим глубже. Придумываем новый план.

Мне нужен помощник!»

В компьютерах я полный ноль, хоть и провожу всё свободное время перед экраном как приклеенная. Я пишу, но вот отыскать кого надо в сети у меня мозгов точно не хватит.

Ищем чокнутого компьютерщика.

Открыв «Фейсбук», я по цепочке друзей и друзей друзей нахожу идеального ботаника. Этого парня я обещала угостить в баре, а он мне кое-что должен… по старой памяти.

В тот же вечер мы с Дэнни встречаемся в гастропабе. Пожалуй, в костюме Гэндальфа он выглядел постарше. Сейчас передо мной обыкновенный худощавый парень, который встречает меня радостной улыбкой.

Проскользнув на сиденье напротив, я склоняюсь к Дэнни над столом, подставляя щёку для поцелуя. Наверное, я слишком долго общалась с редакторами и другими взрослыми, потому что Дэнни явно не знает, что делать. В конце концов мы неловко сталкиваемся щеками. От Дэнни исходит аромат бумаги и мяты.

Я благодарно улыбаюсь.

– Спасибо, что пришёл.

– Всегда пожалуйста. – Мы умолкаем, не зная, что сказать. – Так как дела у Виолы и Кейти? – наконец спрашивает он.

– Без сознания, но состояние стабильное… что бы ни значила эта тарабарщина.

– Вот и хорошо, – кивает он. – Стабильное состояние – это не кома.

И опять мы молчим. Я собиралась было признаться Дэнни, что без него вчера мне было бы совсем плохо: он буквально спас меня, окружил заботой, не позволил утонуть в горе, удержал будто спасательный круг. Однако найти правильные слова гораздо сложнее, чем казалось, и я просто говорю:

– Спасибо, что выручил на «Комик-Коне». И прости, что Рассел вёл себя как полудурок.

– Так это его режим – «половина дурака»?! – удивляется Дэнни.

– Видел бы ты его в машине. Там он окончательно съехал с катушек: всю дорогу до больницы болтал о третьем фильме, представляешь? Думает, весь мир вертится вокруг него.

– Да, от скромности парень не умрёт, – смеётся Дэнни. Смех у него добрый и музыкальный. Улыбка медленно сползает с его лица. – Прости. Мне очень жаль, что так вышло с твоими подругами. Представляю, как тебе тяжело.

К моим глазам тут же подступают слёзы, и я, благодарно кивнув, хватаю меню и отчаянно подыскиваю другую тему для разговора.

– А ты… как сейчас и где?

Дэнни подыгрывает мне, не задавая лишних вопросов:

– Я работаю тут недалеко, программистом. Мне обещали оплатить учёбу в университете, если после диплома я вернусь к ним в компанию.

– Вот здорово!

– Да, неплохо.

Оторвавшись от меню, я встречаю внимательный взгляд Дэнни.

– Ты написала, что тебе нужна помощь, – помолчав, говорит он.

– Да. Прости. Понимаю, что свалилась как снег на голову, ведь мы не виделись целый год, да и в школе ты со мной почти не разговаривал.

Дэнни хмурится.

– Это ты со мной в школе не разговаривала.

– Неправда. Я просила у тебя калькулятор. Три раза.

– Разве это считается? – улыбается он. – Ну ладно. Я и сам бы перепугался, если бы ты со мной тогда заговорила. В школе. Я тебя боялся. Очень.

– Я что, была такая страшная?

– А разве нет? Ты писала офигительные фанфики, ими зачитывалась вся школа. К тому же ты была самая высокая в классе и очень красивая…

Он утыкается взглядом в стол и смущённо вертит пальцами пакетик с сахаром.

– Всё равно не понимаю, что во мне страшного, – не сдаюсь я.

Дэнни усмехается.

– Вампиры не боятся вампиров. А зомби не шарахаются от зомби.

– Теперь я уже зомби?

– Метафорически выражаясь, да, пожалуй.

– Ты читал мои фанфики? – с улыбкой спрашиваю я.

– Конечно. Иначе умер бы от любопытства. А так получил доступ к душе ускользающей Элис Чайлдс. Мне очень понравилось. Хорошо написано. Я даже удивился.

Дэнни говорит так убедительно и серьёзно, что даже бестактности в его речи звучат не обидно.

– Даже удивился? – со смехом переспрашиваю я.

– Ну, понимаешь, ты такая, как… – Он вдруг показывает на измятый пакетик с сахаром. – Вот это. – Поёрзав на кресле, Дэнни признаётся: – Прости, глупо вышло. Я просто ужасно волнуюсь.

Приятно поговорить с честным человеком. Вот признался, что волнуется, и всё равно не упал в моих глазах, вовсе не кажется слабым. Он просто сказал, что чувствует, и даже немного успокоился.

Подходит официант с блокнотом и ручкой наготове. У меня от голода уже бурчит в животе, и я заказываю вегетарианский гамбургер с картошкой фри. Дэнни просит себе то же самое.

Официант уходит, и Дэнни поворачивается ко мне, вопросительно приподняв бровь.

– Итак, тебе нужна помощь в каком-то не слишком легальном деле?

– Почему ты так решил?

– Факты подсказали. Ты написала бестселлер, и очень неплохой, кстати говоря.

– На удивление неплохой, – подсказываю я.

Лицо Дэнни озаряется улыбкой.

– Не важно. В любом случае, ты в состоянии оплатить услуги профессионала. Однако обратилась ко мне, а значит… здесь какая-то тайна. – Он случайно разрывает пакетик с сахаром, и белые кристаллики высыпаются на стол. – Я ещё хотел тебя поблагодарить за то, что случилось тогда, в восьмом классе.