Ароматы рынка сменились в лесу ароматами свежей черемши и весенних цветов. Пурпурные и белые крокусы высовывали головы из свежей зеленой травы, а еще я увидела первые колокольчики. Цветение подснежников я, должно быть, уже пропустила. Впрочем, меня достаточно обрадовали и маленькие зеленые бутончики, и первые листочки на ветках. Они были такими же ярко-зелеными, как и мои глаза.

Аннабель, уже зная маршрут, сорвалась в галоп, и мы помчались через пахнущий свежестью лес. У меня вырвался легкий, счастливый смех.

На ветвях мрачных елей в Сатандре тоже распускались забавные светло-зеленые побеги, а темный лес украшали цветущие на земле голубоватые грозовики. Вчера я совсем не смотрела по сторонам, а сегодня не так торопилась. Весна действительно засияла во всей красе, даже в Сатандре.

Когда мы почти достигли обрыва, лошадь моя перешла на легкий шаг. Я вынула из кармана плаща купленные безделушки, а также небольшой перочинный ножик – и принялась за работу.

К тому времени, как Аннабель довезла меня до плато, подарок для Люсифера был в основном готов. Я держала в руках грубо вырезанный деревянный талисман на удачу в форме лука со стрелой. Кожаный шнур я обернула вокруг рукояти лука, а в верхней части плеча проделала отверстие, через которое пропустила пряжу, завязав ее узлом. Если Люсифер решит носить талисман в виде цепочки, стрела будет нацелена ему прямо в сердце.

Чтобы придать сувениру еще более личную нотку, я вырвала волос и намотала его на наконечник стрелы. Теперь все было окончательно готово.

Я снова обнаружила Люсифера сидящим на скале. Услышав топот копыт, он обернулся. Сегодня он выглядел куда здоровее, чем вчера; осанка его вновь стала горделивой, а когда я подошла поближе, то заметила игравший на его щеках легкий румянец.

– Доброе утро! – поприветствовал он меня. – Или лучше сказать: «Добрый день»?

Я слезла с лошади.

– Мне нужно было заехать на рынок, – словно извиняясь, сказала я и протянула ему ожерелье. – Вот.

Люсифер озадаченно посмотрел на меня, и я поспешила пояснить:

– В качестве извинительного подарка за наше вынужденное расставание.

Взяв талисман из моих рук, Люсифер как будто случайно коснулся моих пальцев. Затем он рассмотрел цепочку. Я была уверена, что его цепкие глаза ухватили каждую деталь. Наконец он накинул амулет на шею так, чтобы стрела указывала прямо ему в сердце, как я того и хотела. Казалось, он тоже заметил мое намерение, потому что на его лице расплылась широкая любящая улыбка.

Колени мои подогнулись от волнения. К счастью, он вовремя притянул меня к себе.

– Спасибо, – прошептал он, приблизив лицо совсем близко к моему, прежде чем начать меня целовать.

Моя рука коснулась его шеи, и я поцеловала его в ответ. Его волосы были сегодня вымыты, и он пах глубиной весеннего леса. От губ его веяло свободой и свежим морским бризом.

Этот поцелуй отличался от всех наших предыдущих поцелуев. Он был не таким осторожным, как наш первый, и не столь отчаянным, как последний. Этот поцелуй был захватывающим, нежным и бурным одновременно. Ветер трепал мои волосы, и Люсифер заправил мне за ухо упорно лезшую на глаза прядь. Затем он еще крепче прижал меня к себе.

Его тело было теплым и каким-то… правильным. Мы идеально подходили друг другу, словно два кусочка ленты, сначала разрезанных, а затем вновь сшитых вместе. Я улыбнулась этой нелепой мысли, глядя Люсиферу прямо в глаза.

Может, сначала они и показались мне черными и мрачными, но теперь я могла видеть в них все прекрасные цвета и оттенки чувств. К примеру, алый цвет, такой яркий и в то же время такой незаметный, что я обратила на него внимание только при ближайшем рассмотрении. Цвет этот сверкал, и я с трудом могла бы описать его. Он не был ни винно-красным, ни огненно-красным, ни светлым, ни темным. Он был по-настоящему неописуемым.

Люсифер отпустил меня. Только сейчас я почувствовала, как быстро билось мое сердце. Его грудь тоже резко вздымалась и опускалась. Я торжествующе улыбнулась. Раньше я думала, что никто и ничто не может вывести его из равновесия, – но, похоже, ошибалась. Он ухмыльнулся своей обычной кривоватой усмешкой, и его белоснежные зубы блеснули на солнце – полная противоположность его чернильно-черным волосам.

– Пойдем пройдемся немного, – предложил он – и, естественно, взял меня за руку. Его рука была теплой и уютной. Я взяла поводья Аннабель, а Люсифер – Скорпиуса. Лошади последовали за нами в лес.

Меня снова наполнил этот чудесный весенний аромат, который исходил и от Люсифера. Мы шли по лесу молча – но воцарившаяся тишина, как всегда, не была неприятной или неловкой. Накопилось так много невысказанных слов. И все же я не хотела разрушить волшебство этого момента, хотя нам и надо было много о чем поговорить: кем были те солдаты на скале и чего они хотели от нас, а еще я хотела узнать побольше о действиях Люсифера в качестве шпиона. Возможно, мне следовало бы спросить его и о том, как он провел последние несколько месяцев.

Вместо всего этого я молча прислушивалась к лесным звукам. В подлеске слышался слабый шелест, перемежаемый глухим топотом копыт наших лошадей по мягкой лесной подстилке и щебетанием множества разных птиц.

Через некоторое время я узнала дорогу – мы направлялись к нашей поляне. Спустя еще несколько минут мы подошли к ней – и от открывшегося зрелища у меня буквально перехватило дыхание.

Лес Сатандры был отнюдь не таким темным и ужасным, как о нем говорили. Луг, поросший тысячей разных цветов, был тому доказательством. На нем, насколько хватало глаз, росли пурпурные и малиновые, белые и солнечно-желтые, голубые и изумрудно-зеленые, розовые и оранжевые цветы. Над поляной витал сладкий фруктовый аромат, а свежая зеленая трава доходила мне почти до колен.

– Это прекрасно, как сон! – восторженно воскликнула я. Люсифер схватил меня за руку и побежал по траве, таща за собой. Смеясь, я помчалась с ним по весеннему лугу так быстро, что казалось, будто я лечу. От ветра, развевавшего мои волосы, и травы, касавшейся моих ног, я радостно кричала.

Внезапно Люсифер споткнулся, и я вместе с ним. В следующий момент мы оба валялись на траве.

– Ты в порядке? – воскликнула я, задыхаясь, – но затем, повернувшись к нему, увидела, что он смеется. Это был чудесный смех, звучавший чуть хрипловато, но свободно и счастливо. Я в первый раз услышала, как Люсифер смеется, и невозможно было к нему не присоединиться. Мы лежали рядом друг с дружкой на лугу и хихикали до тех пор, пока нам не стало трудно дышать.

Через некоторое время мы снова успокоились. Люсифер взял меня за руку, и я закрыла глаза. Солнце светило мне в лицо, и я позволила его лучам немного погреть меня.

Мы наслаждались моментами спокойствия, пока желудок мой не решил разрушить всю эту идиллию и громко не заурчал. Давно миновал полдень, и я очень проголодалась – и на этот раз, к сожалению, не подумала взять с собой никакой провизии. К счастью, Люсифер тоже был не прочь подкрепиться, так что он весело улыбнулся и подбежал к Скорпиусу, который, как и Аннабель, давно уткнулся мордой в пышную траву.

Люсифер вернулся с двумя бутербродами, вынутыми из седельной сумки. Мы с удовольствием перекусили, а затем запили еду водой из небольшого ручья, протекавшего рядом с поляной. Вода была прозрачной и приятно остужала мне горло. Мне уже стало так тепло, что я даже сняла плащ.

Люсифер бросил на мою выходную белую блузку отчасти любопытный, а отчасти удивленный взгляд.

– Ты сегодня решила прихорошиться? – снова усмехнулся он. Невероятно, как всего несколько месяцев назад я могла подумать, что он вообще не умеет улыбаться!

– Это Мадлен приготовила мне одежду! – защищалась я.

Счастливое выражение внезапно исчезло с лица Люсифера, и он встревоженно спросил:

– Ты, что, рассказала ей обо мне?

– Нет, конечно! – заверила я его и поведала ему о своем выдуманном романе с Генри.

Уголки рта Люсифера снова скривились в ухмылке. Я улыбнулась и притянула его к себе.

* * *

Было уже почти темно, когда я наконец