Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сергей все чувствует. Притворяется спящим. Нежится под ее прикосновениями. Сердце бешено бьется, пытается довести хозяина до инфаркта. Из последних сил мужчина держится, чтобы не открыть глаза и не подмять тело Ани под себя и снова забыться в новой волне страсти и возбуждения. Он чувствует, как девушка сползает с кровати. Все упустил, отдался ее сладкому поцелую. Сергей приоткрывает один глаз, наблюдает за голой Аней, которая без стеснения виляет около кровати попкой. Он рычит, сопит и, чтобы хоть как-то прогнать возбуждение, переворачивается на другой бок. Через сорок минут он встает, приводит себя в порядок и выходит в кухню, влекомый терпким запахом его любимого кофе.
Аня стоит у окна, вглядывается вдаль и виляет бедрами. Изумительное зрелище. Свет солнечным зайчиком отражается в бежевых плитках на стене. Зайчик пробегает по столу, который венчает середину кухни, бежит по большим коричневым плафонам над обеденным столом. Благоухание цветов сражается с запахом яиц и бекона. Черная плитка на полу отгоняет непослушного зайчика и пускает его по фасадам темно-коричневых шкафов. Лучик прыгает с тарелки на тарелку, перескакивает на барную стойку, теряется в тонком стекле бокалов. Испуганный, бежит по столешнице на подоконник и находит укрытие в рыжих влажных волосах Ани.
— Очень вкусно пахнет, — голос Сергея эхом проносится по кухне, пугая девушку. Аня вздрагивает, приподнимает плечи, отчего футболка оголяет ее бедра. Девушка поворачивается на голос. Сергей делает несколько шагов по направлению к столу.
— Я очень рад, что уволил прислугу, а то бы и не попробовал твоей стряпни, — мужчина ерничает, улыбается и демонстративно втягивает воздух носом. — Доброе утро, солнце.
— Доброе!
Анины щеки заливаются румянцем, и она смущается, как в первый раз. Почему-то в этот раз все, как в первый, даже этот завтрак на двоих, приготовленный своими руками, тоже впервые. Аня подходит к плите и начинает раскладывать омлет. Сергей в ожидании уже сидит за столом, ерзает в нетерпении и наблюдает за девушкой. Та явно решила подразнить его и пританцовывает, виляя бедрами.
— Извини, я не разбудила тебя. Решила, что тебе стоит отдохнуть, — она пристально смотрит на Сергея, намекая на страстную ночь, ставит тарелку с завтраком перед ним и наливает кофе.
— Я опоздал на работу, — немного укоризненно. — Пусть понервничают, — Сергей лукаво улыбается и запихивает омлет себе в рот.
— Ты побрился? — замечает Аня, разочарованно морщит носик. — Жаль. Тебе было хорошо.
Сергей приподнимает брови, проводит рукой по гладкой скуле и отпивает горячий кофе. Аня немного изменилась, он не может с уверенностью сказать, что именно в ней не так. Сергей чувствует, что она стала чуть ближе, немного роднее, и даже глаза ее смотрят как-то по-особенному. Он смотрит, как девушка с интересом разглядывает его выбритое лицо, морщит нос и тоже делает глоток невкусного кофе.
— Я учту, — обещает он.
Аня лишь кивает и прячет глаза в смущении. Ну, как дети. Она не может смотреть на своего мужчину без блеска в глазах, который она почему-то не в силах контролировать. Сейчас он такой домашний. В широких штанах, в растянутой салатовой футболке с мордочкой щенка. Он, их завтрак и их поведение почти нормальные. Точь-в-точь настоящая семья.
Но стоит только зазвонить телефону, как все меняется. Ане кажется, что и воздух на кухне сразу понижает свой градус. Сергей сдвигает брови, надевает маску и мрачнеет. Даже солнце прячется за тучи, испугавшись.
— Да, — грозно. — Я на переговорах, — врет. — Помню, — минуту Сергей молчит, слушает, эмоции замирают у него на лице, и вся эта теплая кухня перестает существовать. — Нашел? Хорошо. Я в тебе не сомневался, — уже как-то по-доброму. — Сейчас буду.
Через несколько минут Сергей уже сидит на заднем сиденье своей рабочей машины. Поправляет галстук, который опять удавкой сдавливает ему шею. Отдергивает рукава смоленого пиджака самого лучшего бренда. Поправляет золотые запонки в виде круглой черной печати с его инициалами. Смотрит на часы. Время давно перевалило за двенадцать. Так поздно он еще не выезжал на работу. Сергей мог бы даже позволить себе сегодня выходной и остаться с Аней, но дела… Чертовы дела. Сергей в сердцах выругивается и просит водителя постоять еще немного. Он достает телефон, набирает номер, заученный наизусть. Длинные и долгие гудки начинают раздражать.
—
Я вас слушаю, — дрожащий голос мужчины появляется на другом конце провода. Глава безопасности явно начинает нервничать, увидев, кто ему звонит. — Что-то случилось?
—
Объяви, что Олег поступает в полное распоряжение Анны Михайловны, — Сергей немного задумывается и добавляет, — сегодня же.
—
К сожалению, — голос дрожит еще больше, отказывать начальству чревато, — он на объекте, вы же сами его с бойцами туда отправили.
—
Знаю, — уже резче, — замени его, — коротко. — Он нужен через два часа, — рычит Сергей и, не дожидаясь ответа, отключает телефон.
—
В офис, — командует он водителю.
Всю дорогу до работы Сергей пытается переключить свое внимание. Мысли об Ане не дают ему сосредоточится на работе. Он готов отпустить ситуацию и дать событиям идти своим чередом. Они помирились, и это сейчас главное. Надо только не упустить тот яркий блеск у нее в глазах. Сергей смотрит в окно, пытаясь уследить за пробегающими мимо домами. Редкие ряды деревьев уже оделись в свои зеленые наряды, а Сергей заметил это только сейчас. Он улыбается своему глупому отражению в стекле. Как же их мало в центре города, и кажется, что каждое дерево — своего рода чудо в каменных джунглях высоток и зеркальных вывесок. А воздух здесь источает яд. Mercedes подъезжает к многоэтажному зданию в самом центре города. Сергей открывает дверь машины, вылезает из душного салона на воздух. Двое крепких мужчин придерживают ему дверь, обступают с двух сторон и провожают до дверей офиса. Быстро, четко и слаженно.
В кабинете Сергея уже ждут. Секретарша, женщина средних лет, стоит в ожидании у маленького стола. Ей сообщили о прибытии хозяина, как только его машина затормозила у здания. Теперь она ждет, нервничает и постоянно поправляет платье.
— Слушаю, — без приветствия. Сергей вихрем врывается в кабинет.
Садится в кожаное кресло за дубовый стол с переливами черной эпоксидной смолы, которая венами