Таким образом, Schumaher в противоположность Doll придает весьма ничтожное значению повреждению зубов.

Надо полагать, что очень многое из вышеизложенного было хорошо знакомо Конан Дойлу не только из курса судебной медицины, прослушанного в Эдинбургском университете, но и из ведущих медицинских журналов.

В дальнейшем, работая над своим циклом рассказов и повестей о Шерлоке Холмсе, Конан Дойл не мог не интересоваться новыми научными данными в области судебной медицины.

Джеймс Бертран. «Амбруаз Паре. Экспертиза пациента» (ХIХ в.)

Обращает на себя внимание тот факт, что во всех произведениях о приключениях Шерлока Холмса отсутствуют сведения биографического характера о главном герое. В отдельных рассказах встречаются лишь отрывочные сведения, которые позволяют представить, хотя и с трудом, жизненный путь Шерлока Холмса.

Из рассказа «Случай с переводчиком» мы впервые получаем краткую информацию о семье великого сыщика: «Был летний вечер, мы пили чай, и разговор, беспорядочно перескакивая с гольфа на причины изменений в наклонности эклиптики к экватору, завертелся под конец вокруг вопросов атавизма и наследственных свойств. Мы заспорили, в какой мере человек обязан тем или другим своим необычайным дарованием предкам, а в какой – самостоятельному упражнению с юных лет.

– В вашем собственном случае, – сказал я, – из всего, что я слышал от вас, по-видимому, явствует, что вашей наблюдательности и редким искусствам в построении выводов вы обязаны систематическому упражнению.

– В какой-то степени, – ответил он задумчиво. – Мои предки были захолустными помещиками и жили, наверно, точно такою жизнью, какая естественна для их сословия. Тем не менее эта склонность у меня в крови, и идет она, должно быть, от бабушки, которая была сестрой Верне, французского художника. Артистичность, когда она в крови, закономерно принимает самые удивительные формы.

– Но почему вы считаете, что это свойство у вас наследственное?

– Потому что мой брат Майкрофт наделен им в большей степени, чем я.

Новость явилась для меня поистине неожиданной. Если в Англии живет еще один человек такого же редкостного дарования, как могло случиться, что о нем до сих пор никто ничего не слышал – ни публика, ни полиция? Задавая свой вопрос, я выразил уверенность, что мой товарищ только из скромности поставил брата выше себя самого. Холмс рассмеялся.

– Мой дорогой Уотсон, – сказал он, – я не согласен с теми, кто причисляет скромность к добродетели. Логик обязан видеть вещи в точности такими, каковы они есть, а недооценивать себя – такое же отклонение от истины, как преувеличивать свои способности. Следовательно, если я говорю, что Майкрофт обладает большей наблюдательностью, чем я, то так оно и есть, и вы можете понимать мои слова в прямом и точном смысле.

– Он моложе вас?

– Семью годами старше.

– Как же это он никому не известен?

– О, в своем кругу он очень известен.

– В каком же?

– Да хотя бы в клубе «Диоген».

Я никогда не слышал о таком клубе, и, должно быть, недоумение ясно выразилось на моем лице, так как Шерлок Холмс, достав из кармана часы, добавил:

– Клуб «Диоген» – самый чудной клуб в Лондоне, а Майкрофт – из чудаков чудак. Он там ежедневно с без четверти пять до сорока минут восьмого. Сейчас ровно шесть, и вечер прекрасный, так что, если вы не прочь пройтись, я буду рад познакомить вас с двумя диковинками сразу.

Пять минут спустя мы были уже на улице и шли к площади Риджент-серкес.

– Вас удивляет, – заметил мой спутник, – почему Майкрофт не применяет свои дарования в сыскной работе? Он к ней неспособен.

– Но вы, кажется, сказали…

– Я сказал, что он превосходит меня в наблюдательности и владении дедуктивным методом. Если бы искусство сыщика начиналось и кончалось размышлением в покойном кресле, мой брат Майкрофт стал бы величайшим в мире деятелем по раскрытию преступлений. Но у него нет честолюбия и нет энергии. Он лишнего шагу не сделал, чтобы проверить собственные умозаключения, и, чем брать на себя труд доказывать свою правоту, он предпочтет, чтобы его считали неправым. Я не раз приходил к нему с какой-нибудь своей задачей, и всегда предложенное им решение впоследствии оказывалось правильным. Но если требовалось предпринять какие-то конкретные меры, чтобы возможно было передать дело в суд, – тут он становился совершенно беспомощен.

– Значит, он не сделал из этого профессии?

– Никоим образом. То, что дает мне средства к жизни, для него не более как любимый конек дилетанта. У него необыкновенные способности к вычислениям, и он проверяет финансовую отчетность в одном министерстве. Майкрофт снимает комнаты на Пэлл-Мэлл, так что ему только за угол завернуть, и он в Уайтхолле – утром туда, вечером назад, и так изо дня в день, из года в год. Больше он никуда не ходит, и нигде его не увидишь, кроме как в клубе «Диоген», прямо напротив его дома…»

Из этого отрывка мы можем сделать вывод о том, что Шерлок Холмс родился в помещичьей семье, которая находилась в родстве с Верне – семьей французских художников, довольно популярных в свое время. Говоря о том, что его бабушка была сестрой «Верне, французского художника», Холмс, очевидно, имел в виду, что его двоюродным дедом был Орас Верне (1789–1830) – известный французский баталист и автор ряда картин из восточной жизни.

Этот факт биографии Холмса неслучайно был отмечен Конан Дойлом. Отец и мать Артура Конан Дойла происходили из старинного рода, о чем никогда не забывали. Семья Дойлов была достаточно известная. В Дойлах всегда дремал художественный инстинкт, и один из них, дед Артура, был знаменитым художником и дружил с людьми, занимавшими видное положение в литературе и в обществе. Прекрасно рисовал и отец Конан Дойла. Можно сказать о том, что художественная среда была близка Конан Дойлу и он не мог не перенести это на своего персонажа.

Помимо того, мы узнаем, что у Шерлока Холмса имеется родной брат Майкрофт. Более подробно о Майкрофте Холмсе мы узнаем из рассказа «Чертежи Брюса-Партингтона».

«– Между прочим, вам известно, кто такой Майкрофт?

Мне смутно помнилось, что Холмс рассказывал что-то о своем брате в ту пору, когда мы расследовали «Случай с переводчиком».

– Вы, кажется, говорили, что он занимает какой-то небольшой правительственный пост.

Холмс коротко рассмеялся.

– В то время я знал вас недостаточно близко. Приходится держать язык за зубами, когда речь заходит о делах государственного масштаба. Да, верно. Он состоит на службе у британского правительства. И так же верно то, что подчас он и есть само британское правительство.