– Ты задержан по подозрению в убийстве и изнасиловании жительницы Челябинска Ольги Лазаревой, – сказал второй милиционер. Он жестом предложил ему выйти и сесть в патрульный «уазик».

– Совсем шоферня озверела. Уже не знает, в какую дырку свой хер сунуть! – истерично заорала вслед продавщица.

Тело Лазаревой нашли геодезисты в придорожных кустах во время работ по разметке расширяющегося шоссе. Молния на джинсах была расстегнута, волосы растрепаны, а глаза закрыты так, будто она спит. Врач, приехавший на место обнаружения тела, пульса не прощупал и вызвал милицию.

Они составили акт, передали дело в местный отдел ОВД, и уже утром те сообщили всем патрульным машинам, что, возможно, вдоль дороги орудует маньяк и нужно опросить местных, показать им фотокарточку девушки, может, кто-то ее вспомнит?

«У Артура» продавщица узнала девчонку и сразу заметила в окне приближавшегося Николая, который вчера ушел с покойной. Милиционеры залегли за прилавок…

Теперь милиция везла Николая в КПЗ.

«Строго секретно.

В штаб ВВС.

22 июня

Время – 14.56

Сообщаю срочно! Солдат-метеонаблюдатель на высоте примерно 200 метров заметил шарообразный объект ртутно-серебристого цвета. Часовые также видели этот объект и слышали треск, сопровождавший его полет. При включении средств обнаружения неизвестное устройство скрылось.

Старший лейтенант Л.Зенгер

Сверено с рапортом дежурного.

Начальник в/ч 25840 полковник

Г.Шершень».

– Вообразите себе на секунду, что вы остановили ход времени, сладили с неуправляемым – будто бы – вектором и, найдя в тотальной операционной системе опцию «ход событий», поставили галочку – «отменить», – принялся рассуждать профессор, когда они утром вместе с Чебилевым налегли на завтрак из йогуртов, колбасы, черствых булок и чая. День обещал быть солнечным, и Игоря Сергеевича потянуло на философские размышления.

Археологи трапезничали у потухшего костровища, примостившись на складных стульчиках.

– Вообразите себе все это в качестве релаксации или упражнения по дзен-буддизму, – продолжал профессор. – Если у вас все в порядке с головой, это нетрудно. И тогда перед вами откроются врата или, как говорили древние славяне, брама. Имя индийского бога-творца Брамы переводится тоже как врата. Врата вечности. Брама сотворил вечность, потом ту дополнительную опцию, которая и называется «ход событий» и которая теперь, слушайте внимательно, из дополнительной опции превратилась в основную. Вы меня понимаете? Когда опций много и они упрятаны, не всегда догадаешься, что есть какая-то дополнительная возможность. И вдруг случайно наткнешься. Так и в жизни бывает, если рассеянно читать инструкции. А наша задача остановить время…

– Мудрено, – посетовал Чебилев и добавил: – И как же я могу это сделать?

– Остановите – вот и все. Прикажите себе. Вот, к примеру, наши герои, те, чьи останки мы выкапываем из почвы, предмет наших утомительных споров и удивительных открытий. Это ведь не солдаты Наполеона или Петра Первого. Это люди верхнего палеолита, которые, нуждаясь во времени, жили в вечности. Эта эпоха наблюдений за звездами, открытия дней летнего и зимнего солнцестояния. Время тогда никто не измерял. Жизнь в пещере текла по законам дня и ночи. А сколько там лет… Этот вопрос долго никого не трогал. Пока однажды не захотелось распутать загадку с Солнцем, Юпитером, Марсом, полнолунием, затмениями и так далее. Вас никогда не удивляло, например, то, что обнаружилось в соседнем Аркаиме, где тоже была древняя обсерватория? Считается, его история заканчивается банальным пожаром. Только на пепелище не найти вещей, остатков материальной культуры. Нет даже скелетов. А почему? Не знаете? А я знаю. Прекрасные зверобои, делавшие из камня тонкие, как бритва, наконечники для стрел, стали нуждаться в дополнительной опции. Вот где пагуба. Они поставили эти камни, что у нас за спиной, и превратились в астрологов, а потом и в часовщиков. Но это им только казалось, что они глядят вверх, на самом-то деле они глядели на кончик собственного носа. Авраам Линкольн говорил: «Принципы неторопливого прошлого перестают соответствовать бурному настоящему». И когда наши аборигены открыли существование дополнительной опции, жизнь в этих лесах (а они здесь жили тысячелетия) стала им неинтересна. Поджог произошел по приказу астрологов. Они спровоцировали переселение народа, руководствуясь ложной мыслью о неблагоприятном расположении звезд. Племена двинулись в путь, преследуя солнце и звезды, которые они ошибочно и считали временем. И вот, словно Моисей, слепцы-астрологи повели племена через Туран в Иран, где теплее. Но уперлись в море. Потом двинулись на Восток в Индию – здесь уже помешали горы. Тогда орда подалась на север – в Среднюю Азию. И оттуда снова на Урал, и далее по всей Европе. Они метались в пространстве, которого раньше им вполне хватало. Они распались на тысячи языков без всякой Вавилонской башни. Им стало трудно понимать соседей, а те вообще превратились во врагов. У них и трава гуще, и молоко жирнее, и женщины красивее. Дополнительная опция, превращаясь в основную, способствует пробуждению агрессии, синдрому перемены мест и еще куче неприятностей, связанных с часовой и минутной стрелкой.

– Грустноватая картина, – согласился Чебилев. – Это, правда, только концепция. Ну что ж, я, с вашего позволения, мой гуру, позволю себе жить вашими заветами, когда вернемся в Челябинск. Договорились?

– Торопитесь, коллега, и тогда еще успеете на ваш личный вторник отпущения грехов.

– Игорь Сергеевич, а почему вас так волнует событийная часть жизни? Вас в прошлом кто-то покусал? – съязвил коллега. – Часовая стрелка, что ли?

– Когда мне было десять лет, моя мать, завуч, и отец, начальник охраны КГБ на атомном комбинате в Озерске, решили развестись. У нее начиналась своя жизнь, а у него своя. Вот только я в этой задачке на вычитание оказался лишним условием. И меня при живых родителях решили сдать в детский дом, попросту сократить. Если бы ты только знал, Чебилев, что это такое, когда самые любимые люди сдают тебя, словно багаж! Когда приводят тебя к остриженным наголо несчастным детям, и грудастая, в очках с вылупленной диоптрией баба спрашивает: «Как тебя зовут, малыш?» И, не услышав ответа, приказывает с узелком пройти в палату… Многого я и сейчас не понимаю. Ведь я же их любил! Я кинулся за отцом… Как я перескочил через громадные ворота, даже не помню! Я хотел домой. Конечно… По расхлябанной осенней дороге я бежал за равнодушной отцовской спиной, упал лицом в грязь, но успел-таки схватиться за подол его бравой шинели. А он уже занес сапог на борт служебного автомобиля. Отец разнервничался, жестко взял капризного сынишку за руку и отвел обратно к воротам детского дома. Я убегал потом раз десять и в конце концов стал жить у бабушки. Я все-таки победил неотвратимый ход событий, хотя и непомерной кровью. Когда подрос и стал выбирать, чем заниматься в жизни, решил я выбрать археологию. Чтобы все события были в прошлом, а моя жизнь шла раз и навсегда заведенным порядком, где можно быть уверенным не только в близких, но и в тех, кто подальше. Понятно, почему я не даю свободу мечтам? Они побуждают к действиям, а действия – к разрушениям. А в сущности, все началось когда-то с этих менгиров, со звездных камней, у которых вроде бы так мало общего с моей жизнью.