взглядом оставшиеся учебные пособия, быстренько выдернул из памяти нужные формулы, сопоставил с нужными образами, сделав их максимально полноценными и передающими суть объектов, и начал колдовать, превращая предметы один за другим и получая нужный результат. Эрни смотрел на это широко раскрытыми глазами — и пуговица из жука получилась, и табакерка, бокал и прочая мелочь, как того и требовала учебная программа за прошлые годы.

— В натуре… — выдохнул он. — То есть, и вправду.

— В натуре? — усмехнулся я, глядя на мальчишку.

— Да это всё Джастин со своими словечками. Услышишь пару раз, а потом как привяжется…

Мои успехи не прошли мимо взгляда МакГонагалл. Профессор подошла к нам и внимательно осмотрела продукты моих магических манипуляций.

— Прекрасная трансфигурация, мистер Грейнджер. Может быть вы уже и тему сегодняшнего занятия поняли?

— Закон Гэмпа с его исключениями, профессор?

— Именно.

Встав с места и оглядев учеников, внимательно следящих за малейшим моим телодвижением, я продекларировал:

— Трансфигурации или созданию из воздуха подвергаются все материальные, немагические, исчисляемые, одиночные и отдельные объекты, изменение или создание которых не противоречит установленным Министерством Магии законам. Касательно же исключений, то их пять.

— Перечислите?

— Нельзя создать еду из ничего, — начал я загибать пальцы, — превратить что-то в человека, превратить обычный предмет в магический или создать что-то магическое. Нельзя трансфигурировать деньги, драгоценные металлы и камни. Нельзя трансфигурировать время.

— Отлично, — кивнула МакГонагалл. — Но вот важный вопрос вам, и всем остальным. Как вы понимаете этот закон с его исключениями?

МакГонагалл оглядела класс — все выглядели задумчивыми.

— Как мне кажется, вы уже достаточно взрослые, чтобы перейти от простого заучивания к осмысленному пониманию. Хотя бы касательно базового материала. Кто-то хочет ответить? Мистер Грейнджер?

На место я ещё не садился, а потому решил высказать несколько выводов и предположений, основанных как на прочитанном материале, так и на некоем абстрактном и далеко не полном, но всё же понимании сути подобных превращений из осколков памяти.

— Не могу говорить наверняка и утверждать что-то, но у меня есть некоторые мысли касательно этой темы.

МакГонагалл одобрительно кивнула, как бы давая разрешение продолжать.

— Сам закон имеет некую двойственность. В нём говорится о том, что некоторые типы трансфигурации осуществить попросту невозможно, а так же о том, что некоторые из тех, что возможно, являются наказуемыми уже законом Министерства.

— Продолжайте, мистер Грейнджер, — кивнула профессор.

— Объект трансфигурации должен удовлетворять нескольким условиям. Он должен быть в единственном числе, должен быть самостоятельной численной единицей, не находиться в жесткой неподвижной сцепке с другими объектами, исключающей их взаимоподвижность, и самое главное — не должен обладать магическими свойствами.

— Довольно грамотное объяснение, мистер Грейнджер, — вновь кивнула профессор. — Рекомендую тем, кто не в состоянии расшифровать для себя суть закона, всенепременно записать эти слова. Мистер Грейнджер, мне хотелось бы услышать примеры объектов, удовлетворяющих одному или нескольким требованиями.

Довольно большое количество учеников с нашего потока тут же зашуршали перьями о пергамент.

— Думаю, профессор, с немагическим объектом всё просто — всё, что не обладает магией, магическим свойством, не зачаровано, не обладает активированной рунической гравировкой, и всё в таком духе. Исчисляемые — то, что можно мысленно и фактически отделить от общности подобных объектов. Например…

Я взял со стола свою обычную тетрадь.

— Тетрадь. Одна штука. Отделима от общности других тетрадей. Её можно трансфигурировать. Однако нельзя трансфигурировать часть тетради, позиционируя трансфигурационное воздействие именно на часть тетради. Но можно трансфигурировать отдельно выбранный листок или несколько листков.

— Несколько листков? Разве объект не должен быть одиночным и отдельным? — ухмыльнулась профессор, а некоторые ученики посмотрели на меня с насмешкой.

— Зависит от типа манипуляции. Технически, для одного заклинания нужен один объект, и на несколько объектов одно заклинание не сработает. Однако… — я выдержал драматическую паузу, а профессор, кажется, поняла, к чему я клоню и немного удивилась. — Можно использовать формулу Майера-Тернера для объединения нескольких заклинаний и объектов их применения в одно каскадное трансфигурационное заклинание. Сугубо практически получится одно заклинание для нескольких объектов. Небольшой трюк.

— Великолепно. Материал седьмого курса. Я погляжу, вы прочитали дополнительную литературу, и, что немаловажно, поняли её, — улыбка МакГонагалл стала куда более очевидна. — Что касается остальных требований?

— С отдельным объектом всё просто. Не получится трансфигурировать, например, гвоздь, крепко вбитый в стену. Но вот гвоздь, что шатается внутри неё — без проблем. Понимание исключений говорить?

— Конечно, мистер Грейнджер. Мне, и, смею надеяться, остальным, крайне интересны ваши выводы.

Парочка учеников пренебрежительно фыркнула, но под грозным взглядом МакГонагалл тут же приняли вид прилежных учеников, внимательно слушающих коллегу.

— Что же… Нельзя создать еду из ничего. Старая, на мой взгляд, формулировка, не совсем правильно раскрывающая суть. Объектом трансфигурации в принципе не может быть «ничто».

И да, я прекрасно знаю, что материя — форма энергии, а значит абсолютно всё можно трансфигурировать во что угодно. Вот только в местных реалиях этому нет обоснования, а глубина познания мироздания как в обычном, так и магическом мире, намного уступает эльфийской. Проще говоря, об этом говорить нет смысла, как и доказывать на практике.

— Касательно же еды, думаю, я знаю, в чём проблема. Еда — объект с крайне сложной структурой, и её создание требует крайне глубоких познаний в теории структуры материи и пространства, наряду со знаниями о функционировании организма в целом, и обмене веществ в частности. Трансфигурация, акцентирую внимание, именно трансфигурация еды, которая бы полностью выполняла функцию этой самой еды — колоссально затратное дело как магически, так и умственно. Но есть и другая проблема.

Я выдрал два листочка и взмахом палочки по очереди превратил их в стеклянные чашки.

— Агуаме́нти, — произнёс я заклинание, наполняя водой одну чашку, и повторил маневр со второй.

— Вторая проблема — время трансфигурации.

Для наглядности я превратил воду в чашках в два яблока. И нет, они не настоящие.

— Не еда, само собой. Похожи по структуре, — я остудил пыл нескольких учеников, что оживлённо принялись перешёптываться.

— По моим прикидкам, магии вложено на пять минут трансфигурации. Как вы считаете, профессор, не ошибся?

МакГонагалл с важным видом провела палочкой над одним яблоком, а затем и над вторым, после чего кивнула, подтверждая мои собственные ощущения. Похоже, я и впрямь нашёл нужный ключик для трансфигурации — теперь эта дисциплина для меня не проблема. Я взял одно яблоко в руку.

— Так вот. Время трансфигурации. Делая выводы из различного материала по предмету, я пришёл к однозначному и неутешительному выводу. Если разделить результат трансфигурации надвое, то продолжительность трансфигурации сократится вдвое. Это связано, как мне кажется, с тем, что заклинание как бы разделяется между объектами, разделяя и вложенную магию. А как мы знаем, на затраты магии влияет не размер или плотность объекта и цели трансфигурации, а их структурная сложность. А если разделить на множество частей?

Я с силой ударил яблоко о стол, разбивая его на огромное множество частичек. Самые мелкие почти сразу превратились в воду, другие же, покрупнее, продержались