— Ты знаешь, что да, — свирепо выдохнула она, притягивая его к себе. — Ничего не говори. Люби меня.

Бен целовал Кейт, как изголодавшийся путник, губы давили ее, язык обегал контуры приоткрытого, зовущего рта. Он стянул с себя остатки одежды и на момент замер. Кейт показалось, что прошла вечность. Неужели он будет так жесток и передумает? — пронеслась мысль, и она издала долгий, рыдающий вздох, когда он приподнял бедра и разрешил ее сомнения одним мощным толчком.

Великое счастье наполняло Кейт, когда Бен любил ее. Вот для чего она рождена — всепоглощающий жар и страсть, ошеломляющее сочетание свирепости и нежности. Бен ласково улыбался ей, поначалу не торопился, наслаждался мгновением, потом ритм стал ускоряться, пока наконец их не захватил обоюдный стремительный порыв достичь кульминации, и она накрыла их одновременно, в триумфе тяжелого дыхания и гулко бьющихся сердец.

Они лежали, сплетясь телами, закрыв глаза, пока не утихло сердце, и дыхание не перестало причинять боль. Когда Бен встал и вышел из комнаты, Кейт почувствовала себя обездоленной. Она приоткрыла глаза, увидала кучу красного атласа и натянула его на себя, не зная, что же делать дальше. Вернулся Бен, отбросил импровизированное одеяло и подхватил ее на руки.

— Пошли на кровать, — сказал он, решив все проблемы.

Под покрывалом, в руках Бена, возбужденная и безумно счастливая, Кейт мысленно поблагодарила миссис Бомон за то, что она предоставила ей двуспальную кровать вместо узкой кушетки времен ее коммунальной квартиры. Сквозь сон она спросила:

— Бен, а как же Гриф?

Он поцеловал ее в нос.

— Заботливая девочка. Он до завтра у соседей наверху.

Кейт отодвинулась и уставилась в красивое, расслабленное лицо, которое сейчас было так близко к ней.

— Ты хочешь сказать, что предвидел все это?

Бен с упреком прикусил ей мочку уха.

— Нет же, просто не хотелось оставлять собаку одну так надолго. Что-то ты плохо соображаешь. Я же не знал, что миссис Бомон уехала. Самое большее, на что я надеялся, — это пригласить тебя назавтра к себе, хоть ненадолго... Я хотел кое-что спросить.

— Что же?

— Вопроса больше нет. То, что случилось между нами, все объяснило без слов. — Бен губами закрыл ей глаза. — Спи. Потом поговорим.

Кейт еще не приходилось спать с мужчиной. В колледже у нее была парочка любовников — из любопытства, потому что все так делают, и она почти уверилась, что эти дела явно переоценены, и она спокойно может без них обойтись. В дальнейшем отношения с мужчинами были кратковременными, поскольку никто из них не разделял ее взглядов на секс. Но платонические отношения с Беном ее раздражали. Теперь все по-другому. Все разом изменилось. Впрочем, она слишком устала, чтобы об этом думать. Со вздохом она угнездилась на груди Бена, и он крепче сжал ее в объятиях. Свернувшись рядом с крепким, мускулистым телом, Кейт заснула.

Проснулась она с удивительным ощущением покоя и уюта, все еще в его руках. Смотрела на прекрасное, мужественное лицо на соседней подушке и с трудом верила, что он действительно здесь, в ее постели. Бен крепко спал, золотистые волосы спутались и закрыли лоб, широкая грудь равномерно вздымалась и опускалась. Кейт лежала очень тихо, пытаясь уловить смысл нового, невероятного поворота событий. Неужели Бен в первый раз занимался любовью с женщиной? Для этого он казался удивительно опытным.

Она попыталась разобраться с этой мыслью. Вчера ничто не выдавало тайную жизнь Бена. С момента возвращения с, бала все между ними пошло иначе. Она вспомнила поцелуй в холле, когда он за ней заехал, и прикрыла глаза. Тогда все и началось. В костюме цыганки она показалась Бену желанной. И без него тоже, подумала она, и горячая волна прокатилась по телу и передалась мужчине, державшему ее со спокойным чувством обладания. Бен моргнул, глаза его открылись, увидали ее пылающее лицо и вспыхнули таким неукротимым мужским желанием, что она растаяла, и он обрушился на нее, жадно целуя, лаская с настойчивым умением, и, бездыханная и умоляющая, она жаждала его так же неистово, как и он.

Много, много времени спустя Бен сказал:

— А теперь поговорим.

Кейт почувствовала легкий озноб.

— Да?

— Что ты сегодня делаешь?

— Обедаю у Клэр.

Бен помрачнел.

— Позвони и отмени. Скажи, что ты больна. А еще лучше, скажи правду.

Кейт приподнялась на локте.

— Какую правду?

— Что ты хочешь быть со мной. Я закажу обед.

— Не могу, Бен. Я обещала. Клэр сшила мне костюм. К тому же я люблю ее...

— Это я слышал, — холодно сказал он.

Она уставилась на него.

— Извини, что?

— Сожалею, — буркнул он и выскользнул из постели. — Пожалуй, я оденусь.

— Бен! В чем дело? Ты же знал, что сегодня я занята.

Он молча вышел. Кейт вскочила, запахнулась в желтый халат и кинулась в гостиную, где Бен быстро одевался.

— Что случилось? — решительно потребовала она.

Бен застегнул рубашку и посмотрел с холодной враждебностью.

— Какой же я дурак! Подумал, что эта ночь и это утро могут все изменить!

— Но они же изменили! — горячо возразила она.

— Оказывается, не слишком. — Он обулся. — С типично мужской самонадеянностью я считал само собой разумеющимся, что, раз ты занималась любовью со мной, этого достаточно.

— Достаточно для чего? — спросила она. Что у него на уме?

Бен надел плащ, схватил шляпу.

— Раз ты еще спрашиваешь, нечего и объяснять. — Он взял телефонную трубку. — Можно я вызову такси? Не хочу идти по городу в этом наряде.

— Конечно. — Кейт повернулась и побежала в ванную, стараясь сдержать слезы. Господи, что это с Беном? Она с трудом сглотнула, пригладила щеткой волосы, потом вышла на лестничную площадку и увидала, что Бен стоит, дожидаясь такси. Глаза его вспыхнули.

— Ты не передумала?

— Бен, я не могу. Я же обещала, — жалобно сказала она.

— Очень жаль. Ну не беда. — Он пожал плечами. — Пойду домой, погуляю с собакой, схожу в спортзал. Хорошая нагрузка — лекарство от всех болезней.

— Ах да, твой клуб! Уж там-то ты найдешь утешение, — съязвила Кейт. Она так разозлилась, что готова была швырнуть что-нибудь ему в голову.

Бен подошел к подножью лестницы и угрожающе проговорил:

— Что, к чертям, ты имеешь в виду?

Кейт презрительно усмехнулась.

— Именно то, что сказала.

Его лицо окаменело.

— Между прочим, суббота в клубе — чисто мужской день.