Каждый германец считал за честь быть подданным римского императора. Германские кунинги гордились не тем, что победили римлян, а тем, что будут находиться под верховной эгидой римских властителей. Ни один германский кунинг не обладал такими многочисленными стройными легионами, какие еще мог выставить римский император. Огромное пространство римской империи и огромные средства римских императоров поражали воображение германцев. Поэтому, хотя германские повелители неограниченно управляли своими народами, но все-таки признавали верховную власть римских императоров, будучи фактически всегда сильнее их.

Они заимствовали у римлян не только обстановку, законодательство, но и язык. Известно, что латинский язык оказал громадное влияние на германские. В итальянском, провансальском, французском и испанском языках латинских корней больше, чем германских. В душе германцы всегда были способны к восприятию лучших сторон древности, к усвоению идей, выработанных классическим миром. Правда, их короли были безграмотны, но они понимали, что им не создать лучшей жизни, что необходимо заимствовать античные формы. Конечно, эти заимствуемые формы пропитывались германским духом, который господствовал в Европе до самых крестовых походов.

Напор гуннов. Пока германцы собирались разделить окраины римской империи, гунны вступили в сношения с восточными императорами. Преемник Валамира, гуннский князь Улд поступает на службу к Восточному императору в 405 г. и даже воюет с готами во Фракии и Мезии. После него считаются римскими вождями Донат и Руг, но уже последнему восточный император платил дань в триста пятьдесят фунтов золота[20]. Донат жил где-то в Приднепровье; Руг продвинулся ближе к Западу.

В период между 410 и 430 гг. гунны делают величайшие успехи. В это время Восточный Римский император принял к себе бежавших скифов, подданных гуннов. По этому случаю завязался спор. Гунны требовали выдачи скифов, как переметчиков, а Византийский император не хотел уступить. Гунны требовали очень настоятельно. Тогда византийское правительство отправило к гуннам посольство с секретарем Приском, который оставил описание своего путешествия. Посольство не застало в живых Руга. Он умер в 434 или 435 г., оставив власть двум сыновьям своим Аттиле и Бледу (Влида), которые и приняли византийское посольство.

Аттила. Аттила убил брата своего Бледа и сделался единодержавным государем в пределах от Волги до Венгрии, от Ледовитого моря до Черного и Адриатического. Аттила кроме гуннов властвовал как народами Центральной Европы, над гепидами, лангобардами, остготами и славянами, которые, сохраняя своих князей, повиновались гуннам.

Личность Аттилы осталась в памяти потомства, окруженная обаянием величия и тайны. Он владел полумиллионной армией, конной и пешей; численность ее вовсе не преувеличена. Современники смотрели на него с подобострастием и ужасом. Он родился для внушения страха всем. Низкого роста, с широкой грудью, он выдавал свое гуннское происхождение маленькими глазами, редкой бородой, вздернутым крючком носом и почти черным цветом кожи. В бешенстве лицо его страшно изменялось, глаза метали пламень; тогда он приводил в трепет смелых мужчин. Его слова и действия были окрашены известного рода силой, рассчитанной на эффект. Если он куда устремлялся, то скорее для того, чтобы уничтожать, чем грабить. Когда убивал, то с тем, чтобы оставить тысячи трупов без погребения на зрелище живым. При этом он был милостив в тем, которые умели подчиняться, отзывчив на просьбы, благороден по отношению к своим слугам и справедлив, как судья, для своих подданных. Одежду он носил всегда простую, но чистую; его пища состояла из говядины, впрочем, без всякой приправы, которую ему подавали на деревянных блюдах. Вообще его простой и умеренный образ жизни как бы противоречил той роскоши, которую он любил видеть вокруг себя. В его царственной натуре была черта действительно теплого добродушия, ибо многие народные вожди, в сущности независимые, сохраняли ему искреннюю верность. Пока он был жив, до тех пор мощь и волшебная сила его обаяния делала его центром государства, которое не уступало монархии Александра Великого и было построено на союзах. Он по своим дарованиям мог рассчитывать на славу, но найденный и принесенный ему меч Марса увеличил в нем его самоуверенность. В то время кочующий двор Аттилы был самым богатым в Европе и не отказывал себе в роскоши. Кунинги и князья германские составляли его придворный штат. В толпе, окружавшей резной забор его дома, находились предводители народов от Персии до Пиренеев. Княжеские дети из германских земель воспитывались у него, как заложники, и жили вместе с вождями племен, кочевавших по Волге и Средней Азии. Князья из знаменитейших германских родов ожидали его повелений. Покоренные прибалтийские славянские народы привозили ему меха соболей и выдр. Византийские и римские послы со страхом ожидали его решений. Спорить с ним было нельзя. Судьба властителей и народов зависела от его милости. Он занимал тогда такое же положение, какое занимал Наполеон I в начале XIX в.

В то время гунны были уже не те, какими они вышли из степей Азии. Гунны породнились с германскими, славянскими и финскими народами. Они привыкли к оседлой жизни. Теперь с ними можно было вести переговоры; они держали слово, потому что им приказывала одна воля. Они более походили на германцев во времена Арминия, чем на прежних гуннов. Первые победы Аттилы неизвестны. Аттила говорил тоном диктатора с римскими императорами.

Аэций. Может быть, он тогда же покорил бы Римскую империю, но встретил соперника в лиц Аэция, полководца Валентиниана III, человека честного и даровитого. Аэций воспитывался при гуннском дворе еще при отце Аттилы в качестве скифского заложника; может быть, он и сам был гуннского происхождения. Судьба определила Аэцию быть спасителем Римской цивилизации. Его благородные усилия привели к тому, что запад Европы остался чувд азиатскому влиянию, господствовавшему в стане Аттилы.

Мы уже замечали, как германцы, фактически господствуя над империей, преклонялись перед ее обаянием и ссорились из-за обладания ею. Каждый народ, который преаде других овладевал частью империи, считал делом чести защищать не только свою часть, но и все государство против своих же собратьев. Кунинги этих народов делались действительными правителями империи, но тем не менее верховную власть они признавали в лице императора. Мало-помалу во всех областях появились германские вожди. Они были истинными властителями обеих империй, и как впоследствии рыцари преломляли копье по слову дамы, так и эти кунинги боролись со своими собратьями за обладание империей. Они не жалели своих сил и крови, если только получали от императора известные прерогативы или известную долю владений на правах вассалов. Раз усыновленные империей, они были верны ей и честно исполняли свои обязанности по отношению к сюзерену. К числу таких личностей принадлежит Аэций.

Мы не знаем, любил ли он в душе римскую цивилизацию, или боролся вследствие личной