он заботливо заказал для них.

— Тебе было всего тринадцать, — отметил Данте, — его поведение непростительно.

— Меня эта встреча опустошила. — Белль тряхнула головой, отгоняя прочь мрачные воспоминания. — К этому времени я уже осознала, что мать не питает ко мне никакой привязанности. Но еще большим ударом стали слова отца, он просто отверг меня.

— Я уже начинаю жалеть, что не ударил его, — признался Данте. — Меня не волнует, что ему досталось от твоей матери. Ты — его дочь. Как только он понял, какое чудовище твоя мать, ему следовало проверить твое благополучие! Не ставить на первое место жену, а тебя прятать как секрет в шкафу. Тем более — обвинять в жадности.

— Какое это теперь имеет значение? Много воды утекло с тех пор, — рассуждала Белль. — Я готова дать ему второй шанс. У меня нет другой семьи, Данте.

— По крайней мере, теперь он рассказал все своей жене.

— Да, я рада, — сонно согласилась Белль.

Она поставила пустую чашку на стол и прижалась к нему. Она была такой ласковой.

Он позволил ей уснуть, потом снял махровый халат и уложил на ее сторону кровати. Десять минут спустя она вновь прижалась к нему. Он тяжело вздохнул и неохотно признал, что все ведет к отношениям, которых он всегда избегал. Он до сих пор не мог понять, как все так сложилось.

С другой стороны, Белль снова в его постели, разве этого недостаточно?

Это был лучший секс в его жизни. Очевидно, это пробудило в нем чувство собственности и ревность, о существовании которых он и не подозревал. Она ему нравилась, в отличие от предыдущих любовниц. Она заставляла его смеяться. Он даже терпел Чарли, который спал как убитый под кроватью.

Данте никогда не любил ни одну женщину и не собирался. И все же именно любви она ждала от него. Неужели она не понимает, что любовь — это не то чувство, которое можно легко и просто вытащить, будто белого кролика из шляпы? Он не умеет любить. Эта способность умерла еще в детстве. Он любил своих родителей, будучи маленьким ребенком. Он любил нянь, которые уходили, даже не попрощавшись. За исключением Кристиано, он никогда больше не привязывался ни к кому эмоционально. Любовь всегда вела к предательству или горькому разочарованию.

Следующим утром Белль с волнением и небывалым напряжением ждала приезда отца.

— Что мне сказать, если он спросит о нас? — давила она на Данте. — Я имею в виду, что он наверняка это спросит. Что ему сказать?

Черные волосы Данте блестели на солнце. Он пожал плечами:

— Бурный роман? Редкие встречи? Можешь сказать, что скоро вернешься в Лондон и сможешь видеться с ним чаще, — лениво предлагал он варианты.

Белль опустила глаза на белоснежную скатерть, и ее лицо медленно приобретало такой же оттенок белизны. Желудок скрутило до тошноты. Всего парой фраз он разрушил все ее ожидания. Будто ее заживо освежевали.

Редкие встречи? После того, как он обещал до конца следовать развитию их отношений? Очевидно, далеко им не зайти.

Он уже представлял, как она возвращается в Лондон. Она покинет его дом и его жизнь гораздо быстрее, чем наивно полагала. Он не видел будущего рядом с ней.

Глава 9

Данте расхаживал по элегантной приемной, как тигр в клетке. Белль не обращала на него внимания. Не помогал даже его неотразимый вид. Голубая рубашка и джинсы, красивый и сексуальный. Он привлекал внимание всех женщин, начиная с администратора и заканчивая медсестрой на приеме.

Белль молилась, чтобы анализ был отрицательный. Что она не беременна. Ей казалось, что жизнь в шаге от пропасти, на что еще можно надеяться? Ей казалось, что она не имеет права хотеть ребенка, которого не хочет Данте.

«Задержка всего два дня», — напомнила она себе. Тем не менее на лицо уже были первые симптомы беременности. Ее грудь стала необычайно чувствительной и слегка набухла. Она крепко сжала руки, надеясь, что Данте успокоится и сядет.

Прошла неделя с визита ее отца в палаццо. Они прекрасно поладили, но Аластара беспокоили ее неузаконенные отношения. Из‑за его вопросов ей не удалось рассказать ему правду. Он согласился, что она уже взрослая и сама может решать. Тем не менее опасения за нее пересилили его чувство такта. Он не высказал опасений, которые бы Белль и сама не понимала.

Белль с болью осознавала, что, как только дело касалось Данте, она становилась наивной и слишком импульсивной. Она готова была поверить в любую сказку.

Однако последнюю неделю ей удавалось просто игнорировать сложившуюся ситуацию. Данте явно дал понять о своих намерениях. По иронии судьбы, выбив почву из‑под ее ног, он стал внимательным и заботливым. Вероятно, он практиковался в притворстве для своих гостей, Эдди и Кристал, которые прибудут сегодня на ужин. Белль волновал их приезд. В их присутствии ей придется следить за каждым словом и действием.

Медсестра вернулась, сияя улыбкой. Она проводила их к англоговорящему доктору, которого Данте искал для теста на беременность. Белль тяжело вздохнула, занимая свое место.

— Поздравляем вас! — с лучезарной улыбкой сообщил врач.

Белль не осмеливалась взглянуть в сторону Данте. Она попыталась поднести руки ко рту, но Данте перехватил ее пальцы.

До конца приема она чувствовала себя так, словно попала в пузырь, отделяющий ее от внешнего мира. Известие стало потрясением, хотя подозрения уже давно у нее были.

— Было познавательно, — прокомментировал Данте, усаживая ее в спортивный автомобиль.

Белль моргнула, сбитая с толку его замечанием.

— По крайней мере, сексом мы можем заниматься и дальше, — добавил Данте, приводя ее в еще большее замешательство.

— Только меня тут не будет, — язвительно сказала Белль. — Я возвращаюсь в Лондон.

— Так не пойдет, — ровным голосом ответил Данте.

Он серьезно? Его первая реакция на беременность: «Сексом мы можем заниматься и дальше»!

Данте посмотрел на побледневшую Белль. Она даже не хихикнула, хотя у нее всегда было потрясающее чувство юмора. Как только доктор сообщил о беременности, она превратилась в зомби. С таким же успехом он мог сказать, что ей осталось жить всего шесть недель.

«Может, она не любит детей», — пришло к нему на ум. Он жалел, что не поднял эту щекотливую тему вместо того, чтобы избегать сложных тем всю эту неделю. Возможно, перспектива материнства ее потрясла. Ее пугают грядущие перемены.

Данте весь прием был озадачен странной реакцией Белль на новость о том, что они скоро станут родителями. Он даже не подумал о себе. Ему в голову не пришло, что его собственные родители