Внезапно спасенная девушка разразилась потоком непонятных, но явно сердитых слов; одновременно она начала дрыгать ногами и извиваться, как ящерица. Иеро придержал лорса и огляделся. До реки еще оставалось несколько сотен ярдов; крошечные фигурки врагов едва виднелись позади.

— Я уже могу отпустить тебя, женщина, — сказал он вслух, помогая девушке устроиться на спине лорса у передней луки седла. Он потянулся за ножом, чтобы перерезать ремень, который все еще связывал ее руки, но первый же внимательный взгляд на нее заставил Иеро замереть в изумлении. Совершенно не смутившись она ответила ему таким же пристальным взглядом.

Она была совершенно не похожа на любую из женщин, которых он видел раньше, и, несмотря на это, показалась ему прелестной Нечто дикое, неукротимое и, одновременно, своеобразное и бесконечно пленительное ощущалось в ней. Ее кожа, цвета густого шоколада, была темнее, чем у него, а большие глаза были такие же темные. Ее нос имел изящные, правильные очертания, темные губы казались непривычно полными. Ее огромная шапка спутанных волос состояла из множества плотно сжатых вьющихся локонов, похожих на черную проволоку Взгляд на ее крепкие небольшие груди привел Иеро к убеждению, что она значительно моложе, чем ему вначале показалось. Женщины метсов прикрывали верхнюю часть тела, но сейчас он инстинктивно почувствовал, что нагота девушки была естественной и привычной для нее. Он не сомневался, что она ничуть бы не смутилась и в случае утраты своей очень короткой и порядком изодранной юбки.

В свою очередь она изучала его бронзовое лицо с орлиным носом и короткими черными усами. Очевидно, осмотр удовлетворил ее: она подняла свои связанные руки и что-то нетерпеливо сказала на своем непонятном языке. Иеро вытащил нож, перерезал ремень, стягивающий тонкие запястья девушки, и усадил ее перед собой. Касаясь ее рук и стройной талии, он чувствовал, что мышцы под бархатистой кожей имеют крепость бронзы.

Он снова направил Клоца к реке. По какой-то трудно объяснимой причине его мысли обратились к этому не очень внушительному потоку. Казалось, с рекой было связано некое очень важное обстоятельство, которое следовало вспомнить. Возможно, оно также имело отношение к людям, оставшимся позади, в амфитеатре на маленьком пляже? Что же это такое? — мучился в догадках Иеро. Ощущение вины, что он рискнул успехом своего предприятия, поддавшись чувству жалости к девушке, которую никогда не видел раньше? Нет, не это! Проклятье, думай о реке, это как-то связано с рекой!

Мысль, которую он так мучительно искал, озарила его сознание с некоторым опозданием. Когда они достигли реки, он увидел длинное каноэ, двигающееся посередине мутного потока под ударами дюжины весел. Белокожие гребцы тоже заметили их — свирепые крики огласили окрестность, и весла заработали еще быстрее.

Конечно же, деревня или временный лагерь! Укрытый от налета с моря, лагерь должен лежать у реки — в противном случае Иеро бы встретил его раньше! Там, на пляже, он почти понял это. Среди зрителей было много детей и женщин; значит, поселок располагался где-то неподалеку, иначе они не смогли бы дойти сюда. Сообщение о событиях на пляже было передано охране лагеря почти наверняка с помощью примитивной, но достаточно действенной телепатической связи. Это искусство было известно не только в Канде: о нем знали все народы материка, хотя и в меньшей степени. Очевидно, у этого дикарского племени были хорошие шаманы.

Пока эти мысли проносились в голове Иеро, он одновременно лихорадочно заряжал метатель и направлял Клоца в воду. Если они попадут в ловушку на берегу… пожалуй, стоило рискнуть. Стремнина имела не более нескольких ярдов ширины, а за рекой простирался ровный и заманчиво пустынный пляж.

Сидевшая перед ним девушка, не говоря ни слова, потянулась назад и вытащила копье, притороченное к седлу. Непроизвольное высокомерие этого жеста заставило Иеро усмехнуться. Она действительно была упрямым существом!

С метателем Иеро постигла неудача. Он долго прицеливался, но когда Клоц шагнул в воду, от толчка случайно надавил на спусковой крючок. Выстрел был безнадежно испорчен, снаряд ушел в сторону. А перезарядить оружие было невозможно: каноэ подошло совсем близко. Его острый нос плясал уже в нескольких ярдах от лорса, энергично плывущего к противоположному берегу.

Но экипаж каноэ никогда раньше не видел лорса и не имел никакого представления о смертельной опасности, которую нес им тандем обученного человека и могучего животного. Иеро обхватил обеими руками девушку, крепко сжал ногами бока своего скакуна и приказал Клоцу пырнуть. — «Вниз, парень, вниз! — послал он мысленную команду, — двигайся под ними!» Опускаясь вместе с лорсом под воду, Иеро видел ошеломленные лица гребцов; некоторые из них, готовясь к схватке, успели отложить весла и взять в руки оружие.

Клоц, вследствие природной ловкости, беспрепятственно шел по дну реки, ступая осторожно, но уверенно. Иеро, закрыв глаза, согнулся над своим неожиданным приобретением, защищая девушку от возможного удара сверху. Он почувствовал, как каноэ проскользнуло над ним, задев его спину. В следующий момент днище каноэ наткнулось на круп Клоца, а Клоц не собирался разводить лишние церемонии. Он слегка присел на задние ноги и затем мощным толчком послал каноэ вверх.

Когда два полузадохнувшихся человека и лорс вылезли из-под воды, каноэ, пролетев немного по воздуху, развалилось, раскидав свой бравый экипаж в разные стороны. Эти люди умели плавать, и Иеро с облегчением заметил, что хоть на этот раз дело, возможно, обойдется без смертельного исхода. Священник был безжалостен к врагам Аббатства, но ему претило убивать людей, чьей единственной виной являлось их невежество.

Лорс нес своих всадников под бессильные угрозы и невнятные вопли, заглушаемые плеском воды. Путешественники достигли восточного берега, и Иеро, насмешливо прищурив глаза, помахал рукой барахтающимся в реке преследователям.

В низких лучах заходящего солнца перед лорсом и всадниками неслись их гигантские тени. Иеро отпустил девушку, и она, выпрямившись и слегка сжимая шею лорса ногами, сидела перед ним. Длинная царапина на ее спине начала кровоточить, и мили через две Иеро велел Клоцу остановиться. Спрыгнув на землю и увидев, что девушка все еще сжимает копье, он усмехнулся.

— Гм, можешь положить его обратно, — Иеро указал на петлю под седлом, в которой закреплялось оружие. Незнакомка что-то пробормотала, огляделась вокруг, не обнаружив никакой опасности, кивнула головой, вставила древко копья в петлю и соскочила вниз.

Она с любопытством наблюдала за тем, как Иеро доставал мешочек с медицинскими принадлежностями и послушно кивнула, когда он жестом показал, что хочет обработать ее рану. Являлось ли это доказательством доверия или свидетельством покорности, Иеро не знал. Даже с применением чудодейственной мази, которой его снабдили врачи Аббатства, лечение представляло болезненный процесс, но девушка не издала ни звука. Наконец, он заклеил рану и снова посадил ее на спину лорса. Укладывая обратно мешочек с лекарствами, Иеро заметил, что девушка прильнула к длинной шее Клоца и легонько почесывает его за ушами, что лорс очень любил. За умение обращаться с животными Иеро без колебания готов был дать ей самый высший балл.