Происходящее на площади привлекло внимание любопытных, и вокруг собралась толпа зевак. «МИР СЕЙЧАС!» – удалось прочитать Магнусу, когда он подошёл поближе. «НЕТ ВОЙНЕ!» У возмутителей спокойствия лица были черны от сажи, глаза – свирепы, а одеты они были в суконные рубахи или залатанные куртки.

– Опять эти треклятые пацифисты из Нижнего, – проворчал прохожий.

– Сидели бы в своей дыре и не высовывались, – поддержал другой.

В центре демонстрантов стоял, забравшись на скамейку, какой-то человек, наверняка их лидер. Одет он был лучше остальных, а в руках держал рупор, при помощи которого пытался обратиться к толпе.

– Не позволим втянуть нас в несправедливую войну! – квакал медный рожок. – Дипломатия должна победить насилие! Не позволим торговцам оружием наживаться на чужой беде!

Подоспевшие жандармы пытались остановить оратора, но соратники заслонили его. По мере того как он продолжал, толпа вокруг вела себя всё более и более враждебно.

– Мир? Это значит распахнуть двери перед чужаками и сказать: «Берите что хотите!»

– Вас обманывают! – трубил в свой рожок оратор. – Западная Сильвания нам не враг! Это наши древнейшие и вернейшие союзники! Война на руку только самым богатым…

Но голос его немедленно потонул в шквале оскорблений:

– Изменники!

– Продажные твари!

– Убирайтесь к себе, нищий сброд!

В дело пошли дубинки. Правда, обрушивались они не только на манифестантов… Никто не заметил, кто начал драку, но за несколько секунд схватка стала всеобщей. С одной стороны – толпа, с другой – жандармы, а в середине – демонстранты и – угадайте, кто ещё? – конечно же Магнус, которого каким-то непостижимым образом занесло в самую гущу сражения.

Он инстинктивно отбивался и от тех, и от других, без разбору размахивая кулаками, но выбраться из водоворота драки не мог.

– Господа, прошу вас! – надрывался оратор. – Это мирная манифестация!

Но его уже никто не слышал, тем более он давным-давно потерял свой рупор и теперь тоже энергично размахивал кулаками. Зажатые со всех сторон, манифестанты, похоже, были полны решимости держаться до последнего.

Магнус, оказавшийся в самом центре этой мясорубки, продолжал отбиваться. Нет, ну надо же было так вляпаться! Только вырвался из Спальни наказаний – и тут же ввязался в драку, вроде той, у медпункта, только в исполнении взрослых: с полицейскими дубинками, плакатами и тяжёлыми палками с металлическими набалдашниками.

Напряжение достигло апогея. Конный отряд жандармерии, вызванный в качестве подкрепления, пробил брешь в толпе дерущихся. Народ стал расступаться, только самые азартные продолжали теснить демонстрантов к крепостной стене. В довершение всего повалил густой снег, и теперь вообще ничего нельзя было разобрать. Кто рядом? Свой? Чужой? Никто уже не понимал, кого и за что бьёт. Конная полиция с самого начала не задавала никаких вопросов: всадники ворвались в гущу побоища и шашками принялись разгонять тех, кто ещё держался на ногах и продолжал драться.

Демонстранты оказались в ловушке, и Магнус, стоя в переднем ряду, уже чувствовал на щеках горячее дыхание лошадей.

«Я не имею к ним никакого отношения! – хотелось ему закричать. – Я – сын Рикарда Миллиона, знаменитого производителя пушек!»

Тех, кто пытался сбежать, непременно ловили, оглушали шашкой и забрасывали в тюремный фургон. Одни пытались забраться на решётку ворот, другие карабкались на крепостной вал, но в последний момент поворачивали обратно, обнаружив, с какой высоты придётся прыгать на той стороне.

Пути к отступлению были отрезаны. Но в последнюю секунду, когда Магнуса уже вот-вот должны были схватить, чья-то рука вдруг опустилась ему на плечо.

– Сюда! За мной, живо! – крикнули ему в самое ухо.

И могучая рука потащила его за собой. Снег повалил с удвоенной силой, надёжно укрывая их от преследователей. В суматохе никто не заметил, как они проскользнули между ног у лошадей и нырнули за угол в узкую улочку.

Спасены? Нет. За спиной раздался пронзительный свисток жандарма.

– Быстро, сюда!

Но куда же, куда? Улочка оказалась ловушкой: узкий коридор тянулся вдоль крепостной стены и упирался в слепые фасады домов. Магнус и его спаситель неслись со всех ног, но всадник уже настигал, он пришпоривал лошадь, и стук её копыт по заснеженной мостовой слышался всё отчётливее.

И в то мгновение, когда он уже почти их догнал – о чудо! – улочка вдруг резко свернула в бок. Лошадь на всём скаку занесло на повороте, она встала на дыбы и закружилась на месте. Пока всадник усмирял лошадь, незнакомец выдернул из земли у подножия стены решётку вроде водосточной, которую Магнус бы и не заметил. Он втолкнул мальчика в открывшееся отверстие и сам нырнул следом, тут же приладив решётку на место – так ловко, будто проделывал это всю жизнь.

Как раз вовремя. Тесно прижавшись друг к другу в узком проходе и стараясь не дышать, через щели в решётке они видели, как мечется туда-сюда лошадь. Видимо, всадник был поставлен в тупик их внезапным исчезновением. Топот копыт какое-то время ещё раздавался на узкой улочке, потом всё стихло.

– Ну, кажется, на этот раз спаслись, – пробормотал незнакомец и зажёг спичку, чиркнув ею о ноготь.

Это оказался человек с рупором.

Он был одного роста с Магнусом. Конечно, не такой крупный, но широкий в плечах и, судя по тому, как он схватил Магнуса за плечо, довольно сильный. Лет сорока, с решительным взглядом карих глаз, в которых золотыми точками отражалось пляшущее пламя.

– Подождите! – запротестовал Магнус, стараясь унять бешеный стук сердца. – Это ВЫ спаслись! Я-то никакой не революционер!

– Я прекрасно знаю, кто ты. Если тебе хочется объяснить это господам жандармам, пожалуйста! Квартал оцеплен надолго.

– Да ничего вы не знаете! Я совершенно случайно…

Но какой смысл спорить? Магнус потерял рукав пальто, карманы пиджака болтались с самым жалким видом. А если прибавить к этому подбитый глаз, то у него были все шансы праздновать Рождество за решёткой вместе с другими жертвами облавы.

– Они наблюдают за улицей. Как вы планируете выбираться отсюда?

Проход, в котором они оказались, был бы тесен даже для двух более изящных людей. Крайне неудобно оказаться в буквальном смысле нос к носу с человеком, который тебе совершенно незнаком. Особенно если вы – здоровяк вроде Магнуса, а ваш сосед норовит подпалить вам брови спичкой.

– У меня за спиной – дверь, – ответил человек, не обижаясь на резкий тон. – Задвижка. Мне за неё не ухватиться, но у тебя должно получиться.

– Дверь?

– Надо спешить, – сказал человек, когда спичка у него в руке погасла.

Его слова прозвучали так властно, что Магнус подчинился. Свободной рукой он стал шарить за спиной у своего спутника, пока не оцарапал пальцы обо что-то шероховатое и влажное. Наконец задвижка нашлась. Старинная вещь, догадался Магнус, и подёргал щеколду, но она не двигалась.