Сопли, судя по всему, были качественные. Вода еще долго хлестала, разнообразя жизнь отдыхающих. Но Глеба Туманова это уже не касалось. Он поднялся наверх, уединился в дальнем конце коридора, нетронутом «стихийным бедствием», и жадно закурил под табличкой, запрещающей это делать, пытался упорядочить неуправляемые вихри в голове. Эмоции зашкаливали. Вот так случайно и узнаешь самое важное. «Все инструменты у Кача в подсобке…» Люди, заложившие взрывчатку, упоминали персонажа по фамилии Кач. Этот тип должен был их увезти… А Кач — это добродушный сторож пансионата Федор Никодимович, фамилию которого прежде не упоминали… Как просто допустить ошибку! Не соотнести две вещи, которые под носом! Простодушный пенсионер, любитель рыбной ловли. Вечно бегающий со своим чемоданчиком, если где-то поломка… И все это время он был под носом! А сегодня взял отгул, что логично — встретить диверсантов, сопроводить их к тайнику, тайно провести в пансионат (естественно, ночью), показать в подвале места, куда лучше всего заложить взрывчатку. Он прекрасно знает этот подвал, знает, как провести в здание посторонних. Если кто-то заметит, можно и нож под ребро — какая разница, если все взлетят?

Может, ошибка? Подозревает невиновного? Но нет, все сходилось. Фамилия редкая, странно допустить подобное совпадение. Не знал, кого нужно отвезти ночью? Глупость. Налицо вся банда: местные радикальные отморозки — возможно, из Симферополя, диверсионная группа, которая прибудет ночью, местный агент, рядящийся под добропорядочного российского гражданина… Кто там еще? «Парочка агентов госдепа»? Качу сообщили, что закладка произведена, сообщили время прибытия группы. Он сам, понятно, не ходил к «схрону», зачем? Какие основания не доверять полученной информации? Поэтому и не знает, что взрывчатке давно «приделали ноги». Никто из банды не знает. Прибудут по условному сигналу, полезут за арбитом… тут группа Репнина их и накроет! Заодно и Кача, который будет присутствовать. Одновременно нейтрализуют диверсантов у ЛЭП…

В чем тогда причина беспокойства? Попасть в шкуру человека, исправно выполнявшего свою работу, а потом взрывающего ее вместе с кучей гражданских? Нет, не хотелось ему в эту шкуру. Разве что прострелить ее в нескольких местах…

Он должен был известить Репнина. Новость для майора не принципиальная, но доложить надо. Глеб отстучал вереницу цифр. Чудесно — номер недоступен! Спецназ работает, называется. Тогда отправил эсэмэску, кратко описав суть дела. Подождал немного — сообщение не доставлено. Ладно, когда-нибудь дойдет. И что ему делать в этой ситуации? Набраться терпения, забыть про Кача? Он не мог. Но и подставить ребят из спецназа — тоже не мог!

Глеб метался по коридору. А вдруг у спецназа что-то пойдет не так? Противник тоже не дурак, и в СБУ случаются светлые головы. Он позвонил комбригу Аксакову. Олег Юрьевич, как ни странно, отозвался. Глеб рассыпался в извинениях — но ведь реально, нет других контактов!

— Хорошо, я понял тебя, капитан, — проворчал комбриг, выслушав краткую прочувствованную речь. — Не ты первый, не расстраивайся — все великие открытия делаются случайно. Я сообщу куда следует. Но не забывай, что твоя информация пойдет по кругу, и неизвестно, когда дойдет. Не настолько я велик. Информация любопытная, согласен, но скажи, это играет большую роль? Пусть не схватят старичка на месте преступления — думаешь, он далеко уйдет?

Все правильно, логично. Но имелся в деле какой-то осадок. Не факт, что Кач пойдет к «схрону» вместе с диверсантами. Зная ориентир, от услуг пенсионера могут отказаться, будет тормозить. А вот в пансионате он понадобится обязательно. Услышит шум, выстрелы, иным способом узнает о провале — пустится в бега, а этот мужик не такой уж немощный, может быть опасен…

— Наконец-то нашла тебя, — возвестила Анюта, возникая в крыле. — Потопа испугался, Глеб? Неисправность устранили, вода уходит. Да что с тобой? — расстроенно всплеснула она руками. — Вот скажи, что сейчас в твоих глазах? Ты словно открыл вторую Америку, но этому не рад!

— Нам с одной бы справиться… — проворчал Глеб. — Ты Кача не видела?

— Кто это?

— Сторож. Федор Никодимович.

— А-а… Так он сегодня отпросился после обеда — сказал, что родственники приезжают из Майкопа… Это заведующая всем объясняла, когда его подсобку ломали.

Ни хрена себе, родственники из Майкопа! Он чуть не задохнулся от возмущения.

— Так, — взяла его за грудки Анюта. — Что происходит, Глеб? Говори только правду, иначе я с тобой больше не играю. Почему я должна за тебя беспокоиться?

Он помялся, но как соврать, глядя в такие глаза?

— Вот это да… — изумленно пробормотала она. — Его ведь здесь все знают… Улыбается, никому не отказывает, детишек по загривку треплет. Вчера пацаненку из Тюмени конфетку дал — сама видела… Ты не мог ошибиться?

— Мог, — вздохнул Глеб, — но не сейчас. У диверсантов должен быть союзник в пансионате, который проведет их в подвал. Остальной персонал на ночь расходится. Элементарно, об этом я даже не думал… Хочу проследить за его домом, Анюта. Осторожно, чтобы не навредить своим. В деле много нюансов. Диверсанты могут расположиться у него дома в Новом Свете. Не факт, что все пойдут к «схрону», кто-то может остаться, а потом скроется… Нужно узнать его адрес. Сделать это деликатно, не вызвав подозрений.

— В номер иди, — вздохнула Анюта, — и жди меня.

Почему у женщин получается лучше, чем у мужчин? Слишком умные? Не признают тактику слона в посудной лавке? Анюта ушла, он выкурил еще одну сигарету, потащился в номер. Снова попытал счастья с телефоном — майор спецназа был недоступен, как Господь Бог. Он валялся на кровати, закинув ноги на спинку, а руки за голову, весь надутый, как индюк. Через полчаса вошла Анюта, смерила его взглядом, вздохнула:

— Вот смотрю я на тебя и даже не знаю, кто тебе поможет. К психотерапевту поздно, к психиатру рано. Не понимаю, — пожала она плечами, — почему яйцеклетка должна бегать за сперматозоидом и выполнять его работу?

— Не преувеличивай, — усмехнулся Глеб, — я ни о чем тебя не просил.

— И все же я это сделала. Местные девчонки убирают в столовой, я попросила чаю, угостила их коробкой новосибирских конфет, которые на всякий случай привезла из дома.

Девчонки попробовали и оценили. Мы разговорились. Я сказала, что подумываю о покупке дома в Новом Свете. Вернее, не я, а мой парень. Они хором принялись меня разубеждать — мол, страшная дыра, даже море в поселке без нормального пляжа. Крым большой — я что, полная дура? Есть Коктебель, Форос, Ялта, Севастополь на худой конец… Сами они из Нового Света, живут на Морской улице. Я напросилась в гости — типа, посмотреть, как живут люди. Спросила, как бы невзначай, кто еще из персонала живет в поселке. Все хором сказали, что Федор Никодимович. Я спросила: хорошо ли живет? Девчонки подтвердили: дом неплох, и участок обширный. Стоит ли удивляться — при Союзе в милиции работал, да и после продолжал. И жена у него небедная была. Адреса не знают, но если идти по улице Громова, его дом последний справа. Дальше за забором — свалка, скалы начинаются. Дом не спутать — там забор в дырочку, и граб стоит, постриженный в форме яйца… Я спросила: а когда он будет? Девчонки ответили, что дядечка — человек ответственный, утром будет точно — обещал посмотреть проводку к холодильным установкам, коротит там что-то…