Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не хочу чтобы он был здесь, — увидел отражение в зеркальной стенке шкафа.
Я делаю шаг в детскую.
— Что если отметим твой день рождения?
— У меня в декабре.
Я знаю.
— Будет много конфет, — вообще-то я рассчитывал на светский прием и Инга рассчитывала. Но в жопу Ингу.
— Пони… — я сочиняю на ходу. — Воздушные шары…
Понятия не имею, что там еще детям нравится. Я как бы о детях не думал все прошедшие шесть лет. Ну как, не думал? Только не о живых. А с бабами я предохранялся.
Реальный ребенок это сложнее чем ребенок гипотетический.
— И сахарная вата… — я ей в детстве обжирался.
Отрицательно мотает головой.
— И она… — сдаюсь.
Влад поднимает лицо.
— М-м-ама, — заставляю себя выдавить это слово и хлопаю дверью за спиной.
Иду наверх, сердце все еще колотится о ребра. Хочу что-нибудь разгромить. Какого хера Эльвира попробовала присвоить себе роль моей мертвой жены?! Как она посмела?!
Кулак встречается со стеной.
Бах!
Бью еще раз со всей силой. Трескается и отлетает штукатурка. Мне становится немного легче, как и все то бесчисленное количество раз, когда я выпускал пар кулаками.
Тут в коридор выскакивает врач, бледнеет, пытается уйти обратно в гостевую спальню. Но вот хрен ему, я его уже увидел.
Подскакиваю и хватаю за воротник. Врач замирает и я отдергиваю руку. Вот надо бы наверное перестать бить людей у всех на глазах.
Перед внутренним взором стоит испуганное лицо Владика. Растираю лоб костяшками пальцев.
— Как она? — пытаюсь сделать так, чтобы голос звучал спокойно.
— В порядке, — мужик, видимо, приходит в себя.
Вообще-то он травматолог по специальности. Растягиваю ворот одной рукой. Мой врач. Я постоянно зарабатываю себе какие-то травмы. Вот этот мужик отлично умеет шить и я подумал, что случай с Эльвирой подходящий. Она же из машины выпала.
Ребенка бы я этому Дмитрию не показал.
— Точно?! — не замечаю как снова хватаю его за воротник.
Да блин!
Все эта Инга и ее папочка.
“И мой сын, который меня ненавидит”, - вот эта мысль бьет прямо под ребра. На самом деле я из-за него такой бешеный последние несколько дней.
Мы с доктором застыли у огромного панорамного окна и оба сейчас глядим на море.
Я помню как Инга мне что-то сладко напевала на пляже про то, чтоб завязать с разгулом. Вот интересно это забота обо мне или ревность к другим девочкам?
Мол, нужно остепениться.
У бассейна Мурат отдает охране какие-то распоряжения. Я чувствую, что кривлю губы. Я стал настолько бешенным, что друга прогнал и избил.
И это сделала семья.
— Ну смотри! — толкаю плечом доктора и захожу в ее комнату.
Ключи взял у охраны.
Эльвира сидит на постели.
Увидев меня, она отодвигается, практически вжимается в спинку кровати.
Черт побери, я ведь до усрачки ее напугал. Растираю лоб обеими руками. Обычно девочки виснут на мне.
Сейчас Эльвира кажется мне вовсе не стервой, обычной хрупкой испуганной девочкой, которую нужно оберегать. Чем-то неуловимо Похожей на Риту…
Вот сейчас мне захотелось себя по щекам отхлестать.
Никто и никогда не будет Ритой. Я не подпущу больше ни одну из них так близко чтобы нахрен не сорваться, когда увижу на ней другого мужика.
Воспоминания как живые промелькивают перед глазами: про тот притон и про то как я застал жену. Я тогда впервые без разбирательств убил человека, да просто руками задушил. Хорошо, что оказалось он был одним из бандитов. Но мне от этого не легче. Я тогда сорвался и еще месяц ходил бешеный.
Я чувствую, что могу сорваться и из-за нее.
— Как… дела? — произношу.
Блин. Дебильное начало разговора после того как я ее лапал. И вообще после всего, что я говорил.
— Вы… — глядит на одеяло. — Что я должна сделать чтобы вы меня отпустили?
Да хрена с два я вообще дам тебе уйти. Но губы как-то сами разжимаются, а слова рвутся я языка.
— Мне нужна нянька для сына.
Смотрит на меня глазами, огромными от удивления.
— Он выбрал тебя на эту должность, — я и сам не знал, что придумаю это. Складываю руки на груди. Я дал себе слово попытаться выглядеть нормальным человеком. — Я люблю своего ребенка и хочу чтобы он меня тоже полюбил…
Она не отрываясь смотрит на мои губы и я почему-то думаю о минете. Как сказал бы Мурат: “О господи, Сафонов, ты неисправим”.
Отвожу взгляд. Хорошо, что про мысли подобного содержания обычно на лице не написано.
Мне было бы неприятно, если бы она сочла меня уродом. Эта мысль заставляет резко вздернуть голову. Так она же мошенница, эта Эльвира. Но вот смотрю ей в глаза и мое хваленое чутье молчит.
Да кто она такая?
— А вы потом отпустите меня к Руслану? — шепчет едва слышно.
Опять этот Руслан! Я чувствую как перед глазами виснет кровавая пелена.
— Ты будешь делать только то, что я сказал! — кулак врезается в стену, Эльвира вздрагивает.
Борюсь с желанием подойти и завалить ее на кровать, содрать шелковую ночную рубашку.
Но что-то тормозит. Быть может, глаза сына. Я счастья ему хочу и только она осталась между нами хрупким мостиком.
Заставляю себя выйти в коридор почти насильно. Не могу представить ее с другим. Хочу сделать своей. Собственностью.
— Ты будешь на празднике! — захлопываю дверь и закрываю на ключ.
Скажет еще что-нибудь, могу и резче среагировать.
Иду вниз. Мне нужно выпустить пар и тренажерный зал мне подойдет.
Мне попадается управляющая по пути. Ловлю ее за плечи.
— На завтра действительно назначено мероприятие? Инга Романовна просила…
Да какого хера она тут распоряжается?
— Завтра праздник в честь моего сына.
И никакого официального приема. Инга пусть на другой день планирует.
Глава 8
За два часа до
Я уже успел пробежать привычное расстояние по пляжу. Привык к тому, что спорт расслабляет, но сегодня все что-то не то.
Не могу выкинуть из головы ее губы, глаза. Вспоминаю ее вкус.
Ч-черте что!
Останавливаюсь и разворачиваюсь к дому.
В конце концов, из меня вроде всегда был неплохой соблазнитель, когда я этого, конечно, хотел. Налью ей шампанского, расскажу пару слезливых историй, полапаю грудь и кое-то еще.
Всего делов-то один раз попробовать какая она там под юбкой. Глядишь, меня уже отпустят и глаза ее и яйца перестанут звенеть.
Вдруг налетаю на управляющую, Лиду.
— Валерий Валентинович… — бормочет, что-то указывая в белом листе. Ч-черт! А я как дурак пялюсь
