Июнь выдался на редкость жарким, и изнеможение Рени достигло предела. Вернувшись в один из субботних вечеров в пансион мадам Дюбонне, она, к своему удивлению, обнаружила там Кристину, которая с каким-то молодым человеком ждала ее в чопорной комнате отдыха.

— Каким ветром тебя занесло сюда? — изумленно спросила Рени.

— Да вот, вдруг решили прикатить к тебе на выходные, — сообщила Крис. — Мы думали, что сможем повидать тебя, но когда позвонили сюда утром, нам сказали, что ты на работе.

Рени объяснила, что выходной у нее по понедельникам.

— Но вы нашли, где вам остановиться? В это время года все места заказываются за много дней вперед.

— Нам удалось найти два отказных места в какой-то дыре рядом с Северным вокзалом. Там, конечно, шумно, но зато из окна видно ту белую штуковину на горе, которая похожа на кучку меренг, и это совсем рядом с бульваром Рошетуар, а там, как мы обнаружили вчера вечером, полно всяких магазинов и кафе.

— Белая штуковина — это Сакрэ Кёр, он стоит на Монмартре, и его довольно хорошо видно из любой точки Парижа. Жаль, что я не знала о вашем приезде, я бы что-нибудь нашла для вас.

Она была очень рада видеть сестру. За последнее время она редко вспоминала свой дом и родных.

— А ты не хочешь познакомить меня со своим другом? — спросила она.

— О, так это же Трог! Разве ты не узнала его? Хотя, конечно, сейчас он выглядит несколько иначе, — он привел себя в порядок.

Рени протянула руку юноше, который в этот раз был безупречно подстрижен и выбрит. На нем была форменная куртка и отутюженные темные брюки. Она не узнала его, но решила, что с ее стороны будет тактичнее не говорить об этом. Сейчас она видела перед собой приятного юношу со здоровой кожей и правильными чертами лица.

— Мне бы хотелось, чтобы ваша сестра не называла меня Трогом, — пожаловался он. — Меня зовут Чарлз.

— Я знаю, — насмешливо бросила Крис. — Почему твоим родителям не пришло в голову другое имя, например Грант или Грэг, или какое-нибудь другое, более человеческое? Чарли звучит так нелепо. Для принца оно, возможно, и годится, но для нормального человека звучит по-дурацки.

— А мне нравится это имя, — возразила ей Рени. — Я буду называть вас Чарлз.

Он благодарно улыбнулся ей.

Погода была теплой, и Рени предложила им прокатиться по Сене, если, конечно, удастся достать билеты. Прямо на пароходике можно будет и поесть. Все парижские достопримечательности освещены прожекторами, и они увидят их все зараз. Они приняли ее предложение с восторгом, и Чарлз отправился звонить в кассы, чтобы заказать билеты, а Кристина вместе с Рени пошла в комнату, чтобы привести себя в порядок. На Кристине были черные нейлоновые брюки и пестрая майка с голубыми, зелеными и золотистыми пятнами. Кристина оценивающе посмотрела на белый с черными узорами льняной костюм Рени, на ее лакированные черные туфли и маленькую белую шляпку с черной строчкой.

— Ты выглядишь вполне как парижанка, хотя они обычно одеваются в черное. Этот костюм, наверное, обошелся тебе в круглую сумму.

— Это бывшая модель. У Себастьена любят, чтобы девушки были хорошо одеты.

— Разумеется. Ну, как тебе Трог? Правда, ужас?

— А что случилось с Чарли? — обеспокоенно спросила Рени.

— А ты сама не видишь? Он совершенно изменился. По мне, так лучше бы он стал хиппи или пацифистом, но самое ужасное, что это все из-за меня. Он хочет жениться на мне, и вот он побрился, подстригся и поступил на службу. Ну разве не страшные вещи совершает с людьми чувство ответственности?

— Очень хорошо, что оно у него есть и это совершенно необходимо, если он делает тебе предложение. — Рени входила в роль старшей сестры. — Ты выйдешь за него замуж?

— Может в конце концов и выйду. Мне он очень нравится. Интересно, как сообразить, достаточно ли сильно тебе нравится человек, чтобы выйти за него замуж? Я что-то не замечала, чтобы ты бредила Барри, но думаю, что он тебе… А что, все осталось в силе?

— Официально ни о чем объявлено не было, — уклончиво сказала Рени.

Крис понимающе кивнула.

— Что, поскандалили из-за твоей поездки в Париж? Я рада, что ты настояла на своем. Знаешь, он бросил Салли и все свободное время носится как угорелый по морю на своей моторке. Но у тебя, конечно, кто-то есть?

— Конечно, нет, — сухо сказала Рени. Она не ожидала услышать такие новости о Барри, но они не взволновали ее. — Я много работаю, и у меня не остается времени для романов. («Да простит мне Бог это вранье!» — подумала она).

Она повернулась к Крис, и ее лицо смягчилось. Ее сестра все еще была такой юной, такой неопытной.

— Когда-то я говорила тебе, что если у тебя есть подходящий парень, то нужно выходить за него замуж, — мягко заговорила она, — но теперь я пришла к выводу, что одной привязанности недостаточно. Попробуй подождать, и может быть ты полюбишь. Ты сама поймешь, что это случилось. Этого… стоит подождать.

Крис во все глаза смотрела на сестру.

— Но ты же никогда не верила в романы.

— Я не о романах, Крис, я о любви. Это самое чудесное, что бывает в этой жизни.

Она быстро отвернулась, почувствовав, как задрожал ее голос. Крис молчала; она сразу поняла, что Рени влюблена, но не хочет признаваться в этом. Ей очень хотелось узнать, кто ее избранник и отвечает ли он ей взаимностью. Должно быть, да — решила она про себя. Рени выглядит такой изящной и красивой, что устоять перед ней невозможно, но может, ее возлюбленный пока не признался ей в своих чувствах.

Она с трудом справилась с обуревавшим, ее любопытством и, отбросив упавшие на глаза непокорные волосы вскочила.

— Так мы будем кататься на пароходе или нет? Я умираю с голоду, а Трог, наверное, потерял нас.

Речная прогулка удалась на славу. В свете ярких огней остров Ситэ с Нотр-Дам, купол Дома Инвалидов, фонтаны и набережные были похожи на сказочные дворцы. На одной из набережных луч прожектора осветил обнимающуюся парочку влюбленных.

— Это специально для вас, — заметила Рени. — Так рождается любовь в весеннем Париже.

Крис не ответила, и Рени, обернувшись, увидела, что она сидит в обнимку с Чарлзом, и выражение ее лица навело Рени на мысль о том, что даже если ее сестра еще и не познала любви, то это уже не за горами. Рени с завистью вздохнула — для этой молодой пары жизнь была простой прогулкой. И Рени, глядя на золотые отражения света в темной воде, погрузилась в свои мечты, — она представила себе, что рядом, обняв ее за плечи, стоит Леон и они вместе парят над сверкающей гладью реки. Но тут Крис что-то воскликнула, и Рени, подняв глаза, увидела Эйфелеву башню, — каждый ярус ее 984-футовой высоты был усыпан сияющими огнями.

— Она точно такая же, как на фотографии, — изумленно выговорил Чарльз.

Рени рассмеялась.