— Отличная версия, — похвалил Дед. — Однако, зная тебя, я не верю, что она — единственная!

— Есть еще парочка. Все тот же Домиташвили рассказал о бывшей жене пропавшего Ильи Гагина: оказывается, она делала попытки вернуться к мужу.

— Видимо, поняла, как просчиталась! — усмехнулся Дед.

— А еще была одна девица, которая клеилась к Илье после бывшей, некая Елена. По словам Домиташвили, Гагину пришлось потрудиться, чтобы ее отвадить.

— А Илья пропал…

— Кто контролирует Илью, тот может полагать, что контролирует и его наследство, хотя это и не так.

— Слушай, Аллочка, а что станется с наследством Гагина, если Илья, скажем, тоже прикажет долго жить?

— На этот случай убиенный все предусмотрел: недвижимость надлежит продать и на эти деньги основать фонд помощи больным энцефалитом. Но об этом известно только Домиташвили и нотариусу, как вы понимаете!

— А сам этот сознательный гражданин Домиташвили не мог ли приложить руку к убийству своего душевного друга?

— У него железобетонное алиби: Домиташвили отсутствовал в стране. Принимая во внимание способ убийства, трудно предположить, что преступление — дело рук наемника, но все же и эта версия кажется мне достаточно жизнеспособной, пока не доказано обратное.

— Молодец! Между прочим, ничто не мешает Домиташвили держать Илью в заложниках и распоряжаться его деньгами, так?

— Не забывайте, Андрон Петрович, что он сам к нам пришел и все рассказал, навлекая на себя подозрение.

— Это, конечно, несколько меняет дело, но о его отношениях с Гагиным ты все равно узнала бы рано или поздно, и вот тогда-то Домиташвили стал бы первым подозреваемым.

— Поэтому я и говорю, что данная версия тоже имеет место, — кивнула Алла. — Мы проверим, не причастен ли Домиташвили к похищению Ильи: учитывая его диагноз, знакомый человек мог легко ввести его в заблуждение и бедный парень ничего бы не заподозрил.

Алла возвращалась от Деда в приподнятом настроении: так случалось всякий раз, когда ей удавалось выстроить несколько версий и оставалось лишь их отработать, — как правило, одна из них оказывалась правильной. В длинном коридоре, отделявшем кабинет Деда от ее собственного, ее нагнала запыхавшаяся Валерия Медведь.

— Алла Гурьевна, есть минутка? — выпалила она, сверкая глазами.

Алле нравилась эта девица. Во-первых, она была привлекательной, а Алла обожала красоту в любом виде, неважно, принадлежала ли она цветам, драгоценностям, животным или людям. Во-вторых, и это являлось главной причиной ее расположения к молодой коллеге, Валерия отличалась сообразительностью, изобретательностью и удивительной неутомимостью: казалось, она способна работать без остановки, как отлично отлаженный и смазанный механизм. Конечно, ей недоставало опыта, житейской хитрости и умения общаться с людьми, но это, в отличие от ранее перечисленных качеств, дело наживное.

— Даже две есть, — улыбнулась она девушке. — Пойдемте ко мне!

Не успели они усесться, как Валерия начала излагать. Это заняло у нее примерно десять минут, а не одну и не две, как предполагалось, но Алла не возражала. Напротив, она смотрела на свою протеже во все глаза с восхищением, смешанным с любопытством и сочувствием: если она продолжит в том же духе, то есть опасность перегореть раньше времени… Или лет через двадцать стать главой Следственного комитета!

— Валерия, вы никогда не задумывались о карьере частного сыщика? — поинтересовалась Алла, когда в речи девушки образовалась пауза.

— Что? — удивленно переспросила та.

— Ну, вы сами ищете себе дела, и, вынуждена признать, весьма успешно, — усмехнулась она. — А ведь это — самое важное для частного детектива!

— Вам это не интересно? — расстроилась Лера, и Алле показалось очень милым выражение ее лица — как у ребенка, который нашел огромный красивый гриб, а мама сказала, что это несъедобный мухомор.

— Наоборот, очень даже, — поспешила успокоить ее Алла. — Но вы должны кое-что понимать: если ваши выводы правильны, то мы, скорее всего, имеем дело…

— С маньяком! — не сдержавшись, закончила за начальницу Валерия.

— Верно. А мы обе с вами знаем, с каким невероятным «энтузиазмом» наверху воспринимают подобные дела!

— Так что, забыть об этом? — упавшим голосом спросила молодая следователь.

— Еще чего! — хлопнула ладонью по столу Алла. — Раз уж мы можем ожидать содействия от продюсеров шоу, давайте попробуем… Но у меня еще остались вопросы. Во-первых, на каком основании вы делаете вывод о связи дел Шарипова и Радовой?

— Ну как же — во-первых, оба были участниками шоу «Третий глаз», а во-вторых, их пытали и убили, причем до этого угрожали…

— Про угрозы в адрес Радовой мы не знаем, — заметила Алла. — Это всего лишь предположение!

— Да, но…

— Ладно, будем надеяться, что отчеты судмедэкспертов дадут нам больше доказательств. Что вы намерены делать?

— Во-первых, девушка Шарипова, Нурхаят, передала мне талмуд, в котором он вел учет своих клиентов. Начну с них: возможно, кто-то из посетителей остался недоволен, гм… сервисом?

— А еще хорошо бы найти тех, кто посещал одновременно и его, и цыганскую «колдунью», — принялась развивать мысль Алла. — Ищите совпадения — это может оказаться ключом к разгадке обоих убийств!

— Я тоже так считаю, — согласилась Лера. — Есть еще, правда, бывший жених Нурхаят, который точил зуб на Шарипова и от которого молодые люди сбежали из Казани в Питер…

— Но это рушит версию о маньяке, верно? Ведь Радова не могла иметь отношение к той истории?

— Я это понимаю, но, как вы сами всегда говорите, нужно отработать все возможности!

— Согласна. Есть еще предположения?

— Есть одно, но его будет разрабатывать сложнее всего.

— Я слушаю.

— Возможно, маньяк либо работает в съемочной группе, либо находится среди тех, кого отсеяли во время предварительного отбора. Это могло вызвать его гнев: как же, им пренебрегли, выбрали других — тех, кого он считает мошенниками!

— Ну да, ведь по-настоящему сильный экстрасенс — он один… Давайте сделаем так: я свяжусь со следователями, ведущими дела Радовой и Шарипова, поболтаю с ними, а потом поговорю с Кириенко. Если он сочтет, что у нас для этого достаточно оснований, то вы получите все материалы не позднее завтрашнего утра. А у меня к вам, Валерия, тоже будет одна просьба.

— Какая,