Пообедав, молодой англичанин почувствовал сильную жажду из-за обжигающей тропической жары. Однако его врождённая британская сдержанность не позволяла ему просить чего-либо. Зная это, Бхагаван тут же посмотрел на одного из преданных и сказал: "Дай ему лимонада. Он очень хочет пить". Всё это убедило Хамфриза в том, что любовь Бхагавана была не только любовью духовного мастера, но также любовью кормящей матери. Много раз он видел маленьких детей возле пещеры — они не разговаривали, не играли, просто тихо сидели. Это ставило его в тупик. Он никогда не видел, чтобы дети сидели так тихо, так спокойно и так долго. Всё дело в том, что эти дети чувствовали духовный покой Бхагавана и откликались в той же манере.

Бхагаван знал о склонности Хамфриза к оккультным наукам и отговаривал его: "Ищите то, что превосходит все оккультные силы", говорил он ему. "Ваша цель должна быть наивысшей, а это значит распознать, что вы есть истина. Все эти оккультные силы вводят вас в заблуждение. Оставьте их!" Бхагаван помог Хамфризу отучиться использовать оккультные силы. Хамфриз был очень сильным человеком. Имея способность овладеть оккультными силами, он с таким же успехом мог практиковать учения мастера. Когда он оставил выбранную профессию и оккультные науки, Бхагаван направил его с помощью учений Самоисследования и Сдачи и научил его идти внутрь.

Его описания мастера, которые он отправил в письме своему другу в Англию, были опубликованы в журнале International Psychic Gazette: "Явления, которые мы видим, любопытны и удивительны — но самую чудесную вещь мы не сознаём, а именно, ту единую и единственную беспредельную силу, ответственную за все видимые явления и за сам акт их видения. Не останавливай своё внимание на всех этих изменяющихся вещах — жизни, смерти, явлениях. Не думай даже о настоящем акте видения или восприятия их, но только о том, что видит все эти вещи, том, что ответственно за всё это. Сперва это покажется почти невозможным, но мало-помалу результат проявится. На это уходят годы обучения и ежедневной практики, но именно так создаётся мастер. Дай себе четверть часа в день. Постарайся удерживать ум неколебимо сосредоточенным на 'Том', которое видит. Это внутри тебя. Не жди, что это 'То', будет чем-то определённым, на чём можно легко сконцентрировать ум — всё будет не так. Хотя уходят годы на то, чтобы найти это 'То', результаты этой концентрации проявятся уже через пять или шесть месяцев — в разного сорта бессознательных ясновидениях, в спокойствии ума, в способности преодолевать трудности, в силе, окружающей нас, всегда бессознательной силе. Я передал тебе эти учения в тех же словах, в которых мастер даёт их своим близким ученикам. И с этих пор позволь всем твоим помыслам в медитации сосредоточиться не на акте видения, ни на том, что ты видишь, но неотрывно на том, что видит".

Какие мощные указания! Как благословен был молодой Хамфриз, получив это учение! Хамфриз получил всё после того, как укоренился в Сердце. Найдя очень трудным справляться со своей работой и одновременно практиковать медитацию, он пришёл к Бхагавану, который посоветовал ему остаться чуть дольше. (Мастер может распознать, когда ученик полностью готов. Бхагавану, 'шеф-повару', необходимо было 'поджарить' его ещё немного!) Спустя шесть месяцев он снова пришёл к Бхагавану. На этот раз Бхагаван сказал: "Теперь вы можете идти". Хамфриз записал: "Я вернулся как более преданный и глубокий католик". В нём совсем не было конфликта.

Спустя некоторое время он и вовсе отошёл от мирских дел, поступил в монастырь и стал монахом. Для укоренившихся в Сердце нет индусов, христиан или мусульман, нет мужчин или женщин, только чистое бытие — такими хотел бы видеть своих последователей Иисус.

Бхагаван сидит на камне у Пещеры Вирупакша

Мастан Свами

Мастан Свами был правоверным мусульманином. Его родители строго соблюдали все религиозные кодексы, ритуалы и дисциплины и воспитали его в том же духе. Даже в возрасте восьми лет Мастан мог войти в самадхи, не зная ничего об этом. У него с детства была естественная способность отделяться от людей и вещей. Этот замечательный преданный следовал всем исламским предписаниям и был очень предан Аллаху и Пророку Мухаммеду. Его природная склонность к переживанию самадхи побудила его начать изучать тамильский язык. Вскоре он уже читал такие книги как Кайвалья Наванитам и Шукар Вашиштам. Простые тамильские стихи суфийского мистика девятнадцатого века Гунангуди Мастана, ведантические по своей природе, также имели на него мощное влияние. Но, хотя Мастан Свами принимал участие в мусульманских праздниках как Рамзан, Ид и т. д., его ум и сердце были настроены на внутреннее Я, он уходил в самадхи, читал и пел песни Таюманавара (Песни Таюманавара превозносились Бхагаваном, потому что они имели дело с чистой истиной. Другие святые привносили Шиву и других Богов, но Таюманавар придерживался учения оставаться в тишине, с чем Мастан Свами был хорошо знаком).

В 1914 году Мастан Свами жил в Десуре, деревне в сорока милях от Тируваннамалая, откуда была родом Десурамма. Будучи единственными людьми в этой деревне, кто разделял одно и то же духовное 'безумие', эти двое были друзьями. Однажды она сказала ему: "Мастан Свами, тебе нужно встретиться с моим гуру". И она привела его к Бхагавану в пещеру Вирупакша. Мастан, верный и преданный последователь ислама, так описывает свой первый даршан с Бхагаваном: "Он сидел подобно скале. Его прямой взгляд был исполнен милостью, состраданием и незыблемой мудростью. Я стоял рядом с ним. Взглянув на меня, он открыл врата моего Сердца, и я также утвердился в его состоянии при первой же встрече. Только один взгляд Бхагавана, и я стоял так восемь часов, абсолютно без всякой усталости, наполненный тотальной поглощённостью и покоем. В то время в пещере Вирупакша Бхагаван мог открыть наше сердце единственным своим милостивым взглядом, и мы были трансформированы. Не было нужды ни в каких вопросах, так как своим взглядом он делал нас подобными самому себе".

Каким чудесным человеком был Мастан! С первой же встречи с Бхагаваном он принял его как своего гуру. Он уже читал о характеристиках и признаках гуру. Он видел, что то, что сидело перед ним в человеческой форме, было не только гуру, но и Богом. Вернувшись домой, Мастан Свами испытал внутренний конфликт. До сих пор его мастером был Пророк Мухаммед. Хотя Аллах был