– Ты забыла? Ты забыла об этом, Васька? Конечно,забыла. Это было первым, чтоя забыла. Ни о каком институте, ни о какой карьереи речи быть не может. В жизни Васька не прочитала ни одной книги, весь еесловарный запас сформирован телевидением, радиостанциями FM-диапазона,придурковатыми фильмами про экзорцизм, трах в Голубой Лагуне и бойню налесопилке; дворовыми дружками (впоследствии – мальчиками) и Микинымипричитаниями. Возможно, были и другие источники, Мика не знает о них ничего.Васька давно забросила свою кладовку, она так и не превратилась в кошку, но,кажется, превратилась в самую банальную потаскуху.

– Ты самая банальная потаскушка! – «потаскушка»звучит еще унизительнее, чем «потаскуха» – пусть. Микина задача (если у неевообще есть задача) – побольнее ударить Ваську, а лучше и вовсе сбить с ног. Иканализировать ненависть, направив ее в нужное русло.

– Ну какая же я потаскушка? – Задеть Ваську так жетрудно, как вручную столкнуть с колеи пригородную электричку. – Денег-то яне беру. А это уже по-другому называется, согласись.

– Тебе виднее… А все эти твои хахали – может, они и неплатят тебе денег. Может, ты спишь с ними потому, что они читают тебе вслухназвания станций метро? Ведь прочесть их сама ты не в состоянии… Что, права я?!

Мика почти торжествует. Но и Васька торжествует, скалится вухмылке, выпячивает молодые, наглые, сучьи зубы:

– Не исключено, моя целомудренная сестра! Не исключено,что я сплю с ними именно поэтому.

– Хорошо, что мама с отцом не дожили до такой грязи.

– Это положительный момент, безусловно. Хочешь сказатьчто-нибудь еще?

О, да, Мика многое могла бы сказать. Только благодаря МикеВаська не подохла с голоду и ни в чем не нуждалась все эти годы. Толькоблагодаря Мике ее взяли на работу в «Ноль»; сначала – официанткой, в компанию кВиталику и Иву. И не Микина вина, что Васька не удержалась в должности, –уж слишком много она дерзила в адрес клиентов, слишком многое себе позволяла. Сподобными выбрыками Васька не дожила бы и до конца первого рабочего дня, такнет – Клаус-Мария и Йошка с Себом терпели ее сколько могли, и то из уважения кМике. А потом, когда терпение иссякло, перевели на варку кофе.

Кофе не является сильной стороной «Ноля».

– Пошла вон отсюда! – В таком регистре Микин голосеще не работал, до таких высот еще не добирался.

– Уже ухожу, – Васька проявляет несвойственную ейпокладистость, даже удивительно. – Но сначала мне бы хотелось обсудить стобой одну проблему.

Обсуждать проблемы с голой Васькой Мика не намерена.

– Я же сказала – пошла вон.

– Я хочу разменять квартиру.

– Что?

– Я хочу разменять квартиру, – Васька выговариваеткаждое слово едва ли не по слогам. – Мы терпеть друг друга не можем, ведьтак?

Мика молчит.

– Я ненавижу тебя, ты ненавидишь меня – так не лучше линам разъехаться?

Ненависть, еще секунду назад любовно поддерживавшая Мику,куда-то улетучилась. О чем говорит Васька? Об их квартире с мастерской, одвухсот пятидесяти квадратах, в которых свободно умещается все то, что дорогоМике. И Гент с Утрехтом, и дароносица, и виноточило, и прошлая счастливаяжизнь, от которой и следа не осталось. И от Васьки не останется никакого следа,она уйдет от Мики и даже не обернется на прощанье – смуглая, дерзкая,черноволосая. И ее мальчики уйдут. И Мика останется одна. Совсем одна. Совсем.Конечно, можно завести кошку, канадского сфинкса с горячим голым тельцем,говорят, что сфинксы привязчивы как собаки и даже спят в одной постели свладельцами. Беда в том, что Мика не любит кошек. Не любит собак, не любитволнистых попугайчиков, не любит мужчин – так что участь Ральфа Норбе, захотион здесь натурализоваться, будет еще плачевнее, чем участь канадского сфинкса.

– Я не позволю тебе разменивать квартиру. Так и знай.

– Мне плевать. Я имею на нее такое же право, как и ты.И я поступлю, как считаю нужным, а на тебя мне плевать.

– Ты этого не сделаешь.

– Сделаю и еще как.

– Нет.

– Да! Маленькая дрянь.

Маленькая дрянь совершает то, чем промышляла все детство:швыряет в Мику первый попавшийся предмет. На этот раз – пакет с остатками сока.Удар получается не сильным, но обидным до неприличия. Желтая мутноватаяжидкость стекает по Микиному подбородку, по домашней футболке с надписью «practicemakes perfect», по заношенным спортивным штанам. Если кто-либо когда-либо ибыл похож на «эту суку В.», так это Васька, отстранений думает Мика.

Ее и зовут так же, воля деда была исполнена, хотя бы и послеего смерти.

В отличие от «этой суки В.», Васька совсем не уродина, хотяконцептуальности в ней не меньше. Направления в искусстве под ее влиянием несоздадут, но поразбивают друг другу морды точно. Васька в представлении Микивыглядит таким же воздушным змеем, как и «эта сука В.», только гораздо болееусовершенствованным.

Модифицированным.

Этому змею и определение имеется – новомодное английскоесловечко «кайт», неразрывно связанное с экстримом, которому, как одержимая,поклоняется Васька.

Воздушный змей по имени Васька никогда не принадлежал Мике,не она запустила его в небо – разве что совсем недолгое время подержалась закончик нити. Но до сегодняшнего дня он хотя бы находился в поле ее зрения –отныне Мика будет лишена и этого. Письма в форме дневника, неизвестно комуадресованные, – вот что ей остается (когда-то их сочиняла бабка, теперьнаступил Микин черед). Описание мелких, ничем не примечательных событий,происходящих в ее мелкой, ничем не примечательной жизни. Кулинарные рецепты,придуманные на ходу. Подробное изложение разговоров с Виталиком о стратегиипаука – для создания своей собственной стратегии у Мики не хватило бы клепки.Подробное изложение всех других разговоров, в которых Мика являетсядействующим, но не главным лицом. Мика, Мика! – она не может никогозаинтересовать сама по себе. Солнцеликий любил ее за сходство с мамой, Ральф ивсе остальные любят за умение готовить, ничего больше.

А ничего больше и не нужно.

Вот только продать квартиру она не позволит.

…Он появился в мастерской спустя полтора месяца послеразговора о квартире. За полтора месяца Васька не предприняла никаких шагов внаправлении к агентству по недвижимости или хоть какому-нибудьриэлтору-одиночке с лицензией. По здравому размышлению, продажа квартиры дляВаськи – неподъемноедело. Оно связано с массой бумаг, с огромным количествомдокументов, заполнять и отслеживать которые Васька не в состоянии, опять же –из-за своей дислексии. С такой редкой психологической особенностью Ваську впорупризнать недееспособной. Этот факт хоть немного да утешает Мику, в глубине душиона продолжает надеяться: ночная ссора была лишь всплеском эмоций и всеостанется так, как есть.