Легионер, следуя выбранной тактике, решил дожать Ольгу до конца. Он понимал, что если сейчас он не «прокачает» ее по полной программе, то автоматически поставит под угрозу прежде всего свою жизнь. Он не опасался встретить на вышке людей Онигминде, но прекрасно знал, что, кроме конфликтующих сторон, в Нигерии существовали и иные группировки, борющиеся за власть внутри основных конгломератов. О том, кто руководил местными синдикатами, он был прекрасно информирован и поэтому понимал, какую выгоду влечет за собой наличие компрометирующих Сытина документов в руках у этих людей. Мазур довершил прессование вопросом, который наверняка заставил Ольгу изрядно понервничать.

– Ладно, на этот вопрос можешь не отвечать… Но тогда тебе придется дать более вразумительный ответ на другой. – Ольга настороженно взглянула в его сторону. Мазур понял, что метит в точку. – Ведь в банке из-под просроченного супа «Кемпбелл» совсем не пищевой концентрат, ведь так?

Несмотря на сильный экваториальный загар, стало заметно, что Ольга побледнела. Больше всего она опасалась именно этого вопроса, и теперь поняла, что проиграла дуэль. Мазур искусно обхитрил ее, выиграв тактическую фазу разговора. Оставив на ее совести личность заказчика и назначение компромата, он совершенно справедливо потребовал удовлетворения, казалось бы, абсолютно бытовой любознательности. Однако жизнь приучила ее никогда не сдаваться так просто.

– С чего ты взял? – хрипло проговорила она.

– «Прямое попадание!» – с внутренним удовлетворением подумал Мазур.

Теперь стало совершенно ясно, что находилось в банке, – но ему требовалось окончательно добить жертву.

– Нетрудно было догадаться, – он решил действовать напрямую. – Во-первых, всем известно, что супы фирмы «Кемпбелл» – редкая гадость. Такие помои даже в голодающей Нигерии не каждый будет есть. А эта банка вообще давно просрочена. Все-таки лучше умереть с голоду, чем от комплексного отравления. Из этого следует, что ты вряд ли стала бы его есть по доброй воле. Тем более что ты дочь одного из крупнейших поставщиков оружия в стране. Что скажешь?

Ольга начала заметно нервничать, теребя в руках пакет.

– Во-вторых, – неумолимо продолжал офицер, – зачем брать с собой сухой концентрат в морское путешествие? Ведь известно, что на кораблях и так вечный дефицит пресной воды.

Поистине холмсовские дедуктивные способности этого человека убеждали Ольгу в том, что перед ней не просто наемник. Те обычно вовсе не думают. А этот мало того что знаком с уловками риторики, так еще и поразительно внимателен. Девушка с тревогой убедилась, что зря недооценивала легионера.

– И наконец, в-третьих, вес банки. На этикетке указан вес в шестьсот пятьдесят граммов, а эта штуковина весит никак не меньше килограмма. Сомневаюсь, что изготовители супа решили обвесить себя в пользу потенциального покупателя аж вдвое…

Вдруг Мазур услышал знакомый шум в небе над головой. Такой звук обычно издают лопасти вращающегося вертолета. Он был отлично знаком с военной техникой, а что касается вертолетов, то по их классификации он свободно мог бы написать практическое руководство для молодых бойцов. Поэтому адъютант без труда опознал в небесном пришельце «родного» «Ми-8». Ничего удивительного в том, что этот стандартный экземпляр советской военной промышленности оказался в Нигерии, не было: после развала СССР эти машины по демпинговым ценам поставлялись практически во все страны Африки, а также в ОАЭ, Саудовскую Аравию и некоторые регионы Индии.

Как бы там ни было, вертолет стремительно приближался к катеру. Мазур внимательно осмотрел его, сосредоточив внимание на хвостовой части. Эмблемы миротворческих сил ООН на нем не было, на бортах и хвосте вертолета отсутствовали вообще какие-либо опознавательные знаки. Это могло значить лишь одно – вертолет принадлежал повстанцам!

Теперь легионеру было не до «Кемпбелла», тем более что он уже и так достаточно полно удостоверился в реальном содержимом банки. Мишель быстро прикинул дальнейшую последовательность событий. Вертолет вряд ли будет пытаться устанавливать с ними контакт, пока они находятся на воде. Люди, управлявшие им, явно знали, куда направляется лодка. Поэтому единственно верным решением было держаться первоначального курса и пришвартоваться у буровой вышки. Ольга так и не дала точного ответа на поставленный вопрос, да и по ее лицу не было видно, что она сильно обеспокоена. Видимо, она знала, кто находится в вертолете. Однако самоуверенность Сытиной никак не передалась Мазуру.

Пришвартовавшись, Мазур с Ольгой выгрузились на платформу. Легионер знал, что у них еще есть время: посадочная площадка для авиатранспорта находилась на самой верхушке жилых блоков, до которых с этого конца буровой было добираться не меньше пятнадцати минут. Он сознательно пришвартовался подальше, чтобы внимательно изучить обстановку. Офицер руководствовался давним военным принципом – в любом плане, пусть даже самом выигрышном, всегда должно быть отведено место для отступления. А эта ситуация вовсе не выглядела выигрышной (по крайней мере, для самого Мазура), поэтому он предпочел подготовить все условия для возможного ретирования.

– Давай быстрей! – крикнул полевой командир пилоту вертолета – совсем еще зеленому парнишке. – Быстрее дело сделаем – быстрее отдохнем.

– Я постараюсь, – кивнул парнишка.

– Да уж постарайся, парень, – сказал, закуривая сигару, командир. – Это в твоих же интересах.

Обвешанный оружием, гладко выбритый, поджарый, с жестоким лицом, он выглядел внушительно. Да так, собственно говоря, и должен выглядеть человек, которому подчиняются. Ведь если ты хлюпик, то в Нигерии тебе высоко не взлететь. Это не Европа, здесь действуют другие законы. Как говорят в этой стране: у кого сила, у того и правда.

Найти Мазура и сбежавшую Ольгу Сытину (особенно последнюю) было делом весьма прибыльным для полевого командира Амаду Огиссе. Он был очень рад, что именно ему поручили эти поиски. Ненавидя теперешнее правительство больше всего на свете (люди президента убили двух его братьев), он ни минуты не раздумывал, когда ему предложили вступить в число повстанцев. Это было всего два года назад. Обладая врожденной харизмой, он быстро выбился в лидеры. Не имея за плечами военного образования (в прошлом банальный тунеядец), он был выгодной кандидатурой для повстанческой армии. Амаду руководил созданием армии подростков и в предельно короткий срок обучал их быть первоклассными зомби. Одним из таких зомби был его младший 15-летний брат. Командир не делал для него никаких поблажек и вскоре воспитал из него, как и из остальных, зверя. Эти кровожадные детишки могли сделать все, что угодно.

Огиссе понимал, что в Лагосе можно разбогатеть только на войне. А кто имеет деньги – тот имеет власть. Эту простую истину Амаду усвоил давно.

После удачного нападения на легионеров вместе со своими кровожадными зверенышами командир был уверен и в дальнейших успехах. Это его удачное дельце по достоинству оценил сам Онигминде. У них состоялся разговор, и глава повстанцев лично поблагодарил Огиссе за удачно проведенную боевую операцию. Опять же, похвала Онигминде – вещь не лишняя. Она, несомненно, прибавит авторитета в глазах подчиненных и пополнит карман. К тому же полевой командир прекрасно знал: чтобы пробиться наверх, недостаточно просто исполнять приказы вышестоящего начальства. Надо исполнять их лучше всех. А уж свое счастье Амаду у судьбы зубами вырвет.