– Да! Я позволил Генри… директору обратиться к нему по системе оповещения.

– Очень рада, что вы так поступили. Как мне найти этого полицейского?

– Послушайте, спросите кого-нибудь из… Просто… – Гусеница вцепился в телефонную трубку, сильно сжимая ее. Каждая пролетевшая секунда казалась часом. Надо заставить их держаться подальше! – Просто спросите у кого-нибудь, хорошо?

– Хорошо, но это может занять некоторое время, и я не знаю, удастся ли мне в итоге найти его. Я хочу иметь возможность с уверенностью сообщить руководству, что Генри и Тельма в полном порядке.

Гусеница сморгнул слезу тоскливого раздражения. В носу пульсировала боль.

– С ними все в порядке. Можете поверить мне на слово.

– Я-то вам верю… Похоже, вы честный человек. Но руководство спросит у меня, откуда я знаю, что с ними все в порядке, и если я скажу, что просто поверила вам на слово, то они на это никогда не купятся.

Она была права. Черт возьми, начальник полиции наверняка предпочел бы увериться, что заложники мертвы! Чтобы со спокойной совестью взять эту школу штурмом, подчистить концы.

– Ладно, знаете что? Подождите… – Гусеница махнул директору. – Иди сюда. Быстро!

Глаза директора перебежали с Гусеницы на Альму.

– Делай, что он говорит, – сказала Альма. – Медленно.

Гусеница направил свой пистолет на директора. Тот поднялся на ноги и шаркающей походкой подошел к нему, не сводя глаз с пистолета.

– Сядь, – велел Гусеница. – Только не слишком близко.

Сердце у него бешено колотилось. А что, если директор попытается отобрать у него пистолет? Тогда его точно придется застрелить.

Но тот просто опустился на пол в паре футов от него.

– Держи, – сказал Гусеница, протягивая ему трубку. – Скажи копам, что у тебя все нормально.

Директор попытался поднести ее к уху. Шнуры уже натянулись до предела, и ему пришлось наклониться вперед.

– Алло? Это Генри Белл. Я не ранен.

Он сделал паузу, прислушиваясь, а затем произнес:

– Нет, но Тельму ударили по голове, и…

Гусеница угрожающе поднял пистолет. Глаза директора расширились.

– И, э-э… Карлос Рамирес тоже здесь…

Гусеница выхватил у него трубку.

– Слышали? С ними все в порядке. Так что пусть никто сюда не суется.

– Большое спасибо, что позволили мне поговорить с ним. – В голосе Эбби звучала искренняя благодарность. – Похоже, вы хотите поступить правильно.

– Конечно, – отозвался Гусеница. Дыхание у него выровнялось. – Скажите всем, чтобы держались подальше. Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. И уберите отсюда этот вертолет.

– Все будут держаться в стороне. И я уберу вертолет, но это может занять некоторое время, поскольку я не думаю, что он полицейский – по-моему, это вертолет местного новостного канала.

– Неважно, просто уберите его отсюда.

– Я попрошу их, – пообещала Эбби. – Так что сказать – с кем я разговаривала?

– Я вешаю трубку. – Рука Гусеницы уже дрожала от усилий удерживать болтающийся над полом телефон. – Просто передайте им.

Она продолжала говорить что-то еще, но он уже выпустил трубку из руки. Потом подполз к свалившемуся на пол телефону и нажал на рычаг, отключаясь от линии.

Глава 17

– Из-за тебя нас всех убьют!

Не обращая внимания на испуганный шепот Рэя, Сэм ухватилась за одну сторону стола, Фиона – за другую.

– Не надо, чтобы он волочился по полу и производил шум, – тихонько шепнула она подруге.

Та лишь мрачно кивнула. Приподняв стол, они сдвинули его в сторону, подальше от двери. Дверь слегка шевельнулась, и на одну ужасающую секунду Сэм показалось, что человек с пистолетом все это время ждал снаружи, что он вот-вот ворвется внутрь. Но дверь оставалась закрытой.

Она вновь приложила к ней ухо, но ничего не услышала. Очень медленно повернув дверную ручку, приоткрыла дверь и выглянула наружу.

Коридор был пуст.

Сэм сделала шажок в узкую щель, затаив дыхание; взгляд ее метался по сторонам, выискивая любое движение. Откуда-то издалека доносились завывания сирен и гул вертолета, но все звуки были приглушенными и далекими. Она немного продвинулась вперед, вздрагивая при каждом своем шаге, поскольку даже самые легкие шаги производили шум, который эхом отдавался в пустом коридоре. Позади себя Сэм слышала тяжелое дыхание своих друзей и поняла, что сама по-прежнему затаила дыхание. Медленно и осторожно выдохнула.

Музыкальная комната находилась на последнем этаже школы. Чтобы добраться до выхода, им предстояло дойти до лестницы и спуститься на два этажа.

Сэм пошла впереди. Никто из них не произнес ни слова, изо всех сил стараясь сохранять тишину. Когда они приблизились к кабинету секретаря, она вдруг что-то услышала. Вроде как сдавленный всхлип.

Дверь была открыта, и Сэм заглянула внутрь.

В кабинете, спиной к ним, стояла какая-то женщина. При виде кого-то из взрослых, еще кого-то из школы, Сэм захлестнула волна облегчения, и она открыла было рот, собираясь что-то сказать. Но слова замерли, не успев слететь с ее губ.

Женщина целилась в кого-то из пистолета. Сэм слегка сдвинулась, и в поле зрения у нее оказалась остальная часть комнаты.

Мистер Белл и миссис Нельсон сидели бок о бок спиной к стене. Лицо у миссис Нельсон было все в крови. И прямо напротив них еще кто-то лежал на полу… Мистер Рамирес! Неловко скорчившийся и совершенно неподвижный. Посреди большой лужи крови.

Сэм никогда не видела столько крови. У нее закружилась голова. О боже, не упасть бы в обморок! Она прислонилась к стене, тихонько сделав вдох и так сильно прикусив губу, как только могла. Надо было двигаться дальше, но ноги словно приросли к месту. Сэм не могла пошевелиться. Не могла отвести глаз.

В поле зрения появился еще один человек – остановился у окна, одной рукой закрывая жалюзи, а в другой держа пистолет. Это был мужчина, которого она уже видела, – тот самый, с окровавленным лицом. Рот и подбородок у него были сплошь перемазаны кровью, что придавало ему зловещий, ужасающий вид.

При виде Сэм глаза миссис Нельсон широко раскрылись. Она тихонько охнула.

Женщина с пистолетом обернулась.

И Сэм со всех ног бросилась бежать по коридору.

* * *

– Эй!

Этот крик заставил Гусеницу резко обернуться, вскинув пистолет и нацелив его на заложников. Но Альма уставилась куда-то в дверной проем, разинув рот и неподвижно застыв.

– Что такое? – спросил Гусеница. – Ты что-то видела?

– Там кто-то был!

– Может, Шляпник?

– Нет… я…

Гусеница сделал два быстрых шага к монитору с трансляцией с камер наблюдения, шаря взглядом по крошечным кадрикам, выискивая любое движение. Вот оно! Трое детей бегут по одному из коридоров. Он поискал еще какие-то признаки жизни, но больше ничего не увидел.

– Всего-то пара-тройка школьников, – сказал он Альме,