* * *

Несколько воинов на судне, грозившем вот-вот утонуть в бурю, вынули мечи и приготовились покончить с собой, прежде чем оно пойдет ко дну. Присутствовавший при этом епископ-философ Синесий сказал, что они считают это более почетным способом умереть, чем утонуть, «и я утвердил их в этом решении» (Письма 5).

Оружие

Византийское государство законодательно монополизировало производство оружия (см., например: Юстиниан I. Новеллы 85). Продажа оружия варварам была запрещена, а частным гражданам не разрешалось носить или использовать оружие. Топоры для домашнего использования и ножики под этот запрет не подпадали, а дубинки, очевидно, не регулировались. Император Лев VI (886–912) хотел, чтобы все жители провинциальных деревень и городов имели лук (Тактика 20, 81). Но в мирных условиях даже воины могли носить лишь меч (Прокопий Кесарийский. Войны 4, 28, 7–8). Иногда до нас доносятся жалобы на то, что люди не могли изготовить или использовать оружие для самообороны против варваров (например, Синесий Киренский. Письма 107; 405 год). Позиция государства заключалась в том, что это работа военных, на содержание которых граждане платят налоги (Приск Панийский. История 11).

* * *

В 528 году гунны вторглись на Балканы и разбили римских военачальников Константиола, Годилу и Аскума. Гунны настигли их в погоне, стащили с коней и взяли в плен. Но Годила воспользовался своим мечом, чтобы перерезать веревку и убежать (Иоанн Малала. Хроника 18, 21).

* * *

В 545 году некие проимперски настроенные заговорщики планировали убить мятежника Гонтария, который захватил провинцию в Северной Африке. Когда тот пригласил их на пир в свой дворец в Карфагене, один из заговорщиков, Артасирий (Арташир), придумал следующее: он разрезал несколько стрел пополам и обвязал их вокруг своего левого предплечья, а затем натянул сверху рукав своей туники. Он поразил Гонтария в бок, а когда телохранитель замахнулся на него мечом, Артасирий отразил этот удар стрелами, обернутыми вокруг руки, сумев убить и стражника (Прокопий Кесарийский. О войнах 4, 28).

* * *

Пресвитер Фемел, когда сарацины напали на его деревню, бросился на них с билом-симантроном — большой деревянной доской, которая использовалась как колокол; нескольких он убил, а остальных прогнал. Но его епископ не простил ему этого кровопролития, и поэтому он бежал к арабам, принял ислам и возглавлял набеги на империю (Иоанн Скилица. Обозрений истории 240).

Раны

Во время осады Рима в 537 году воин императора «Кутила был ранен дротиком в середину головы, но и с этим вонзившимся в него дротиком продолжал преследование. Когда враг обратился в бегство, он вместе с другими выжившими въехал в город на закате солнца, с качающимся в голове дротиком — зрелище, достойное долгого описания. В той же схватке некий готский лучник ранил и Арзия, одного из гвардейцев Велисария, попав между носом и правым глазом. И хотя острие стрелы прошло вглубь до шеи, однако не проступило наружу, а остальная часть древка торчала из его лица и качалась, когда этот человек ехал верхом. Увидев его вместе с Кутилой, римляне очень удивились, что они едут верхом, не обращая внимания на свое несчастье» (Прокопий Кесарийский. О войнах 6, 2, 14–18).

* * *

Позже, во время осады Рима, «один из варваров выстрелил Траяну в лицо, выше правого глаза, недалеко от носа. Железное острие целиком вошло внутрь и было совершенно невидимо, хотя и оставило огромный и очень длинный шрам, а остальная часть стрелы сразу упала на землю, без всякого усилия. Ведь, как мне кажется, железо не было надежно прикреплено к ней. Траян, однако, этого никак не почувствовал, но продолжал убивать и гнать врагов нисколько не хуже. Однако на пятый год после этого [в 541 году] железное острие стало само по себе выступать у него на лице. И вот идет уже третий год [544 год], как оно понемногу, но постоянно проступает. Поэтому следует ожидать, что через долгое время все острие окажется снаружи. Но это никоим образом не создавало неудобств для самого человека» (Прокопий Кесарийский. О войнах 6, 5, 24–27).

Илл. 8.1. Византийские воины отступают голыми после поражения в Сербии; миниатюра Мадридского Скилицы

* * *

Во время войны с персами в 586 году ромейское подразделение наткнулось на умирающего после битвы воина. На теле его было четыре раны: персидская стрела прошла сквозь нащечник шлема и застряла в верхней губе; вторая стрела торчала из нижней губы, но прилетела с другой стороны, и его язык был так плотно ей пришпилен, что он не мог сомкнуть губ; в левую руку ему вонзилось копье; а еще одно копье застряло у него в правом боку, и это была смертельная рана. Все, что хотел знать этот герой, прежде чем испустить дух, — победили ли ромеи (Феофилакт Симокатта. История 2, 6).

Дисциплина и осторожность

Возглавляя армию в походе на Тарс, Никифор II Фока (963–969) увидел, как воин, утомленный движением по пересеченной местности, бросил свой щит. Он приказал одному из своих слуг поднять щит, а затем вызвал к себе воина и его сотника. Он отругал их обоих и приказал сотнику высечь воина и, отрезав ему нос, провести по лагерю. Но сотник, то ли из жалости, то ли за взятку, — не сделал этого. Когда на следующий день император увидел, что воин не пострадал, он наложил то же наказание на самого сотника и проследил, чтобы оно было приведено в исполнение (Лев Диакон. История 4, 2).

* * *

Византийская стратегия славилась тем, что расчетливо избегала ожесточенных сражений и героической борьбы. Победу должны были принести дипломатия, а также подкуп и разложение знати противника; если дело доходило до войны, то полководцам предписывалось использовать тактику изматывания, засад и точечных ударов. Военное руководство, приписываемое императору Никифору II Фоке (963–969), советовало военачальникам избегать не только превосходящих сил противника, но и равных по силе, если они уже не были разбиты трижды (Изложение стратегии 4, 19).

* * *

«Если у соседей идет междоусобная война, то лучше не нападать на них, ведь соотечественники чаще всего примиряются, когда на них нападают иноплеменники» (Сириан. Стратегия 42).

* * *

«Стратегикон», военное руководство, приписываемое императору Маврикию (около 600 года), указывает, что «старших начальников следует размещать в безопасности, чтобы, бросившись в бою вперед, они не пали и от этого не развилась трусость у воинов» (2, 16). Военный глашатай (мандатор) должен выкрикивать следующее (далее написано на армейской латыни): «Спокойствие! Никто не отступает. Никто не обгоняет штандарт… Таков стойкий солдат. Если оставишь штандарт, так не выполнишь службу… Не слишком спеши, чтобы не нарушить свой строй!» (3, 5). «Стойкость» означала верность строю.