– Для начала – куда вы ехали? Почему ночью? А главное, где? – Я пригубил освежающе-терпкого напитка, с тем же странным послевкусием горьковатого-сладкого.

– Дык дело изсвесстное. Перевозсили шерсть овечью. У нас месста зснатные, много полей, потому и отар много, а ссейчас вессна, ссамый разсгар сстрижки овец. Только многие отары на дальних полях, вссех к городу не пригонишь, вот и сстригутсся где и как могут. Ну а такие, как мы с батькой, на телегах возсим шерссть на месстную мануфактуру, с того деньгу и имеем. Вот и ночью ехали в город с полной телегой, аккурат черезс Посследний лесс – тот, который близсь города, когда зсверюга выбежала… – Парень явственно скрипнул зубами. – Рассплывчатым пятном мимо мелькнула – мне руку в кровь. Ссекунда, и батьку зсадрала. Еще миг, и вновь пуссто. Вот и вессь ссказ!

От последнего то ли рыка, то ли вскрика парня я невольно отстранился и тут же поморщился – руки соскользнули со стола и сквозь старую скатерть и перчатку в правую ладонь вонзилась длинная и острая щепка. Скользнул ладонью по поверхности стола и ощутил, насколько она неровная, словно ее рубили топором. Похоже деревянных подарочков здесь можно подхватить не мало.

– Дерий, остолоп, что же ты! – таким же бесцветным голосом осадила мальчишку мать. – Ты разве не хочешь помочь расследованию? Не хочешь смерти зверюги, которая твоего отца… – Женщина не закончила. Глаза наполнились слезами, а плечи совсем поникли.

– Матушка, да как же… – вспыхнул парень, но сразу скуксился. – Хочу, матушка, хочу…

Мефи, которого до сего момента с самым отстраненным и меланхоличным видом гладила Лорн, белой молнией рванул к парню и самым беспардонным образом устроился на коленях. Сколь бы грозно ни хмурился Дерий, он оставался подростком, поэтому стоило прозвучать ласковому урчанию при прикосновении пальцев к шерстке, как парень расслабился.

– Тогда постарайся припомнить подробнее: откуда зверюга выбежала, где находился ты, где твой отец, что делали во время нападения? – терпеливо продолжал я допрос.

– Дык дело такое. Ночь, да еще насстоящий потоп. Целые реки с небесс. Молнии так и ссверкають. Первая грозса в году как-никак. Отец кобылой правит. Я в телеге на шерссти лежу в тепле, под навессом – зсамоталсся, вессь вечер грузсил, она хоть легкая, да много! Тут ссквозь грохот дождя рык, и прямо на меня, буквально из ниоткуда, как навалитсся… Даже не зснаю, как ссказсать, – ссмазсано, рассплывчато, нечетко. Болью продрало, аж волоссы по телу дыбом всстали, а как я орал… до ссих пор дивлюссь, как погань руку не отхватила. Зсначит, прос-стился я с жизснью, а тварь – в темноту. Тут молния ссверканула, и гляжу: батя верхом на кобыле что-то орет и как вдарит кнутом по твари. Та сстрашная жуть – ссплошные клыки и когти, нароссты косстяные, ссловно черный досспех, а изс-под него вссполохами ссвет пробивается, по форме зсверюга навроде рысей. Эта пакоссть на батьку переключилась, а он всскачь, чтобы подальше от меня отвессти… а чё дальше уж не зснаю, от боли отрубилсся. Сследующие воспоминания, как дядька Срендин в чувсство приводит, а потом мисс Эльдерей руку штопает.

– Интересно…

За время повествования на лице парня была лишь холодная ненависть.

– Дерий, позволишь осмотреть телегу, в которой вы ехали? Если не ошибаюсь, она стоит во дворе?

– Пожалуйсста. На кой она мне безе кобылы. Надоть осстатки шерссти отвезсть на мануфактуру, дык и тут нужно ждать, пока дядька не поможет с людьми или лошадью. Тока айдате сскорее, у меня куча работы в хате, да и похороны батьки организеовывать…

Лорн и я тут же оказались на ногах, а вот Юнии Фрам вновь потребовалась помощь сына. Стоило же двинуться, как женщина обратилась ко мне:

– Господин пространственник, простите за вопрос глупой, старой женщины. Мой муж… – Юния не знала, куда деть руки. – Его душа обретет покой? Ведь сказано в «Священной Триаде Несуществующих», что осознанно пойти на смерть – страшный грех, не прощаемый!

– Для начала, миссис Юния, позвольте принести глубочайшие соболезнования в связи с утратой. Не волнуйтесь, его душа обретет покой. – Я улыбнулся максимально мягко, пытаясь припомнить хоть что-то из уроков богословия. За духовной поддержкой ко мне до сего не обращались. – Нет прощения тем, кто по слабости духа решил прервать свой жизненный путь. Те же, кто силой души защищал близких, – воистину достойны лучшего. Конечно, им даруется спокойствие. Ибо сам Несуществующий-Министро пожертвовал собой, дабы защитить товарищей и открыть путь к чертогам Лодура.

– Слава богам! Он хороший человек, добрый семьянин, ветеран Сезонной войны… Был. Не сочтите за дерзость, но не могли бы вы провести заупокойную мессу? Мой брат недолюбливал зятя. Считал его недостойной партией и даже отрекся от меня. Как пространственник, он скорее проклянет его… Но вы! Прошу! Заплачу, сколько скажете! Отдам все имеющееся!

– Не стоит! – оборвал я бедную женщину, чувствуя, как закипает раздражение, хотя непонятно на кого. – Я проведу обряд. Не волнуйтесь. Все будет хорошо.

Протянул ей руку, предлагая спуститься во двор, но та только вздрогнула и сжалась. Я так и оставил ее на крыльце. Дерий уже откинул дерюгу с телеги, обнажив содержимое. Обычная овечья шерсть, белая, пушистая, по центру окропленная кровью. Единственное, что хоть сколько-то интересно, так это три глубоких борозды на борту.

Мефи спрыгнул с рук парня и зарылся в кучу шерсти. Не успел я возмутиться, как ласка показалась обратно, распушенная, словно небольшой снежный клубок, при этом упорно старалась что-то вытащить из недр повозки. Я попытался было помочь, но удар лапой и разряд статики почти совпали. Мефи справился сам, и мне повезло лицезреть пустую бутыль, сестру-близнеца которой видел в кабинете пространственника.

– Благодарю за содействие, вы очень помогли… – обернулся я к местным обитателям.

Однако Дерий, сочтя долг выполненным, уже скрылся в доме вместе с матерью.

– Как я понимаю, ничего, господин Юрий? – прорвалась сквозь тяжелые думы улыбка Лорн.

– Абсолютно. Или я чего-то не замечаю. – Взяв временщицу под руку, я двинулся в обратный путь. – Однако кое-что могу сказать наверняка: как только раскроем способ поимки Туманника… да если и не раскроем, мы просто обязаны провести Рокировку с прошлым до момента нападения!

– Зачем же, позвольте узнать?

– Как зачем?! Чтобы спасти, как там то бишь его… Элекра Фрама! Неправильно, когда семейство остается без кормильца, жена без любимого, а сын без отца!

– Не мне судить, но без этого лентяя со стажем и патологического пропойцы, систематически избивающего жену и сына, данному семейству будет только лучше. Пожалуй, смерть отброса и вовсе для них благословение.

Мысли, что девушка шутит, не возникло в принципе. Сначала я открыл рот, чтобы возмутиться. Но задумался. Через плечо бросил взгляд на покосившееся строение в отдалении и телегу для сезонной подработки. Сопоставил с поведением молодой опоры дома, ухоженным состоянием в вотчине хранительницы очага и отзывах не в меру любопытной соседки. Один вопрос отпал сам собой. Рот закрылся.