«Особенно для родителей этой вымышленной подруги, если бы они существовали на самом деле», – подумал Емеля.

Все-таки Галка свое дело знала отлично. Одна секунда – и готово достоверное объяснение.

– А знаешь, что мы придумали? – хитро прищурилась она. – Мы подкрасим эту собачку под нашу Тяпу. Она и так похожа, а подкрашенную вообще не отличить будет. Вот будет розыгрыш, когда мы скажем, что Тяпу дарим!

Все-таки Галка переусердствовала.

– По-моему, Галя, это чересчур, – сказала мама. – Во-первых, вам сразу не поверят. А во– вторых, разве можно шутить такими вещами?

– Ну ладно-ладно, – торопливо согласилась Галка. – А все-таки есть сходство с Тяпой?

– Ну-у… – неопределенно покачала головой мама. – В таком виде сходство есть скорее с мокрой курицей.

– Ничего, – пробормотал Емеля, – сейчас мы его феном, потом щеточкой-расчесочкой и красочкой…

В мокром виде стало окончательно ясно, какой это маленький песик. Ясно было, что это щенок, не старше полугода. Он безропотно вертел головой, глядя то на Галку, то на Емелю.

«Привыкает, – со вздохом подумал Емеля. – Бедный!»

Галка попробовала краску не на тряпочке, а прямо на своей руке.

– Не жжет? – спросил Емеля.

– Нет, конечно. Я хочу посмотреть, какой цвет получится. Да и высыхаемость надо проверить.

Она направила на пятно фен, и краска высохла буквально за полминуты.

– Ого! – восхитился Емеля. – Наверное, краски для животных специально делают быстровысыхающими. Чтобы они не успели вытереться или вылизаться. Не держать же собаку связанной.

– Посмотри, какой красивый цвет! – сказала Галка. – Не такие уж мошенники в этой парикмахерской!

– Обманывать качественно надо, – хмыкнул Емеля.

Никогда еще ребята не разрисовывали живое существо, которое теперь уже вертелось, как юла. Наверное, песика раздражал запах краски. Но это оказалось даже хорошо: от такого беспокойного поведения пятна получались естественными и размытыми.

Когда работа была завершена, Емеля чуть не уронил блюдечко, в котором смешивал краски.

– Нам бы самим его с Тяпой не перепутать! – воскликнул он.

Но Галкина мама не одобрила их усилий.

– Вы же превратили животное в какую-то картинку из глянцевого журнала, – сказала она. – Нормальная собачья расцветка так не выглядит. Может быть, для съемок их и красят. Но в обычной жизни… Совершенно неестественный цвет.

– Почему неестественный? – удивилась Галка.

– Потому что свежий и сияющий. Песик, как бы это выразиться… потускнеть должен. Пылью покрыться.

– Что это, ковер? – удивился Емеля. – Или картина гениальная? Скажите еще, потрескаться от времени! Что его, опять в грязное состояние возвращать?

– Да я не об этом, – объяснила Галкина мама. – Мне кажется, ему достаточно побегать несколько часов в естественных условиях, и краски станут естественными.

«Несколько часов!» – переглянулись ребята.

Ведь уже почти вечер, не пойдут же они к этому Козлову ночью. Но что же делать?

– Я где-то читал, – сказал Галке Емеля, – что самая большая ошибка в исполнении планов – это маленькая спешка. Кажется, и разработано все хитроумно, а какая-нибудь преждевременная секунда или минута нарушает все. Хорошо, что твоя мама нам подсказала. Мы-то и не заметили, как эта краска выглядит, а со стороны виднее.

– А я думала, мы прямо сейчас пойдем к Козлову, – разочарованно сказала Галка. – По дороге шерсть и стала бы естественной…

– Нет, – решительно возразил Емеля. – Жалко будет из-за ерунды такую операцию провалить. Сколько усилий потратили, и все впустую? Нет, будем ждать до завтра. А ты, – кивнул он песику, – побольше в пыли валяйся. Я думаю, это ты умеешь.

Хоть и тяжело делать перерыв в самый разгар расследования, но что оставалось ребятам? Оказывается, песик, как овощ на грядке, тоже поспеть должен!

Емеля давно вышел из того возраста, когда ему на ночь читали сказку. Но сейчас он хотел почувствовать себя маленьким. Наверное, вспомнил, как слушал в детстве сказки и был при этом уверен, что все истории на свете заканчиваются благополучно. Хорошо было в это верить! А сейчас… Сейчас Емеля уже знал, что бывают и печальные истории. И как же не хотелось, чтобы он, Емеля, стал участником подобной истории! И не хотелось, чтобы Галка стала участницей и, конечно, Тяпа. Хорошо бы, чтоб эта история оказалась чем-то вроде сказки с хорошим концом.

Емеля попытался настроиться на светлые мысли – папа ему говорил, что перед сном всегда надо думать о хорошем. Тогда и сон приснится такой же хороший. Но мысли почему-то не слушались. Они были тревожными. И какой сон после них может присниться? Такой же тревожный. А Емеля уже устал от неприятных мыслей, которые прочно поселились в его душе. Может быть, все-таки приснится ему добрый вещий сон, который подарит надежду? Честно говоря, надежда не покидала Емелю и без всяких вещих снов, но все-таки хотелось какой-то внешней поддержки. И уверенности. Как в сказке, когда знаешь, что все равно добро победит.

Приоткрылась дверь, и заглянула мама:

– Уже лег? Что-то рано. Ты не заболел?

– Нет, все нормально, – тихо ответил Емеля. – Просто устал. Спокойной ночи.

Он поспешил пожелать спокойной ночи, чтобы мама не продолжала расспросы. Потому что Емеля чувствовал, как предательски дрогнул его голос. Не хватало еще всхлипнуть! Что тогда?

– Каникулы – трудное время, – улыбнулась мама. – Ну, спи. Завтра будет хороший день.

Почему она так сказала? Может, о чем-то догадывается? Да нет, наверное, просто чувствует, что у Емели не очень хорошее настроение. Вот и поддержала. Кажется, простые слова произнесла мама, а у Емели от них на душе стало легче. Конечно, надо убеждать себя, что все будет хорошо. Без надежды трудно жить.

Все-таки он не увидел в эту ночь никаких снов. Ни хороших, ни плохих. И это само по себе было неплохо. Если спишь без снов, значит, высыпаешься лучше. И настроение утром у Емели, несмотря на все переживания, было все-таки бодрым.

Он обрадовался, когда увидел, что и Галка веселая.

– Представляешь, наш беспризорник всю ночь у меня в ногах проспал! – сообщила она, как будто это была самая важная новость на свете. – Я тайком от мамы впустила его в комнату, и он так уютно устроился!

– А краской постель не испачкалась? – спросил Емеля.

– Нисколечко, – заверила Галка. – Я его еще раз вечером феном просушила, а потом и выгуляла во дворике. Он по траве катался – наверное, чувствовал на шерсти постороннюю краску.

– Значит, обкатал новую прическу, – одобрил Емеля. – Проверил на прочность.