Потом Массимо развернулся и, уложив ее на свою массивную кровать, прижался пенисом к ее клитору и начал тереться о него, а она подстроилась под его ритм, приподнимая бедра навстречу… Ее набухшие соски касались его покрытой жесткими волосками груди, и она задыхалась от страсти, когда он, уткнувшись лицом в ее шею, не стесняясь, нашептывал, как однажды воспользуется ее дерзким заявлением и вложит свой пенис во влажную теплоту ее рта. Натали чувствовала, как в ней нарастает возбуждение, и она тихо стонала, вцепившись ногтями в его спину и требуя от него большего…

И когда он отстранился, она, дрожащая от возбуждения, ударила его кулачками в грудь, вдруг испугавшись, что он оставит ее неудовлетворенной. Что она так и не познает его.

- Ш‑ш‑ш… дорогая, - прошептал он, прижимаясь губами к ее виску. - Натали, посмотри на меня. Я никуда не ухожу. Я бы не смог, даже если бы тысячи рук попытались оторвать меня от тебя. Я не смог бы уйти, даже если бы от этого зависела моя жизнь.

Массимо снова уложил ее на облако из мягких покрывал, и, когда она открыла глаза, он нависал над ней. По его коже катились капельки пота, и он пах страстью и сексом.

- Ты доверяешь мне? - спросил он, нежно поцеловав ее чуть припухшие губы.

- Как никогда и никому. Я… Массимо, я рискнула с тобой. Пожалуйста, милый, не разочаруй меня.

Он кивнул, и его глаза дьявольски блеснули.

- Подними руки над головой. Если хочешь, можешь ухватиться за простыню. Но не прикасайся ко мне, поняла?

Прикусив нижнюю губу, она молча кивнула.

Когда Массимо смял ее грудь, а потом обхватил губами сосок и немного грубовато пососал его, она изогнулась, как тетива, чувствуя, как снова нарастает в ней возбуждение. Массимо лишь улыбнулся и продолжил исследовать губами ее тело, опускаясь все ниже и ниже. Натали застонала и начала ловить ртом воздух, когда он пальцами раздвинул складки ее лона. Она почувствовала, как он глубоко вздохнул, пропуская через себя аромат ее возбуждения, и услышала, как он грязно выругался. Его плечи задрожали, а потом он снова коснулся пальцами ее клитора и начал его ласкать.

- Вот так ты удовлетворяла себя? - прошептал он, обдавая своим горячим дыханием внутреннюю сторону ее бедер.

- Но это не сравнится с тем, что я чувствую, когда меня касаешься ты, - нашла в себе силы ответить Натали.

Тогда он прильнул к ее лону губами и погрузил в нее свои пальцы.

- Вот так? - шепотом спросил он, и все ее страхи исчезли под обрушившейся на нее лавиной острых ощущений. - Или вот так? - Он продолжил изучать ее, тем самым давая ей ключи к собственному телу.

Своими ласками Массимо доводил ее до безумия, но, когда он слегка прикусил ее клитор зубами и потянул его, ее накрыла такая волна безумного наслаждения, что ей казалось, будто она разлетается на мелкие осколки. Массимо продолжал что‑то нашептывать, а она вцепилась пальцами в его волосы и лежала так, чувствуя, как по ее щекам текут слезы. Натали металась на смятых простынях и раз за разом повторяла его имя.

Она погрузилась в океан наслаждения и навсегда утонула в этом мужчине.

Когда Массимо забрался на кровать и притянул дрожащую Натали к себе, в его объятиях она ощутила себя в безопасной крепости. Она потерлась носом о его бицепс, наслаждаясь ароматом его тела. Когда Массимо протянул руку к тумбочке, она остановила его.

- Я принимаю противозачаточные. Алессандра возила меня в аптеку. - Он приподнял бровь, и его губы дрогнули в улыбке, а Натали, к собственному удивлению, густо покраснела. - Я хотела быть готовой. - Она поцеловала его подбородок, а потом куснула его. Чувствуя прикосновение его возбужденной плоти, она потерлась о нее и услышала, как он чертыхнулся. Пальцы Массимо впились в ее бедра с такой силой, что могли оставить синяки. Поэтому Натали повторила свой трюк, и Массимо громко застонал.

- Я собиралась заполучить тебя во что бы то ни стало. Если ты не знал, я очень целеустремленная женщина.

- Кто бы сомневался, - ответил он, разворачивая ее лицом к себе. - Я чист, - сверкнул белозубой улыбкой Массимо. - Можешь пробраться в мою сеть и посмотреть медицинскую карту.

Натали с улыбкой покачала головой. Если бы она могла пробраться и к его сердцу тоже…

- Мне это ни к чему.

- Тебе будет больно, - посерьезнел Массимо и мягко погладил ее по лицу. - Я… Я никогда не занимался сексом с девственницей, поэтому останови меня, если будет слишком больно. Если тебе захочется просто вдохнуть или окончательно бросить это дело. Радость моя, я остановлюсь. В любую секунду.

- Я хочу этого, с тобой. Только с тобой.

Он прижался лбом к ее лбу и нежно‑нежно поцеловал. И Натали, неопытная в подобных вещах, почувствовала, что он собирается с духом. Потому что она знала, что он никогда не простит себя, если причинит ей боль.

Потом Массимо притянул ее к себе на колени и раздвинул ее бедра широко до неприличия. Его поцелуи в одну секунду перестали быть нежными и мягкими и превратились в жадные и настойчивые.

Она ощущала животом его возбужденную плоть и запрокинула голову, когда он обхватил ладонями ее грудь. Массимо нашептывал Натали всяческие нежности, исследуя каждую впадинку и изгиб ее тела, говорил ей, как давно мечтал об этом - чтобы она оказалась целиком в его власти. Неторопливо, с бесконечной нежностью и умелыми ласками, он снова пробудил ее тело, которое теперь знал лучше, чем она сама. И Натали снова захотелось взмывать безумно высоко, а потом падать вниз в его сильные руки. Снова и снова, пока перестанет различать, где начинается она и где заканчивается он.

Затем Массимо приподнял ее. Он взял в руку свой пенис, провел им по ее влажному лону, а потом одним резким толчком погрузился в него.

Натали закричала от пронзившей ее резкой боли и вцепилась в его волосы, а он уткнулся лицом в ее шею. Он казался таким напряженным, словно прилагал невероятные усилия, чтобы сохранять самообладание.

- Черт, ты как перчатка. - Он глянул на нее и тихо выругался. - Я делаю тебе больно, да?

Натали кивнула, и Массимо начал осыпать ее лицо нежными поцелуями.

- Все хорошо, радость моя. Просто… потерпи. Мы посидим вот так столько времени, сколько тебе будет нужно. Или попытаемся в другой…

- Нет. - Ей казалось, что внутрь ее засунули раскаленный лом. Даже малейшее движение причиняло резкую боль, но Натали чуть сдвинулась, чтобы посмотреть в глаза мужчины, который похитил ее сердце. Она поцеловала его в висок, а потом обняла за плечи, желая быть к нему еще ближе.

- Пожалуйста, скажи, что мне делать. Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Я хочу…

Он поймал слезу, бежавшую по ее щеке, и поцеловал так нежно, словно она была самой большой драгоценностью, которую он когда‑либо держал в своих руках.

- Хорошо? Радость моя, если мне будет еще лучше, я умру от избытка чувств.