Я задумалась над его вопросом. Я честно не знала, буду ли впорядке, но была уверена, что должна поговорить с Тейтом. Да, он опасен.Притворяясь политиком, ставящим на первое место интересы Чикаго, он былнаркобароном и манипулятором. И он практически спланировал развернувшееся в егокабинете зрелище два месяца назад.

Меня снедали гнев и страх. Мне хватало ума бояться Тейта итого, что он мог сделать. Его мотивы были расплывчаты, но, точно, корыстны. Яне сомневалась, что как стукнет ему что-нибудь в голову, так он на мнеотыграется. При этой мысли я напряглась.

Но глубоко внутри, за страхом, закипала ярость.

Ярость, что из-за ребячества Тейта я лишилась Этана. Ярость,что Этан погиб, а Тейт жил, пусть даже и в старой тюрьме. Ярость, что я допоследнего не смогла остановить игру Тейта и что даже теперь он пыталсяподорвать мое положение в Доме.

Но я ведь не ребенок и не Селина. Я не собиралась убиватьего из мести, или мстить за смерть Этана, в порыве злости, что Тейт кое-чтозабрал у меня. Какая польза от насилия, если я только навлеку на себя и насвоих близких наказание за этот поступок?

Нет. Тейт и так создал достаточно проблем, поэтому я несобиралась позволять ему спровоцировать меня на насилие. Сегодня, мы поговоримо ГС и о его фокусах. Да поможет мне Бог, когда я войду в дверь и сновапосмотрю ему в глаза, впервые со дня смерти Этана. Последую-ка я этого славной,удовлетворяющей логике.

- Да, мне это нужно, - сказала я дедушке. - Тейт бы не сталлгать ГС, не будь у него плана, и я хочу знать, в чем он заключается. Последнийраз мы опоздали. Вновь одурачить я себя не позволю. Со мной все будет впорядке, - добавила я, скрестив пальцы, чтобы уж наверняка не соврать ему илисебе.

С извиняющейся улыбкой он вытащил шелковый сверток цветаиндиго из потайного кармана.

- Возможно, это поможет, - сказал дедушка, держа сверток водной руке и разворачивая его другой.

Учитывая то, что шелк разворачивали с такой осторожностью, япредставляла себе внутри более причудливую безделушку, чем та, что тамоказалась. На шелковой подушечке лежал трехдюймовый прямоугольник из твердойдревесины, настолько отшлифованный, что он блестел. Одна половина была темнеедругой, как будто две части срослись, и края приобрели естественно-размытыйвид.

- Что это? - спросила я.

- Мы называем его «звенящее дерево», - ответил дедушка. -Это своего рода блокатор магии. Мы не знаем наверняка, как работает магияТейта. Но с твоим иммунитетом к гламуру, он должен оградить тебя от его любыхфокусов.

- Их носят и фэйри, - сказал Катчер.

Дедушка протянул руку, и я взяла звенящее дерево из шелка.Оно было теплее, чем я ожидала, и приятным на ощупь. Древесина была стольхорошо отшлифована, что о том, что это дерево, а не пластмассасвидетельствовали лишь небольшие шероховатости. Оно идеально умещалось владони, повторяя все ее изгибы и оставляя комфортное углубление для большогопальца.

Странно, но он оказывал такой же успокаивающий иобнадеживающий эффект, как и четки. Я засунула дерево в карман, посчитав, чтотак смогу дольше держать Тейта в неведении относительно его существования.

Заметив это, дедушка кивнул, затем сложил и спрятал шелк.Положив руку мне на спину, он проводил меня до двери, где меня оглядел фэйри.

- Мы будем прямо за дверью, - напомнил мне дедушка.

- Хорошо, - сказала я, переводя дыхание. - Я готова.

Трудно сделать только первый шаг, напомнила себе я инаправилась внутрь.

Многие люди достигают успеха: актеры, рок-звезды, модели.Но, вероятно, многие растрачивают свои природные таланты, подсаживаясьнаркотики, становясь преступниками, поддаваясь похоти, алчности и другимразличным смертным грехах.

К сожалению, Тейт относится к последней категории.

Он быстро поднялся по карьерной лестнице в политике. Егомрачная красота помогла ему завоевать расположение Чикагских избирателей. Ноблистательной карьеры политика ему было мало. Он променял свое положение навозможность контролировать вампиров города и натянул оранжевый комбинезон,который не столь подчеркивал его достоинства, как костюм от Армани.

Но, несмотря на это, Сет Тейт хорошо выглядел.

Он сидел за алюминиевым столом, закинув одну ногу на другую,положив локоть на спинку стула. Взгляд проворно блуждал по комнате. . . иизучающее остановился на мне, когда я вошла.

Он слегка похудел с нашей последней встречи, стали заметнеескулы. Но волосы так и остались темными и идеально уложенными, глазапо-прежнему пронзительно синими, а тело худым и невзрачным. Сет Тейт из техмужчин, чья красота производит неизгладимое впечатление и стыдно, что такойкрасавец будет прозябать в одиночестве в безлюдной части города.

Только вот он к тому же жестокий ублюдок.

В воздухе витал слабый запах сахара и лимона, который,казалось, всегда окружал Тейта. Нет, он вовсе не неприятный, даже наоборот.Просто неожиданно для такого бесчувственного человека как Тейт.

Укол магии в воздухе пришелся как раз кстати. Вот уже вовторой раз мне удалось засечь магию Тейта. Прежде ему прекрасно удавалось еескрывать. Я ненавидела это ощущение: вязкое, труднопереносимое и древнее, какзапах ладана в храме Готической церкви.

- Балерина, - сказал Тейт.

В юном возрасте, я занималась балетом, и Тейт видел меня впуантах и пачке. Он решил прозвать меня «балериной». Разумеется, поскольку оннес ответственность за смерть моего возлюбленного и Мастера, мне совсем непонравилось, что он вел себя так, как будто мы близкие друзья.

- Я предпочитаю Мерит, - сказала я, присаживаясь напротивнего.

Алюминиевый стул был холодным. Я скрестила руки на груди,как от холода, так и чтобы защититься от магии, витавшей в воздухе.

Когда я села, стальная дверь захлопнулась с громким щелчком,от которого комната прямо задрожала. Я внутренне содрогнулась.

С минуту мы сидели тихо, а Тейт меня внимательнорассматривал.

Внезапно в комнате возросло давление, а этотприторно-сладкий и вместе с тем кислый запах усилился, что у меня потеклислюнки. Казалось, комната заходила ходуном. С такой магией я еще несталкивалась. Она иных масштабов. Возможно, иного возраста. Будто оназародилась в другое время. В древнюю эпоху.

Одной рукой я взялась за сидение, чтобы не упасть, а другуюположила на кусочек звенящего дерева в кармане. Я, не отрываясь, смотрела наТейта, как балерина определяет точку, куда она приземлиться во время пируэта,чтобы избежать головокружения, и так сильно сжала дерево, что испугалась, чтооно треснет.

Спустя несколько секунд, комната перестала раскачиваться, ивсе стало спокойно.