Он прикрыл дверь, оперся на нее спиной и скрестил руки на груди. Его взгляд обжигал не хуже прикосновения. Затем он выпрямился, подошел и положил руки ей на плечи.

— Ты умная, красивая и смелая, а Макс — талантливый юрист, волноваться не о чем.

— Не могу. Голова идет кругом.

Каден улыбнулся.

— Так давай подумаем, как отвлечься.

С этими словами он поцеловал ее, и Эмма забыла обо всем на свете. Ее руки скользнули вверх и обхватили его шею, ногти вонзились в спину. Каден схватил ее за ягодицы и прижал к себе так крепко, что она почувствовала его готовый к подвигам член.

Предвкушение, восторг, готовность отдаться закружили ее в безумном танце эмоций. Она хотела его прямо сейчас. Именно поэтому она пришла. Только он мог превратить ее страхи в огонь страсти.

— Снимай куртку, — прохрипел Каден, как только оторвался от ее сладких губ.

Куртка полетела на пол.

— И рубашку, — скомандовал он.

Эмма наклонила голову чуть набок и ответила:

— Не командуй.

Каден хищно улыбнулся.

— Не сегодня.

Он прав. Ни одна женщина не смогла бы сказать «нет» полуобнаженному Кадену.

Эмма улыбнулась, и рубашка с длинным рукавом последовала за курткой.

— Теперь сапоги. И брюки.

Он смотрел, как она раздевается, и глаза его сверкали желанием, разжигая огонь внутри ее. Наконец она предстала перед ним полностью обнаженная, окунулась в его объятия, и, пока разум молчал, ее тело сгорало под поцелуями.

Каден приподнял ее за ягодицы и прижал спиной к холодной металлической двери. Эмма обвила его бедра ногами и ждала, пока он приспустит джинсы. Опустив руку, она обхватила его мощный член всей пятерней. Выражение лица Кадена изменилось, зрачки расширились, и уже через секунду он вошел в нее. Эмма запрокинула голову и позволила себе на время забыть о проблемах и просто получать удовольствие.

Каден снова и снова входил в нее, сильнее и жестче с каждым разом, все быстрее и быстрее, и скоро Эмма начала задыхаться от переполняющего ее возбуждения. Она разомкнула ресницы и увидела, что Каден испытывает те же ощущения. Это наполнило ее радостью. Она с лихвой получала то, за чем явилась на рассвете. Оргазм приближался, она уже чувствовала его и стремилась к нему. Быстрее, еще быстрее. Они бежали марафон желания и приближались к финишу вместе. Его большие сильные руки сжимали ее груди, когда он с новой силой покорял ее глубины. Ей его всегда будет мало!.. Она ни за что больше не отпустит эту невероятную магию, когда он внутри ее.

— Прекрати думать, Эмма, — скомандовал он. — Почувствуй меня в себе и давай кончим вместе. Ну же!

— Я чувствую, — прошептала она, — прямо сейчас!..

Ощущение блаженства уже начало рассыпаться искрами по ее телу, и наконец — бах! Ее накрыло невероятно мощным оргазмом. Эмма выкрикивала его имя снова и снова под накатывающими волнами экстаза. Она смотрела, как он кончает с ее именем на губах.

Каден излился в нее до последней капли, выдохнул и замер, уткнувшись ей в шею. Эмма с наслаждением вдохнула запах его волос, поцеловала в голову.

— Боже, Каден, у тебя получилось! Я больше не волнуюсь.

— Значит, миссия выполнена, — усмехнулся он.

— Нет, что ты, — сказала она, — ты не о том подумал.

— Хорошо, — ответил он и поцеловал ее.

Тут ее осенило.

— Мы делали это без презерватива.

Каден пожал плечами.

— Ну, если что‑то случится, мы подумаем об этом потом.

Если он не боится, что она залетит, значит, он думает об их совместном будущем.

— Думаю, нам обоим не помешает душ.

Эмма кивнула. В голове мелькнула мысль о сексе в душе.

— Иди наверх, я принесу твою одежду.

— Сегодня ты настоящий командир, — сказала Эмма с улыбкой.

Каден прищурился.

— Что такое, бунт на корабле?

— Не сегодня, — промурлыкала она, потому что сейчас думала только о продолжении. Она повернулась и начала подниматься по лестнице, соблазнительно покачивая бедрами. Затем остановилась и посмотрела на него через плечо.

— Ты пытаешься мне что‑то сказать, Эмм? — спросил он, и взгляд снова вспыхнул.

— Поторопись, ковбой, я ужасно хочу… принять с тобой душ…

— Слушаюсь, мэм!

Через пару часов они сидели в офисе Макса Финли. Каден прекрасно понимал, что они должны действовать в рамках закона, особенно после того, как прочитал письмо Дориана Бэкстера.

Если бы не встреча, он бы остался на ранчо в постели с Эммой. Даже после секса у входной двери, в ванной и на кровати. Эта женщина заводила его как ни одна другая.

Макс изучил письмо от Терри, затем снял очки и пристально посмотрел на Эмму.

— Это единственное основание, на котором вы забрали ребенка?

Эмма нервно нащупала руку Кадена и крепко сжала ее.

— Да, — дрожащим голосом сказала она. — Она оставила мне эту записку в день, когда покончила с собой.

Макс со вздохом откинулся на спинку кожаного кресла цвета красного вина.

— Этого недостаточно, вы понимаете?

— Да, — чуть слышно ответила Эмма. — Но я не могу отдать Молли этому мерзавцу. Бэкстер не хотел, чтобы она появилась на свет. Не понимаю, почему он озаботился ее существованием.

Каден не мог слышать неуверенность, слабость и страх в голосе Эммы. Он бы разобрался с этим Бэкстером по‑мужски, если бы это не помешало делу.

— Кто‑то прознал о ребенке, — сказал Каден. — Может быть, они шантажируют его, а он хочет выйти сухим из воды.

— Возможно, — протянул Макс. — Есть ли у вас какие‑либо доказательства, что он отказался от ребенка?

— Нет, — пробурчал Каден.

Если бы он мог врезать этому Бэкстеру по морде, он даже заплатил бы за билет в Голливуд и обратно.

Макс кивнул.

— В Голливуде знают, какой он подлец, все молчат, потому что боятся потерять работу, — объяснила Эмма.

— Послушай, Макс, — сказал Каден серьезно, — Эмма взяла малышку, чтобы защитить ее. Я восхищаюсь ее мужеством.

Краем глаза он увидел, как удивленно Эмма на него посмотрела. Он не мог винить ее за это. За последнюю неделю они сблизились физически, но в то же время были далеки, как Луна и Земля. Еще несколько часов назад она была его во всех смыслах, она лежала обнаженной в его постели, и в душе, и в коридоре, а теперь он снова хотел ее. Как можно так сильно хотеть кого‑то?

Эмма бросила его в погоне за мечтой и, потерпев неудачу, вернулась домой. Каден оказался запасным вариантом, вторым сортом. Он не сможет жить с ней, зная, что она всегда будет хотеть больше, чем он может дать.