Все прежние религии, освящавшие национальные и кастовые различия, мешали свободной циркуляции торгового капитала и развитию товарного производства. В этом отношении христианство, провозглашавшее, хотя и в абстрактной форме, равенство всех людей перед богом и отрицавшее все этнические сословные перегородки, выгодно отличалось от остальных религий. Христианство в известной степени явилось не только религиозным отражением распада и кризиса рабовладельческого производства, но и своеобразным религиозным, иллюзорным, фантастическим отражением развивающихся товарно-денежных отношений и товарного производства. Оно заключало в себе значительные потенциальные возможности, но это обнаружилось гораздо позднее, когда вслед за падением рабовладельческого и феодального общества восторжествовал капитализм, провозгласивший товарное производство и извлечение прибылей альфой и омегой своего бытия.

Формально юридическое равенство рабочего и капиталиста, из которых первый выступает в качестве продавца своего единственного товара — собственной рабочей силы, а второй — в качестве покупателя этого бесценного товара, вполне гармонирует с христианством, провозглашающим эксплуататоров и эксплуатируемых равными перед лицом бога. Христианство унаследовало от иудаизма учение о том, что отношения между богом и людьми регулируются особым договором — заветом. Недаром свод христианских «священных» книг получил название Нового завета. Христианский бог-человек Христос как бы обещает своим последователям: «Мы заключаем с вами новый договор. Я освобождаю вас от соблюдений многочисленных ограничений и запретов, установленных Ветхим заветом; вы, со своей стороны, обязуетесь свято верить во все россказни христианских священников, повиноваться своим господам, работая не покладая рук, и в обмен на ваше послушание и смирение я предлагаю вам входные билеты в рай и надежду на утешение во всех скорбях, которое вы можете получить после смерти».

Это религиозное освящение договорных отношений, являющихся, по словам Маркса, лишь юридической формой экономических отношений, основанных на частной собственности, дает духовное оправдание такого общественного строя, который, опираясь на частную собственность и эксплуатацию человека человеком, провозглашает формальное равенство всех своих членов перед лицом закона и господа бога. Таким обществом является буржуазное общество — общество товаропроизводителей. Христианство появилось задолго до того, как возник подобный общественный строй. Но уже тогда оно содержало в себе такие моменты, которые со временем сделали его готовым средством духовного оправдания капитализма и избавили буржуазию от необходимости создавать новую форму религиозной идеологии.

Именно это имел в виду Маркс, говоря:

«Для общества товаропроизводителей, характерное общественно-производственное отношение которого состоит в том, что продукты труда являются здесь для них товарами, т. е. стоимостями, и что отдельные частные работы относятся друг к другу в этой вещной форме как одинаковый человеческий труд, — для такого общества наиболее подходящей формой религии является христианство с его культом абстрактного человека, в особенности в своих буржуазных разновидностях, каковы протестантизм, деизм и т. д.»[16].

Но эти стороны христианства, как уже говорилось, со всей полнотой проявились значительно позднее. В эпоху же, о которой идет речь, главная причина победы христианства коренилась в том, что оно явилось, как отмечал Ф. Энгельс, религиозной формой, служившей выражением надежд и чаяний рабов, колонов, свободной бедноты и угнетенных Римом народностей, всех, кто в той или иной мере страдал при существующем порядке вещей и надеялся на его скорую замену более справедливым обществом.

Социальные принципы христианства

В своем развитии христианская идеология прошла несколько этапов. Отражая протест против рабовладельческой формы эксплуатации, раннее христианство формулирует ряд принципов, по существу своему направленных против эксплуататорского общества. Один из них гласит: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (Ефес., III, 10). Идеологи раннего христианства полны ненависти к существующему строю. Самый ранний из дошедших до нас памятников христианской литературы — Откровение Иоанна (68 год н. э.) — полон нескрываемых угроз, направленных против Рима. Откровение дышит ненавистью к этой «вавилонской блуднице». Оно предсказывает скорую гибель мира и сошествие сына божьего, который будет вершить суд над всеми неправедными, над силами тьмы. Откровение Иоанна было создано непосредственно вслед за поражением знаменитого иудейского восстания (66 год н. э.). Его автор, несомненно, симпатизирующий повстанцам, призывает чудовищные кары на ненавистный ему Рим. Он живо и непосредственно представлял себе, что сошествие сына божьего и установление его царства на земле произойдут в ближайшие исторические сроки. Даже в более поздних посланиях апостолов есть места, позволяющие думать, что многие христиане надеялись еще при жизни быть свидетелями сошествия Христа и связанного с этим страшного суда.

Бесспорным отражением бунтарских революционных настроений явилось провозглашенное христианством равенство всех перед богом. Вместе с тем следует подчеркнуть, что христианство никогда не обращалось к рабам с призывом установить это равенство революционным путем здесь, на земле. Даже наиболее бунтарское произведение раннего христианства — Откровение Иоанна — требует от верующих лишь пассивного ожидания грядущего спасения и восстановления справедливости. И в этом с самого начала проявлялся реакционный дух христианской идеологии. Христианство всегда было религией, отражавшей бессилие человека в борьбе за свою свободу и счастье. И поэтому оно ограничивается провозглашением равенства раба и господина лишь перед богом, освящая тем самым и оправдывая их реальное общественное неравенство.

В период между восстанием 66 года н. э. и вторым иудейским восстанием (137 год н. э.) в идеологии христианства постепенно происходят серьезные изменения. Горечь поражения и чувство бессилия в борьбе с рабовладельцами и императорской властью усиливают настроения пессимизма и безнадежности, постепенно вытесняющие бунтарский мистицизм Откровения Иоанна. На смену ожидания скорого пришествия Христа приходит представление о том, что Христос, никем не замеченный, уже побывал в мире и принес искупительную жертву за всех страждущих. Теперь, вознесенный на небо, он вновь должен вернуться на землю, чтобы увести в свое царство всех верующих в него.

Для того чтобы правдоподобно объяснить, почему спаситель мира, не узнанный людьми, был предан страшной казни, древние христиане создают легенду о том, что царь небесный принял обличие раба и проповедовал новую религию прежде всего «труждающимся» и обездоленным. Характерно, что, по мере того как христианство теряло свои бунтарские настроения, сами представления о боге, принявшем облик раба, постепенно изгонялись из христианства. Если в посланиях апостола Павла об этом еще упоминается вполне определенно, то в канонических евангелиях нет ни одного намека на этот счет. Правда, и в этих источниках еще заметны следы возмущения и отдельные призывы к установлению социальной справедливости, но гораздо большим становится удельный вес таких высказываний: «Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом» (Ефес., VI, 5). Даже сам принцип «Кто не хочет трудиться, тот не ешь» со временем начинает приобретать иной смысл: «Раб не ест, если не работает; господин ест, если работают рабы».

Христианство