– Эй, сапиенс, это уже перебор! – возмутился водитель.

– Получишь за это вторую часть послания плутонян, – пообещал Серегин.

– Держи, – шофер протянул Андрею небольшой брелок. – Три импульса, не больше.

– Как действует?

– Просто представь себе в общих чертах то место, куда желаешь попасть, и нажми вот эту кнопку.

– Приборчик читает мысли?

– И расшифровывает, сравнивая с подробным планом города и архитектурными схемами его многочисленных построек,– объяснил «таксист». – Приехали. Удачи, ловелас…

Андрей коротким нажатием кнопки вызвал у звонка приступ истерического дребезжания и позвякивания. Такая богатая гамма звуков была для простейшего приборчика, по крайней мере, странной. Чтобы насладиться потрясающим эффектом в должной мере, Серегин прижал палец ещё на несколько секунд, и к воплям звонка тотчас присоединились негромкие, но отчетливо слышные ругательства.

– Кто там?! – недовольно крикнула из-за двери Таня.

– Мы сами не местные! – весело проговорил Андрей. – Но вы нас должны помнить…

– Я не подаю, – заявила девушка, и Серегин услышал, как её шаги удаляются от двери куда-то в глубь квартиры.

Андрей снова выдавил чудную трель, и Татьяна откликнулась уже с угрозой.

– Сейчас вызову милицию!

– А приедет? – с улыбкой спросил Андрей. – Тетя Таня, ты в глазок посмотри, может быть, узнаешь меня в лицо, если память на голоса у тебя отшибло…

– Какая ещё Таня? – с фальшивым недоумением спросила девушка, но в глазок все же заглянула.

Это Андрей определил по тени, набежавшей на прозрачное стекло.

– А ты ничего, – оценила она, – только я тебя не знаю…

– Знаешь, – качая головой, заверил Андрей. – Мы с тобой пару месяцев провели ближе, чем два цыпленка в одной скорлупе.

– Ты космонавт? – удивленно спросила Таня. – Но я тебя не помню, таких в нашем экипаже не было…

– Майкова помнишь?

–Гену? Да…

– Алексея, Тому, Аню, Пал Палыча…

– Ты Пал Палыч?

– Я – Андрей, он же Сережа…

– Он же Гоша, он же Юра, он же Жора, – продолжила Татьяна. – Нет, не помню я тебя, проваливай…

– А ведь я тебе говорил, что нам придется снова знакомиться и неизвестно, чем это закончится, – качая головой, сказал Андрей. – А ты мне не верила. Любовь, говорила, не сотрешь…

– Не могла я такое говорить!

– Ты откроешь, или мы так и будем общаться через дверь?!

– С какой стати я должна тебе верить?! Про любовь я вслух вообще никогда не говорю! Нечего врать!

– Хочешь, я Петрова приведу, он подтвердит…

Упоминание о профессоре вызвало за дверью легкое замешательство.

– Значит, любовь? Ладно, тогда скажи, любовничек, как меня звали до полета?

– Ольга…

– Вот и попался! Ты просто раскопал мое досье и решил сыграть на тонкостях специальной подготовки нашего экипажа! Я бы тебе ни за что не сказала свое имя во время полета. Это могло стоить мне премии!

– И где бы я добыл сверхсекретные материалы по проекту «Янус»? Ты думаешь, что говоришь?

По ту сторону двери наступила тишина, а спустя пару минут щелкнул замок и Таня с виноватым видом шагнула в сторону, впуская Андрея в квартиру.

–Заходи… Я и вправду дура…

– Очень приятно, – Серегин протянул ей руку и улыбнулся, – Андрей…

– Получишь сейчас, юморист!–Девушка легко толкнула его в плечо. – Я все равно тебя не помню, но подкоркой чувствую, что ты говоришь правду.

– А о том, что я тебе страшно нравлюсь; в подкорке ничего нет?

– Пока тишина, – Таня хитро прищурилась и склонила голову набок. – Где ты пропадал целый месяц, кавалер? Что же это получается, поматросил и забросил?

– Пришел же, – усаживаясь в кресло, возразил Андрей.

– И уверен, что не поздно? – словно удивляясь его наглости, спросила девушка.

– Ты не из тех, кто боится остаться в одиночестве, – резонно заметил Серегин.

Таня прикинула что-то в уме и, кивнув, спросила:

– Чай, кофе, вода, лед?

– Тебя, – признался Андрей.

– Вот, – девушка скомбинировала из трех пальцев чисто русский ответ.

– Тогда сразу к делу, – ничуть не смутившись, заявил Серегин; – Собирайся.

– Куда?

– На подвиги, конечно. Мир спасать.

– Орден дадут?

– Нет. Даже посмертно.

– Так я и знала, – девушка вздохнула. – Стиль свободный?

– Главное, без каблуков, – согласился Андрей. – Придется много бегать…

– Доктор, вы склероз лечите? – шагнув в кабинет Петрова прямо сквозь стенку, «растворенную» приборчиком хитрого «таксиста», спросил Андрей. Таня молча прошла следом за приятелем и встала за его спиной.

– Вы ещё живы? – Профессор снял очки и взглянул на посетителей так, словно они появились в помещении самым обычным способом, войдя через дверь. – Танюша, как дела?

– Хорошо, Олег Гаврилович, только сны какие-то чересчур красочные…

– Это пройдет, – успокоил Петров. – О чем вы хотели поговорить, Андрей Иванович?

– О ваших тайнах, профессор, – усаживаясь в кресло, ответил Серегин. – Пока поблизости нет генерала и комиссара, мы можем спокойно обсудить один весьма щекотливый вопрос… Впрочем, для начала я прошу вас рассказать Татьяне о наших с ней взаимоотношениях.

– Что тут рассказывать? – Петров смущенно улыбнулся. – Тесные были отношения.

– Насколько? – осторожно поинтересовалась девушка.

– Мне не совсем удобно… – профессор замялся.

– Достаточно, – прервала его Таня. – Все равно это не имеет никакого значения.

Она выразительно взглянула на Андрея и отвернулась.

– Перейдем к делу, – удовлетворенно потирая ладони, сказал Серегин. – Что вы обнаружили в сознании комиссара?

– Я не могу этого сказать, – Петров испуганно взмахнул руками. – Каширин говорит, что об этом лучше молчать.

– О генерале мы тоже побеседуем, – серьезно заметил Андрей, – но сначала – о Холмогорове. Итак…

Ни ответить, ни возразить профессор не успел. Дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник упомянутый Серегиным персонаж. Он бесшумно прошел на середину комнаты и, неприятно улыбнувшись, спросил:

– Я не опоздал? Вы бегаете гораздо быстрее моих людей, господин Серегин. Но, к сожалению для вас, вы слишком предсказуемы. Принесли дубликат?