– А мне воды, просто воды.

– Правильно. Ты на работе, – отчеканил Джек.

Ему кто-то позвонил, с видом искусителя шеф кивнул Наташе и встал. Ушёл к перилам.

Она пробормотала:

– Всё-таки это как-то немного странно. Вот так, через переводчика общаться. А тебе как, ничего?

Я пожала плечами.

– Нормально. – Хотелось добавить: «Да, ничего! Устроилась к дьяволу, теперь думаю, как свистнуть адские вилы и ему на кресло подложить. И котёл с кипящим маслом, в котором грешников жарят, на голову. Чтобы не улыбался больше, гад!». Но вслух прозвучало лишь сдержанное: – Это моя работа.

– Вот говорила мне мама: учи английский. Но кто в школе учит? А потом так тем более. Я просто в восторге от тебя, Саш. Ты так говоришь красиво! Просто зависть.

– Если захочешь, тоже научишься. Курсы есть разные.

– Нету у меня таланта к языкам.

– У всех есть, – ответила я. – Русскому же научилась.

– Ой, спасибо! Ты такая классная. И красивая! Никогда бы не подумала, что ты тут на работе. – Наташа придвинулась ко мне и доверительно спросила: – А он как вообще, ничего?

– Как начальник, суров, резок и деспотичен. Порою невыносим. Характер отвратительный. Тиран. В остальном – не знаю. Наши отношения сугубо деловые.

Наташа отхлебнула чего-то из стакана и радостно выдохнула:

– А-а, ну, хорошо. А то я сижу и думаю: чего он на тебя, Саш, смотрит так? Прям дракон. А он просто начальник, оказывается… Люблю властных мужчин.

Да чтоб тебя! Думает она! Неужели есть чем? Бррр, спокойствие, только спокойствие. Вон шеф к нам возвращается.

Что там дедушка говорил? Надо сконцентрироваться на том, что делаешь. Просто делать свою работу хорошо, и проблемы рассосутся. Ладно. Я-переводчик, я-переводчик. Я – профессионал, очень крутой профессионал!

Джек вернулся и продолжил разговор ни о чём. Потом они потанцевали. Она вяло и неловко, как сонная рыба. А я пила один стакан воды за другим, писала смски Тане и вспоминала нецензурные идиоматические выражения, близкие к народному фольклору, в кратком изложении: «ненавижу этот клуб, танцы, блондинок и своего шефа».

Наконец, около часу ночи Джек решил, что хватит. Взяв Наташу под локоть, он сказал:

– Уже поздно.

Я встала с дивана. Рядом с Джеком и его пассией – пигалица даже на шпильках. Зато умная. Шеф посмотрел на меня сверху-вниз, удовлетворённый собственной игрой.

Я саркастически улыбнулась.

– Могу ехать домой? Или свечку подержать?

– Руслан отвезёт тебя, – буркнул Джек. – Он сейчас встретит, проводит до машины. Потом до квартиры.

– Да, ладно, не стоит. Я уж на такси как-нибудь, – ехидно ответила я.

– Мои приказы не обсуждаются! – рявкнул он так, что Наташа вздрогнула и споткнулась на ровном месте.

Так и лодыжку вывихнуть можно. Мда, каблуки надо осваивать… Лицо у Бэмби стало испуганным. Я подмигнула ей: «Мол, говорила же, тиран и деспот». Во взгляде Наташи отразилось сочувствие, она проморгала мне ресницами что-то типа: «Ой, и правда, я на твоей стороне». И я снова перестала на неё злиться.

* * *

Руслан вынырнул из толпы сразу же, словно ждал где-то за зеркальной колонной. Раскланялся с шефом, подхватил меня под руку и повёл к выходу. Во мне поселился чёртик.

– Руслан, а давай не домой. Шеф уедет, а мы ещё тут останемся? Потанцуем?

Он посмотрел на меня, как старший брат на глупую юную мусульманку:

– Ты совсем, что ли, Саша? С меня потом директор голову снесёт!

– Он не узнает.

– Нет уж. Сказано доставить домой, значит, поедешь домой. Хоть в мешке и в багажнике. – И он весьма настойчиво потянул меня из клуба.

Когда этот проклятый американский медведь успел и водителя зазомбировать? – вздохнула я и подчинилась. Только оглянулась на места, где сидели девчонки. Вики и Ольки уже не было, а Таня, как верный друг, оставалась на посту, поглядывая в смартфон и попивая что-то оранжевое из высокого стакана. Рядом крутился рыжий дрыщ, явно не вызывающий у неё интереса.

– Ну, а подружку мою хоть захватить можно? – дёрнула я за руку водителя, заставляя остановиться. – Ей по пути, честно-честно. Домой, в пижаму. Пить чай.

– Можно, – сказал Руслан.

В машине на заднем сиденье Таня шепнула мне:

– Ну, как оно? Всё нормально?

– Это война, – ответила я.

* * *

Утром в офисе, свежая, деловая и улыбающаяся, как майская роза в самом цвету, я вошла в кабинет Джека, едва он заявился на работу. Положила перед ним на стол два листа А4.

– Это очень важно, сэр.

– Что это? – не понял он и прочитал вслух на ломаном русском: – «Оо tiebia krasivyie nozhki. Mozhna s taboy paznakomit'sia? Chto vy dielayiete segodnia viecherom? Ya tiebia liubliu…» What the fuck?![13]

– Это как раз, чтобы «фак» проходил качественно и без трудностей перевода, – ответила я спокойно. – Список подходящих русских выражений. С переводом и транслитерацией.

– Ты с ума сошла, балерина?! – расширил он глаза.

– Отчего же? – ответила я с учтивой улыбкой. – Моя работа – сделать ваше пребывание в России максимально комфортным, не так ли?

Шах и мат.

Невыспавшийся удав посмотрел на меня очень нехорошо. Процедил:

– Свободна.

И я, замирая от страха и кайфа одновременно, стараясь не пританцовывать, пошла осваивать своё новое рабочее место в приёмную. Распахнула дверь одновременно с Дианой, которая ввалилась в наш общий кабинет явно не в настроении.

– А, вы уже здесь, – буркнула она. – Всегда так рано?

– Я пока завишу от корпоративного автобуса. Джеку – идти два шага от гостиницы.

– Скажи своему боссу, мой рабочий день с девяти до восемнадцати. И я не собираюсь…

– Диана! – послышался из-за двери рёв Джека.

Я мило улыбнулась:

– Кажется, у тебя есть шанс сказать ему самому.

Диана зыркнула на меня по-змеиному и, бросив на свой стол сумку, вошла к тигру в клетку.

«Так и живём, – подумала я, хмыкнув, – сплошной зоопарк: тигры, медведи, удавы, змеи… Неплохо бы чего-то человеческого для разнообразия».

Зазвонил внутренний телефон.

– Привет! – бархатно сказал Кирилл. – У тебя есть минутка?