Что касается того процесса, который состоит в преобразовании в личных интересах окружающей природы и который играет хотя и косвенную, но также немаловажную роль в развитии организмов, то и здесь, очевидно, мы имеем дело с закреплением в потомстве достигаемых результатов прежде всего путем непосредственного подражания и прямого воспитания, что может быть доказано целым рядом фактов и наблюдений из мира животных, снабженных нервной системой[49].

В заключение заметим, что в вопросе о передаче по наследству нужно иметь в виду одно важное обстоятельство: клинические наблюдения учат, что патологическая наследственность caeteris paribus[50] обнаруживается в гораздо более тяжелой степени в том случае, если оба родителя обнаруживают сходственные болезненные процессы, нежели в том случае, когда один из родителей обнаруживает болезненное состояние, тогда как другой представляется здоровым. Так наследственность представляется наиболее неблагоприятной для потомства в том случае, если оба родителя представляют те или другие уклонения от норм в отношении психической сферы или нервной деятельности. В этом случае в потомстве, по крайней мере у отдельных членов семьи, болезненные особенности родителей обнаруживаются в усиленной степени, вследствие чего такую форму наследственности, по нашему мнению, правильнее всего следовало бы называть усиливающею наследственностью.

Имея в виду соответствующие примеры, есть полное основание признать, что одинаковые отношения существуют и в биологии, иначе говоря, если у обоих родителей обнаруживаются сходственные особенности, то в потомстве, по крайней мере, у отдельных особей, они могут проявиться в усиленной степени. Обстоятельство это получает особое значение ввиду того, что наследственность, таким образом, перестает быть исключительно консервативной силой, как принималось до сих пор, но что при известных условиях она может оказываться и деятельным элементом в процессе эволюции организмов. Это получает еще большее значение при половом размножении путем моногамии, где взаимное влияние обоих родителей друг на друга в течение долговременной совместной жизни сказывается в особенно сильной степени.

Психика и жизнь как выражение запасной энергии

Энергия, скопляющаяся в центрах, выражается электрохимическими и другими реакциями в нервной системе. Вместе с тем мы знаем, что наряду с материальными процессами, происходящими в нервной системе, представляющей у животных главный аппарат отношения к окружающей среде, эта энергия приводит к развитию субъективных состояний, столь характерных для тех явлений, которые известны под названием психических. Отсюда очевидно, что психические явления служат выражением запасной энергии центров.

Существенной особенностью психики, как известно, является активность, существенной особенностью мертвой материи, напротив того – ее пассивность или косность. Реально мы не можем представлять в первичном виде ни психическое, ни материальное без этих основных свойств, которые одни истинны. Действительно, все другие признаваемые за материей качества, например ее атомность и разделение на частицы, суть гипотезы, не отвечающие конечному результату нашего мышления, и атомы, как бы они малы ни были, мы можем и должны представлять себе бесконечно делимыми, а в бесконечном делении вещества не остается никаких материальных частиц, кроме косности или пассивности, которая из понятия о материальном не может быть устранена и потому остается единственным основным реальным и доступным нашему пониманию качеством материи и даже существом ее.

С другой стороны, психическое, как и жизнь, мы не мыслим без активности. Активность является характерной особенностью психики как внутри нас, при субъективном анализе, так и вне нас, при объективном исследовании всех вообще живых существ, одаренных психикой. В окружающем нас мире мы вообще не находим активного, кроме психики и жизни.

Только психика и жизнь вносят в мир активное начало, которого мертвая материя лишена по своей природе. Но это активное начало является не чем иным, как результатом скопления энергии в организмах.

Энергии окружающей природы, действуя на определенную физическую организацию, замкнутую в самой себе, дают начало в организмах, с одной стороны, физическим превращениям, связанным с обменом тканей, с другой стороны, действуя на нервную систему и скопляясь в ней, лежат в основе не только происходящих в ней материальных процессов, но и внутренних, следовательно, субъективных явлений, обусловливая этим самым активное отношение организмов к окружающей мертвой природе.

Отсюда и возникает параллелизм между внутренними и материальными процессами, происходящими в мозгу, – параллелизм, который исключает пря мой переход механической или химической энергии в психическую, как это признает, например, Рише[51] и некоторые другие. В этом отношении прав М. Готье[52], рассматривая различные психические процессы – ощущения, восприятия, образы, концепты и пр. как чистые формы, возникающие в самих органах, служащих для них местонахождением, и допуская, что психические явления не имеют механического, термического и химического эквивалента.

Хотя из опытов Шиффа и других авторов следует, что мозг согревается во время притока возбуждения извне, но по М. Готье мозг должен был бы охлаждаться, если признавать, что восприятие есть не что иное, как продукт механической или химической энергии. Таким образом, ощущение и умственный труд, по Готье, не имеют механического эквивалента и не являются продуктом механической или химической энергии. Еще менее они являются силой, так как, не сопровождаясь тратой энергии при своем появлении, они в то же время и не приводят к ее появлению.

Герцен полагает, что Готье будто бы смешал восприятия и мысль, т. е. интеллектуальный труд, с состоянием существенно различным и временным, т. е. с сознанием; но это указание Герцена не может быть признано существенным, так как процессы сознания охватывают собой как восприятие, так и мысль.

Так называемые субъективные состояния, воспринимаемые непосредственно в виде ряда внутренних явлений, различаемых между собой не только по интенсивности, но и по качеству, и дают возможность познания, внешнего мира, так как объективно происходящим разнообразным количественным переменам, во внешнем мире соответствуют всегда определенные молекулярные реакции в нервной ткани и сопутствующие им определенные же, но в различных случаях качественно неодинаковые, внутренние явления.

Таким образом, качественное различие внутренних явлений первично обусловливается характером отношения внешнего воздействия к природе самого организма; например воздействиям, разрушающим организм и потому вредным для него, соответствуют неприятные ощущения и представления и неприятные же общие чувствования, а воздействиям более нежным, поддерживающим его благосостояние или полезным, соответствуют приятные ощущения и представления и такие же общие чувствования.

Так как внутренние или субъективные состояния стоят в определенном и всегда постоянном соотношении с внешними влияниями, причем влияния более или менее нежные, сопровождаясь определенными изменениями центров в смысле улучшения обмена нервных клеток, дают в результате приятные ощущения и чувствования и соответствующие им представления, тогда как влияния разрушающие, а потому и вредные для организма, сопровождаясь иными изменениями центров, приводят к неприятным ощущениям и чувствованиям и соответствующим им представлениям, то и