разряды запасов энергии нервных центров, выражающиеся в движениях и действиях и стоящие также в определенном соотношении с внешними влияниями, будут в различных случаях неодинаковыми.

В первом случае они будут выражаться разрядом энергии в форме движений или действий, клонящихся к продлению, упрочению и более частому повторению тех самых влияний, которые возбуждают приятные ощущения, чувствования и представления, тогда как во втором случае разряды энергии будут приводить к движениям и действиям, устраняющим вредные влияния, уменьшающим их силу воздействия на организм и, наконец, к возможному ограничению их повторения в будущем.

На этих соотношениях между внешними воздействиями окружающей среды и внутренней реакцией организмов и устанавливается целесообразное отношение последних к окружающей среде, обусловливающее возможное благосостояние организма при данных условиях.

Так как питание и размножение – эти основные процессы жизни везде и всюду в нормальных организмах являются актами, связанными с приятными ощущениями и приятными же общими чувствованиями, то отсюда очевидно, как тесно связаны между собой жизнь и психика. Трудно даже представить себе, возможна ли была бы животная жизнь на земле, если бы природа не связала питание и размножение организмов с приятными субъективными состояниями. Мы можем вообще сказать, что всякое живое существо, снискивающее себе тем или другим способом пропитание, обязательно обладает в известной мере психикой, которая и руководит им в выполнении основных задач организма.

Мы приходим, таким образом, снова к заключению о самом тесном соотношении психики и жизни, какое вообще только можно себе представить. Мы полагаем, что жизнь и психика везде и всюду представляют собой одно неотрывное целое, являющееся продуктом огромного запаса энергии, скопляемого в организмах, особенно в его нервных элементах.

Поэтому хотя жизненные проявления в организме и нельзя вполне отождествлять с психическими, но самостоятельная жизнь в целом, как она проявляется в организованных существах, начиная от самого низшего из них до наиболее высшего, без психики вообще невозможна и немыслима.

Если жизнь содержится в скрытом состоянии или проявляет себя минимальными признаками, например при понижении жизнедеятельности от замораживания или при летаргии, то психика остается также временно в скрытом состоянии; но вместе с более явным проявлением жизни в организмах психика, всегда выдвигается как, руководящий фактор, лишение которого приводит организм неизбежно к гибели.

В мире животных вместе с развитием жизненных процессов мы с постоянством встречаемся и с субъективными состояниями сознания, которые служат в известной мере внутренними определителями внешних соотношений организма и окружающей природы, благодаря чему для организма является возможным пользоваться запасом присущей ему энергии для наиболее целесообразных реакций по отношению к тем или другим влияниям, действующим на организм извне.

Так как далее материал для развития субъективных явлений наряду с развитием молекулярных реакций имеется не только в нервной ткани высших организмов, но и в протоплазме низших животных, лишенных нервной системы, то естественно, что вышеупомянутое отношение организмов к окружающей среде устанавливается уже на первоначальной ступени органического мира.

Таким образом, очевидно, что дело нисколько не изменяется по существу, если мы будем иметь в виду не одни лишь высшие организмы с их более или менее сложными нервными аппаратами, но и простейшие организмы, совершенно лишенные нервной системы, а равно и с растениями. Несомненно, что и здесь в основе активного отношения организма к окружающей его среде лежат те же запасы энергии, которые, правда, не имеют у низших организмов и растений особого концентрирующего аппарата в виде нервной системы, но зато все части такого рода организмов являются местом развития этой энергии, выражающейся с внешней стороны опять-таки соответствующими объективными изменениями, с внутренней же стороны – характеристическими для всякого живого существа явлениями внутреннего возбуждения и раздражительности, уподобляющимися по своей основной природе процессам психического возбуждения и рефлекторным отправлениям более высших животных организмов.

Биомолекула как основа живого вещества

Выше мы говорили, что жизнь и психика характеризуются, внешним образом активностью, являющейся результатом скопления запасной энергии. Нам предстоит теперь ближе разобраться в вопросе о том, чем вообще по существу отличается живое вещество от мертвой материи. В этом отношении необходимо иметь в виду, что в основе всех вообще жизненных процессов лежит обмен веществ или то внутреннее взаимоотношение частиц живого вещества, выражаясь словами атомистической теории, которое уже в своих химических процессах делает даже наипростейший организм самодеятельным, т. е. поддерживающим при благоприятных внешних условиях внутреннее молекулярное равновесие в таком виде, что является возможным постоянное разложение и восстановление вещества, иначе говоря, своеобразное подвижное сцепление его частиц, не только отличное от обыкновенного молекулярного и атомного, но еще и обусловливающее при известных отношениях объема к поверхности, соприкасающейся с питательной средой, избыточное количество восстановительных процессов и приводящее этим путем к росту живого организма, его размножению и развитию отдельных органов.

Новейшая химия, как известно, не открывает даже химической разницы между белком живой протоплазмы и инертным, или мертвым белком, так как предположения некоторых авторов о присутствии в живом белке группы цианистых соединений (Пфлюгер) и других, что живой белок представляет род альдегида, есть чистые, ни на чем фактическом не основанные предположения.

Очевидно, что все дело здесь заключается не в химической природе самого вещества, а в особой форме крайне подвижного неустойчивого равновесия сложных материальных частиц в виде биомолекул, лежащего везде и всюду в основе жизни и обусловленного энергией.

Это подвижное сцепление и лежит в основе обмена веществ и при определенных отношениях объема к поверхности способно постоянно накоплять в себе энергию путем непрерывных физико-химических превращений. Новый приток энергии идет, с одной стороны, на постоянное обновление ингредиентов, входящих в это сцепление, на увеличение объема всей системы и на массовое и молекулярное движение системы. Последнее, в свою очередь, лежит в основе раздражительности живого вещества, т. е. способности его к своеобразной двигательной реакции, приводящей к сокращению и сопутствуемой определенным субъективным состоянием.

Из предыдущего ясно, что между живым и мертвым не может быть с внешней стороны такой строгой грани, как может показаться с самого начала, особенно если мы отрешимся от мысли признавать клетку за первичную форму живой особи. В действительности мы имеем все основания полагать, что клетка представляет собой довольно сложный организм и что первичная жизнь должна быть представлена не клеткой, а простым, едва заметным под микроскопом зернышком, или биомолекулой, от которой до клетки современная биология открывает целую восходящую цепь простейших организмов. Тем не менее вместе с возникновением упомянутой сложной подвижной системы сцепления частиц вещества последнее приобретает такие особенности в своих отношениях к окружающей природе, которые обособляют его, как живое неделимое от всего мертвого, безжизненного и инертного.

Эта