chitay-knigi.com » Научная фантастика » Жуга. Осенний лис - Дмитрий Игоревич Скирюк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 339
Перейти на страницу:
– и снова этот непонятный сон. Почему мир в нём видишь снизу, от самой земли? Почему вокруг море запахов и звуков, но всего один цвет? Почему в сердце всё время сидит щемящее до боли чувство страха?

Почему, почему, почему?!

Жуга помотал головой. Наваждение какое-то!

Так и не растолковав странное видение, он лёг и долго ворочался, пока снова не заснул.

Ему снился лес.

* * *

Три слепых мышонка,

Три слепых мышонка

Как они бегут,

Как они бегут!

Дурашливая эта песенка летела ввысь из глубины городских улиц, звенела детскими голосами, словно напоминая, что уже утро и пора вставать. В узкое окно мансарды лился потоками солнечный свет. День обещал быть хорошим.

Мышатами – и Яцек это знал – дразнили троих: двух мальчишек по имени Кристиан и Фриц, и девчонку, ту самую Магду, которую вчера спас его новый знакомый. Эти трое всегда ходили вместе: играть с ними никто не хотел, ибо первый сильно заикался, второй был мал ростом, а девочка, кроме того что была сущей тихоней, ещё и плохо выговаривала слова.

Яцек зевнул, потянулся и открыл глаза. Огляделся.

Жуга, хмурый и задумчивый, не спал, сидел одетый на кровати, обхватив колени руками и прислонясь спиною к стене. Смотрел в одну точку. Скомканное одеяло валялось в ногах.

– Привет, Жуга.

Тот поднял голову, кивнул равнодушно:

– Доброе утро.

Яцек отбросил одеяло и сел. Поёжился от утреннего холодка. Посмотрел на Жугу, озадаченно почесал в затылке.

– Ты чего такой? Не выспался?

Жуга поднял руку, взъерошил рыжие нечёсаные волосы. Усмехнулся невесело:

– Нет, почему же… Выспался. Не в том дело.

– А в чём?

– Так… – Он помолчал, затем уклончиво добавил: – Есть причина.

– А-а. – Яцек встал и принялся умываться. – Завтракать будем? – обернулся он.

– Неплохо бы, – поддержал Жуга. – А где?

– Да прямо здесь и закусим. Ты подожди, я сейчас.

Яцек оделся, коснулся мимоходом печной трубы – тёплая ли? – убежал и вскоре вернулся с булкой горячего хлеба и медным чайником. Чайник был странной формы – узкий, высокий, булькал свежим кипятком. Яцек поставил его на стол, с головой залез в сундук, вытащил два мешочка и насыпал в чайник немного коричневого порошка. В воздухе разлился сильный горьковатый аромат. Жуга озадаченно принюхался.

– Это что?

– Не знаешь? – Яцек оглянулся. – Кофе. Неужто не пил никогда?

– Нет… Это какая-то трава?

Яцек почесал в затылке.

– Наверное, – неуверенно сказал он. – На, взгляни сам.

Он снова пошарил в мешочке и насыпал Жуге в подставленную ладонь дюжину крупных, с ноготь размером, коричневых зёрен. Были они овальные, сухие, слегка подгоревшие, пахли странно, но приятно. Жуга с опаской раскусил одно и хмыкнул: вкус был незнакомый, чужой, разливался терпкой горечью на языке.

– Где это растёт?

– Не знаю, – пожал плечами Яцек. – Где-то на юге… Вот чёрт!

– Что такое?

– Гляди – крысы булку погрызли. Когда только успели? Ну, давай есть.

Яцек разлил дымящийся напиток в чашки, нарезал хлеб, достал из сундука горшочек с маслом.

Жуга отпил из чашки, поморщился:

– Горько.

Яцек кивнул:

– Мне тоже поначалу не нравилось, а потом привык. На вот, сахару добавь.

– Сахару?!

Жуга заглянул во второй мешочек. Там действительно был желтоватый колотый сахар – редкое лакомство в горах. В Гаммельне его продавали в аптеках. Видно, не так уж мало получал Яцек за свою работу, если мог позволить себе такое! Поколебавшись, Жуга положил в кофе пару кусочков и снова попробовал. Напиток и впрямь стал вкуснее. Утренняя вялость постепенно ушла, в голове прояснилось. Хлеб из пекарни фрау Мютцель был свежайший, даже масло таяло, когда его намазывали на толстые и тёплые ломти. Приятели в два счёта съели всю булку и засобирались по делам.

– Вот так ты и питаешься? – спросил Жуга, когда Яцек укладывал всё обратно в сундук. – Хлебом да водой?

– А что?

Жуга пожал плечами:

– Хоть бы кашу варил, что ли…

– Сваришь её, как же! – фыркнул Яцек. – Нет ничего – ни огня, ни камина.

Жуга обернулся, стоя в дверях.

– Ты вот что, – сказал он. – Раздобудь к вечеру какой-нибудь горшок. Только не шибко большой. И чтоб с глазурью.

– Глиняный? – Для чего? Я же говорю: негде готовить.

Жуга загадочно улыбнулся.

– Что-нибудь придумаем, а пока до вечера.

– До вечера.

* * *

Томас Остенберг, бургомистр Гаммельна, принимал просителей по вторникам и четвергам. Сегодня он был не один – с утра к нему заглянул Густав Бреннель, доктор медицины. Обоих связывали давние и прочные дружеские отношения, хотя человеку стороннему трудно было бы вообразить людей, более друг с другом несхожих как внешностью, так и характером. Бургомистр был полный степенный господин лет сорока, слегка обрюзгший и бледный, как все горожане, с пухлыми губами, маленькими серыми глазками и редкими светлыми волосами. Бреннель же, напротив, был сух и высок, профиль имел ястребиный, а взгляд – пронзительный. Его лицо и руки покрывал тёмный загар. Горожане, встречая его на улицах, почтительно снимали шляпы: он был ничуть не менее, а может, даже более уважаемым человеком в Гаммельне, чем сам бургомистр.

Сейчас герр Остенберг сидел за столом, перебирая бумаги и почти не глядя на очередного посетителя. Сегодня как раз был вторник, и настроение у бургомистра было испорчено с самого утра. Ох уж эти просители! Ну зачем, скажите на милость, зачем нести в городскую ратушу всякие мелкие дрязги? Взять, например, Рудольфа Хоффа, который подал жалобу на соседа. Неужели нельзя было разобраться меж собою тихо-мирно? А Ганс Фогель, лавочник, который сетует, что ему нет покоя от крыс, и просит принять меры! Каково, а? Может, прикажете ещё и ущерб ему возместить? Может, ещё денег дать из городской казны на крысоловки?

Н-да…

Ну, ладно, когда приходят горожане, это ещё можно понять. Но что здесь делает этот подпасок, который и говорит-то по-немецки с трудом?

Бургомистр откинулся на спинку кресла и задумчиво побарабанил пальцами по столу. Поднял взгляд.

Перед ним стоял худой безусый паренёк лет семнадцати – уже не мальчик, но ещё не мужчина. Острый взгляд, голубые глаза, давно не стриженные рыжие волосы. В речи сквозит сильнейший славянский акцент. Интересно, откуда он?

– Так ты говоришь, что хочешь посмотреть приходские книги?

– Да, это так.

Томас Остенберг нахмурился:

– Сделать это не так-то просто, юноша. Приходские записи – важный документ, нельзя выдавать их первому встречному. Зачем они тебе?

Паренёк помолчал, переступил с ноги на ногу.

– Семнадцать лет тому назад в этих местах был мор, – медленно подбирая слова, начал он. – Чёрная смерть. Очень

1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 339
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности