— Придете — это уже подарок!

— Вяткину звала?

— Да ведь ночное дежурство сегодня у Вяткина. Разве Катерина пойдет одна, без мужа? — почему-то отнекивалась Таня.

— Как это так — не пойдет, когда у подружки день рождения? — Наталья Павловна решительно пошагала к вяткинскому дому.

Таня с большой неохотой оставила коляску возле крыльца и боязливой тенью Натальи Павловны вошла в дом.

— Забирай сынов своих, — решительно сказала Наталья Павловна. — Пойдем полакомимся Танюшиными пирогами. День рождения у нее.

— Слышала... А Сергей? — спросила Вяткина. — У него же ночное дежурство.

— Не будем усложнять простое дело. Дежурит он в трех шагах, заскочит на минутку. Отправит очередные наряды и забежит. Съест кусок пирога, выпьет чашку чая. Много ли уйдет на это времени?

— Нам-то, что с пацанами, мы р‑раз — и собрались! — оживилась Екатерина Вяткина. Сняла телефонную трубку, позвонила в канцелярию: — Нас в гости приглашают, на пироги. Да, Татьяна Визеренко, день рождения у нее. Подарок? А вазочку подарим под варенье... Ну бывай! — положила трубку на место, сказала, как бы отчитываясь, Наталье Павловне: — Придет, только наряды отправит...

Визеренко, читавший книгу, пружинисто вскочил с дивана и пошел навстречу гостям, улыбаясь во все свое широкое смуглое лицо:

— А ты сомневалась, Танюшка! И не одну гостью, а сразу четверых привела. Вот и погуляем!

Наталья Павловна хорошо помнила, каким мальчишкой выглядел он год назад, когда приехал сюда после училища, — румяным, стеснительным, угловатым, и не очень-то вязались с его обликом солидные офицерские погоны. Теперь Виктор Визеренко раздался в плечах, лицо обветрилось и потемнело, движения стали уверенными, резковатыми — это он перенял у старшего лейтенанта Вяткина. Уже чувствовался хозяин дома, глава семьи, маленькой, но семьи, чувствовался человек, знающий свое место среди людей.

Он поухаживал за женщинами, помог снять легкие плащи, подал мягкие домашние шлепанцы:

— Чтоб ногам вольготно было!

Широким жестом пригласил в комнаты:

— А с кухонными делами мы сами с Танюшкой справимся. Тем более — все на мази.

Последнее было сказано Екатерине Вяткиной, метнувшейся было на кухню. Он не командовал, он ворковал по-хозяйски, и уже от одного этого дом казался приветливым.

А в самом доме было уютно и просторно: стены не отягощены коврами, оклеены не казенными, какими попадет, — то яркими, то тусклыми, — а спокойными бежевыми с некрупными и неброскими цветами, обоями; вдоль правой стены стояли два больших книжных шкафа, наполненные книгами. На них Наталья Павловна сразу обратила внимание. Она помнила, что год назад и книг-то всего было с десяток пакетов, лежавших в прихожей неразобранными. А тут — два солидных шкафа, занимавшие всю стенку.

— Откуда у вас столько книг? — удивилась Наталья Павловна. — И если не секрет, где это вы такие отличные книжные шкафы отхватили?

— Откуда книги? — Визеренко сиял. — А мы из Москвы сюда подписку перевели, да и здесь уже на кое-что новенькое подписались.

— А книжные шкафы он сам смастерил, — раздался с кухни Танин голосок, звонкий и счастливый. — Он у меня мастер на все руки от скуки!

Он пригласил гостей за стол, Славке и Коленьке положил на стулья подушечки:

— Ну вот, носы у хлопцев теперь уже над столом — и порядок, можно приниматься за дело.

Таня позвала его на кухню, и, прежде чем идти туда, Визеренко повязался цветастым передничком, приготовленным заранее, — он уже знал, что на кухню его обязательно позовут. Делал все Визеренко не спеша, но почему-то все у него получалось быстро и ладно.

— Он не только столяр, он у Татьяны еще и главный кулинар, — шепнула Екатерина Вяткина на ушко Наталье Павловне — не понять, похвалила или осудила Визеренко за то, что еще и женскими кухонными делами занимается. — А я своего близко не подпускаю к плите.

— Так он, наверно, не очень-то и рвется к твоей плите.

Визеренко торжественно нес перед собой две большие тарелки с аккуратно нарезанными и красиво уложенными пирогами, с почтительным полупоклоном, как это делают услужливые официанты в ресторанах, поставил на стол.

— Начинка местная, пограничная, — здесь вот брусничка, а тут — черничка... — С хитринкой посмотрел на Наталью Павловну: — У нас там на кухне серьезный спор вышел. Я предложил графинчик этакого чего-нибудь некрепкого — для женщин — на стол поставить. Танюшка моя сильно сомневается: а вдруг Наталья Павловна запротестует?

— Не запротестует Наталья Павловна, — рассмеялась та. — День рождения все-таки.

— Вот именно! А я стопочку покрепче по этому же случаю — мужчина все-таки... Пироги с чаем употребим. А закусочку под винцо сей миг доставим!..

И здесь за столом тоже вспомнили Виктора Петровича. Наталья Павловна рассказала подробно о том, что недавно произошло на Горской комендатуре.

Говорила, а на нее таращили глазенки Славка и Коленька Вяткины, посапывал в кроватке месячный первенец Тани и Виктора Визеренко, удивительно спокойный ребенок. Поглядывала на них Наталья Павловна и улыбалась. Может быть, впервые за эти две недели улыбалась, отогревалась душой.

Приходил ненадолго Вяткин, попробовал пирогов, попил, по своему обыкновению, разбавленного холодной водой чая, после чая съел еще кусок пирога, сказал одобрительно:

— Объеденье, а не пироги!.. Это вы хорошо придумали — собраться вместе. Есть деловое предложение, Катерина: продолжить такое дело у нас в доме.

— А что? И продолжим в субботу. Соберемся у нас после баньки.

Довольный Вяткин прихлопнул обеими ладонями по столу и стремительно вскочил:

— Так что — просим в субботу!.. А я побежал!

И он в самом деле побежал. Он всегда спешил.

— Знаете что, девочки? — Таня Визеренко обвела всех счастливыми глазами и тут же смутилась: Наталья Павловна не очень-то подходила под девочку. — Ну, не совсем девочки... Но что я хочу сказать? Сколько много нас — давайте потанцуем, а? Какой это праздник без танцев! Витя, заведи мой любимый школьный вальс!

— Есть завести школьный вальс! — Но тут же спохватился: — Наталья Павловна, а может, что-нибудь повзрослее? У нас приличный набор пластинок.

— Исполним волю новорожденной.