– Просчитали? – переспросил я. – Уже тогда были уверены?

Он сказал почти весело:

– А мы не погорели, тянуть те страны? То же самое будет и с Евросоюзом. Только мы их о грядущей опасности предупреждать не стали, ха-ха!

Ингрид произнесла осторожно:

– Если бы НАТО напал на Россию и даже захватил, то все равно была бы партизанская война… К тому же побежденных кормить надо, устраивать у них жизнь…

– В такой огромной стране, – заметил я, – НАТО утонул бы точно. К тому же они помнят все время, что ядерные силы России как были, так и остались способными одним ударом сокрушить НАТО и стереть с лица земли Штаты.

Он снова кивнул.

– Верно. Потому мы почти со стопроцентной уверенностью знали, что НАТО не нападет, а постарается подобрать все те страны, что откололись от нас.

Я сказал с сочувствием:

– Это было трудное для вас время.

Он сразу посерьезнел, даже лицо слегка омрачилось, словно то страшное время было только вчера.

– Вы и не представляете, – произнес он тяжелым голосом. – Но все-таки та часть плана получилась безукоризненной: когда рухнул, как все считали, Советский Союз, в Евросоюзе было двенадцать стран. Двенадцать! Но Евросоюз в жадной спешке захапал и вобрал в себя еще тринадцать государств – тринадцать! – а еще хотел было Грузию, Молдавию и Украину, но эти у нас совсем уж под боком, потому мы воспротивились, а были бы те дальше – отдали бы! Сделали бы вид, что не можем тягаться с Евросоюзом и отдали бы!.. И Евросоюз затрещал бы по швам еще раньше.

Я подумал, кивнул.

– Верно, принимая к себе те страны, Евросоюз принял и все их проблемы, о чем не подумал впопыхах. А это бедные страны, капризные и, самое главное, не привыкшие работать так, как работают приученные к капитализму европейцы. Новые члены Евросоюза хотели бы работать, как в СССР, а получать, как в Европе, да еще пользоваться всеми льготами. Стоит учесть, что протестантская Европа приняла после роспуска СССР по большей части православную часть, но по статистике даже католики работают вдвое хуже, чем протестанты, а уж о православных и говорить не хочется…

Он чуть нахмурился, выпад в сторону православия задел, но я прав, он и сам знает такую статистику, однако ему понравилось, я со своей чувствительностью это заметил, когда я сказал «роспуск СССР» вместо привычного «развал СССР».

– Увеличив свой Союз сразу на тринадцать стран, – повторил он, – Евросоюз взвалил на свои плечи те проблемы, которые сбросила со своих Россия. Поддерживать те новые страны в работоспособном состоянии Евросоюз, как ни пытается, не может и сейчас. Приходится выделять из своих бюджетов огромные дотации новым членам, которые те принимают без капли благодарности. Как же, Евросоюз обязан кормить их и лелеять, как делал Советский Союз! Жители Германии, Франции и других стран сперва закрывали глаза на «временные трудности», так как зато Евросоюз, по их мнению, стал вдвое крупнее и как бы могущественнее, все так думали, а ради этого можно немножко потерпеть, а потом все наладится, всем будет еще лучше, все станут еще богаче и счастливее…

Ингрид проронила:

– Уже видят, что не налаживается, а становится все хуже…

Он неожиданно и с каким-то злорадством рассмеялся.

– А теперь представьте себе, каково сейчас Штатам!.. На них плюет весь мир, как на нас тогда всего лишь пятнадцать республик… Вернее, не столько плюет, как предъявляет претензии. Большинство в мире уверены, что исчезли бы США, сразу б всем стало жить легче… Дураки. Не понимают, что именно Штаты после Второй мировой приняли жесткие меры, чтобы третьей не дать даже шанса. Для того в Германии оставили свою армию, как и в Японии, законодательно запретив обеим странам вообще иметь армию, флот и авиацию! И сейчас Штаты по всему миру в меру своих сил стараются не допускать возникновения мощных авторитарных режимов, где могут начать большую войну!

Ингрид робко вякнула:

– Но Штаты по всему миру сами развязывают войны…

Он отмахнулся.

– Не смешите, девочка. То не войны. Обычно это подавление очагов огня, из которого могут образоваться лесные пожары, сжигающие целые страны.

Она не сдавалась, судя по ее лицу, сказала:

– Но после прихода туда американцев конфликты разгораются с новой силой!.. Там льется кровь…

Он хмыкнул.

– Льется кровь не американцев и даже не европейцев, девочка, что тоже почти американцы, но похуже. Воевать и одерживать победы можно по-разному. Я вот считаю величайшей победой Массада не операции по вызволению заложников, а прекрасную операцию иудейского агента Эбн Альсоди Сабай, который принял ислам, а затем в нем создал учение шиитов и расколол единый и могучий ислам и заставил мусульман настолько яростно воевать друг с другом, что сил для натиска на Европу уже не осталось. Если бы не та блестящая операция, ислам бы с легкостью захватил Европу. И весь мир, потому что тогда Европа и была всем миром, и открывать Америку отправились бы уже мусульмане.

– Сейчас, – вставил я, – США делают примерно то же самое.

Стельмах кивнул.

– Вот-вот, то же самое, что делал Эбн Альсоди Сабай. Сунниты и шииты продолжают истреблять друг друга с прежней первобытной яростью, а когда Штатам это кажется мало, они умело создают всякие там алькаиды, хесболлахи, игилы и прочие-прочие, что никогда не примирятся в первую очередь друг с другом.

Она сказала растерянно:

– Вы что же… оправдываете Штаты?

– Штаты наш противник, – ответил он, – но не враг. Штаты делают то, что делал Советский Союз. Вы не представляете, что будет, если Штаты устанут от плевков в лицо и бросаемых в них камней и скажут: да гребитесь вы конем, живите как хотите!.. Мы забираем все свои военные базы к себе за океан, а вы тут хоть поубивайте друг друга!

Ингрид спросила настороженно:

– И что… поубивают?

– А вы сами подумайте, – сказал он почти ласково. – Вы же умная девушка. Вам всего лишь некогда было над этим задуматься, а то бы сами пришли к этим выводам. Нам всем некогда самим задумываться над всем на свете. Потому то, что не касается именно нашей непосредственной работы, принимаем на веру. Я тоже такой, кстати. Просто политология – моя профессия. Но вот насчет бозона Хикса или квантового компьютера принимаю на веру. Надеюсь, меня не обманывают, ха-ха…

– Я тоже принимаю на веру, – признался я, – хотя вроде бы тоже из мира науки.

Он вздохнул, жестом велел возникшей на пороге Терезе принести еще кофе.

– Я с сочувствием, – сказал он, – и злорадством слежу за попытками Штатов удерживать мир в относительном равновесии. Они стараются не допустить большой войны, по которой просто изголодался род человеческий. За годы со времен Второй мировой накопилось много мусора, который популяция жаждет выбросить, опасаясь погибнуть из-за него. Всю историю человечества род людской чистили от больных и слабых эпидемии чумы, холеры, оспы, испанки, а также войны. После каждой войны род человеческий выходил ослабленным, как всякий больной, но быстро восстанавливался и делал рывок в прогресс с новыми силами!